— Нет, не сможете. Вам нужно лечь. И ещё действие обезболивающего скоро кончится, так что далеко вы не уйдёте. — Диана говорила, глядя в пол, чего никогда за собой не замечала.
— Вы правда будете этим заниматься? — удивился он. — Ну хорошо.
У него не было с собой ни документов, ни жетона, и выяснение личности Диана оставила на утро, потому что её снова вызвали. Госпиталь беспокойно спал всю ночь, ворочался, стонал. Вдалеке, в тёмном небе беззвучно загорались белые и красные огни, и тихая дрожь проходила по земле.
Утром Диана передала дела сменщице и ушла спать, напрочь позабыв о новом знакомом. А вечером он пришёл к ней сам. В больничной застиранной пижаме, всё ещё бледный и улыбающийся. Солнце проглядывало сквозь облака, и Диана только сейчас поняла, что глаза и волосы у парня необычного медового цвета.
— А я испугался, что больше вас не увижу, — сказал он, подхватывая её под локоть.
— Вам лучше лежать и поменьше шевелить рукой. — Диана почему-то страшно смутилась и снова уставилась в пол, хотя сизый линолеум уже был досконально изучен. — И мне нужно работать.
— Но вы хотя бы зайдёте ко мне на минутку?
— Да, я ко всем захожу.
Вечером снова трясло. Теперь уже дело не кончилось вспышками на горизонте. Земля содрогалась, словно по ней били огромным кулаком. Тонко звенели оконные стёкла, вздрагивали градусники на столе дежурной медсестры, покачивались лампы на длинных ножках. Кто-то из санитарок в панике бросился в убежище, но зря — к темноте всё утихло.
Ночью Диана встретила его в полутёмном отростке коридора — в той стороне была только дверь в подсобку, где хранились вёдра и тряпки. Там редко кто появлялся, и Диана, которая делала вечерний обход, вздрогнула, когда увидела в полумраке высокую тень.
— А я сбежать хотел, — простодушно рассказал он. — Только мне одежду не отдают.
— Куда вы пойдёте? Нужно ещё карту оформить, — невпопад выдала Диана.
— Не нужно, правда.
— Вы хоть имя своё назовите.
Он вдруг перестал улыбаться.
— Присядьте. Ох, чего это я, здесь некуда присаживаться. Тогда давайте по-простому. Меня зовут Ано Тальдэ, я маг. Каста хаоса, если вам это о чём-нибудь говорит.
Маг? Она не смогла произнести ничего в ответ, привалилась к стене. За окном в сизом небе расцветали далёкие вспышки. Диана сразу же поверила его словам, хотя образ парня никак не вязался с теми чудовищами, которых она рисовала в своём воображении.
— Представляю, что ты сейчас думаешь. — Он усмехнулся, но в полумраке только блестели глаза и вырисовывался профиль, как на старинных монетах. — Но можешь мне поверить, это не я затеял войну. И уж конечно я не мечтал променять сытую и спокойную жизнь на вот это.
Он дёрнул перебинтованным плечом. На белой ткани — тёмные пятна. Из главного коридора донеслись сердитые голоса, наверняка Диану уже искали, и ей нужно было уходить, но она не уходила.
— Но наш император стар и болен. Когда он умрёт, престол займёт его сын, и война закончится. Только на это все мои надежды, — сказал Ано. Очередная вспышка осветила его лицо, и Диана различила горькие морщины у рта. — За такие слова меня бы убили на месте, но я вряд ли стану желать императору здоровья. А пока что я просто дезертир, и путь для бегства долог. У меня вряд ли будет ещё одна возможность, так что прости, я скажу сейчас. Ты пойдёшь со мной?
— Я… заведу карту с другим именем, — проговорила она, еле разлепив непослушные губы.
— Какая ещё карта? — Ано подхватил её под локоть, но Диана отшатнулась. Его хватка — и без того не слишком сильная — ослабла.
— Нет, — пробормотала Диана, отступая ещё на шаг. — Нет, нужна карта.
Она развернулась и ушла так быстро, как смогла. Шагов за спиной она не услышала. Ано не стал её догонять, и Диане стало слегка не по себе от его взгляда в спину. В полумраке коридора осталось много необдуманных мыслей.
На следующее утро она больше не встретила мужчину с именем мага, и его одежда исчезла из кладовой. Наверное, он всё-таки сбежал.
* * *
Серый свет пробился в комнату и лёг акварельным мазком на Машину подушку. Морщась, она потянулась к телефону, который за ночь, проведённую на подоконнике, сделался холодным, как труп.
— Пять утра, — пробормотала она, зевая. — С ума можно сойти.
Сабрина открыла глаза и вопросительно приподняла одну бровь. Край одеяла свисал до самого пола. Маша села и пошарила под кроватью в поисках брошенных вчера тёплых носков. Свитер вечером висел на спинке кровати, а сейчас прекрасно устроился на крашеном коричневом полу. Дрожа от холода, Маша натянула его прямо на футболку, в которой спала.
— Ужас, спать-то как хочется. Умру сейчас.
Она кое-как влезла в брюки и вышла из комнаты, едва не врезавшись в дверной косяк. Дом, наполненный тишиной, ответил на её шаги скрипом половиц. Двери в комнаты Судьи и Галы оказались плотно закрыты.
На улице было пусто и тихо, даже собаки не лаяли, попрятавшись от промозглого дождя. Пока Маша зашнуровывала кроссовки, оперевшись на дощатый забор, дверь хлопнула ещё раз.
На крыльцо вышла Сабрина, на ходу собирая на затылке волосы в хвост. Она на секунду остановилась, втянула воздух и недовольно сморщилась. Пахло дымом, но не ароматным, которым обычно дышат бани и костерки из листьев, а горьким, с неясным тревожным привкусом.
— Куда?
Маша выпрямилась и махнула рукой вдоль улицы. За серой завесой деревенского утра она не могла разглядеть ни столбика, поднимающегося в небо, ни оранжевого отблеска. Зевая и потирая озябшие даже под свитером плечи, Маша зашагала в ту сторону, откуда шёл запах дыма.
По разбитой двумя колеями дороге они добрели до конца улицы, до сгоревшего дома. Сквозь пёстрые заросли кустарника стала видна покосившаяся ограда кладбища в низине. Под ногами ощутимо захлюпало.
— Болото, — мрачно констатировала Сабрина.
Здесь не особенно озадачивались вопросом, как и где закапывать мёртвых. У более или менее свежих могил не было оградок, а каменные памятники перемежались со старыми, потемневшими крестами. Почти везде они покосились или даже упали.
Запах костра стал куда ощутимее, здесь он уже мешался с духом сырости и плесени, и приобрёл совсем зловещий оттенок. Поплутав между заросшими мхом холмиками, Маша уверенно нашла нужное направление.
— Там, кажется. Как думаешь?
Она обернулась к Сабрине, но та только пожала плечами, глядя на старую часть кладбища. Рассмотреть что-то между облупившимися оградками и толстыми стволами дубов и правда не представлялось возможным.
— Объясни, почему тебя с утра пораньше понесло на кладбище? — выдала та, передёргивая плечами.
