— Сергей Аркадьевич, умоляю вас, это очень важно. Я могу потерять ребенка! — едва не заплакала Ирина.
Заведующий испуганно посмотрел на нее, но вопросов задавать не стал, лишь сказал:
— Идите.
Ирина вихрем понеслась домой.
У подъезда она столкнулась с соседкой.
— А, Ирочка, — добрый день. А ваши гости только что вышли.
— Куда? — напряглась Ирина.
— Наверное, к машине пошли, — сказала соседка и указала рукой в сторону асфальтированной площадки, расположенной на другом конце двора под раскидистыми ивами.
Ирина побежала туда. Она всматривалась, стараясь разглядеть, с Надуевыми ли Виталик, но ивы опускались ветками до самой земли и ничего не было видно.
— Что же ты за мужчина, если со своей женщиной не можешь сладить? — услышала она сердитый голос свекра, говорившего на своем родном языке.
Ирина понимала этот язык, хотя говорить на нем не пыталась, — стеснялась.
— Причем здесь мужчина — не мужчина. Не о том ты, отец, — рассердился Роман. — Она по-своему права, надо было хотя бы предупредить. У нее кроме ребенка и работы ничего нет в этой жизни.
Ирина остановилась и затаила дыхание, вслушиваясь в разговор.
— Она жена. Как ей муж говорит, так и должна делать.
— Отец, мы в России. К тому же она самостоятельная женщина. Ты же и постарался сделать так, чтобы она от меня как можно меньше зависела. Как теперь я ей прикажу? Да она пошлет меня подальше и ничего я не смогу сделать. Чем я ее напугаю?
— Я во всем виноват?! Чем же я постарался сделать ее независимой? — возмутился свекор. — Квартиру вам не купил?
— И это тоже! Если бы ты не заставил меня жениться на Мадине, я жил бы сейчас с Ириной и Виталиком и был бы счастлив, а не болтался, как бревно между берегами, — зло ответил Роман. — А теперь она получила образование, прижилась у своих родителей и плюет на меня. Если бы я купил квартиру…
Ирина с трудом сдержала вздох и осела на землю. То, что она слышала, казалось фантастическим, невероятным.
— Она завтра же туда привела бы любовника, а ты и проверить это не смог бы, — покряхтывая (видимо, вытаскивал из автомобиля что-то тяжелое), сказал свекор. — Ты же бываешь здесь раз в месяц. Какая квартира?
— Она не такая, она порядочная женщина, — возразил Роман.
— Они все одинаковые, когда им волю дашь. Ты отец Виталика. Посадим его в машину и увезем. Буду я еще юбке кланяться. Подай ключ… не этот, на четырнадцать.
— Нет, — отрезал Роман, загремев инструментами, — этого она мне никогда не простит. На четырнадцать нет, он у тебя.
— Не простит, и к лучшему. Не будешь болтаться между берегами. Хоть Аллах и разрешает нам иметь четырех жен, но даже две жены, когда они на таком расстоянии друг от друга, только осложняют жизнь.
— Отец! Как ты не поймешь? Я люблю ее! Только ее! Чем бы ни занимался, сердце мое здесь, рядом с ней. Будешь давить на меня, все брошу и приеду сюда.
Что-то загремело. Видно, свекор в сердцах швырнул гаечный ключ на асфальт.
— Я тебе брошу! — прорычал он. — А четверо детей?! А Мадина?! Я думаю о том, как соединить твою семью, а ты о том, как разбить ее!
— Да не поедет она в Орджоникидзе! Что она там забыла? — в отчаянии закричал Роман. — А если и поедет, в два счета разоблачит меня. Ирина не Мадина. Она умная. Сразу проследит мой путь ко второму дому.
— Умная. Столько лет верила, поверит и сейчас. Главное — ребенка увезти, а потом она станет намного смирней и согласится жить там, где ты скажешь. От нас забрать Виталика она не сможет. Это тебе не Россия. У нас правильные порядки. Покрутится и поедет за мужем. А не поедет, и не надо. Наследника я заберу, а со своей первой женой сам как-нибудь сладишь.
— Отец! — в голосе Романа явно слышалась угроза. — Если ты до сих пор не понял, что я ее люблю, то, боюсь, близится момент, когда тебе придется с этим считаться. Я не могу без нее жить и даже мысли не допускай нас разлучить! Я только о том и мечтаю, когда мы будем вместе. Мадину увезу в деревню, а с Ириной будем жить во Владикавказе. Ну, что там?
— Еще пару минут и можно выезжать. «Вольво» как новенький.
Ирина бежала домой через ступеньку. Сердце бешено колотилось в ее груди.
— Господи! Сын! Только бы он был дома! Только бы он никуда не ушел! — отчаянно молила она бога. — Иначе все пропало!
Забыв про ключ, она бешено заколотила в дверь и руками, и ногами.
— Что случилось?
Мать испуганно попятилась назад.
— Доча! Что? Что случилось? Господи! На тебе же лица нет!
Ирина хотела быстро-быстро все рассказать, но дыхание перехватило и мысли спутались. Она заметалась по комнатам.
— Что ты ищешь? — побежала за нею мать. — Да не молчи же ты! — рассердилась она. — Не пугай меня!
— Виталик! Где Виталик?! — у Ирины наконец появился голос.
— К соседу пошел чемоданами меняться. Виктор Степанович дал ему свой, Виталик его уже и собрал, а чемодан отца он понес Виктору Степановичу.
— Так, значит, он уже чемодан собрал?
— Да, надеется уговорить тебя…
Ирина схватила мать за руки и затрясла ее изо всех сил.
— Мама! Что делать?! У меня нет времени! Они вот-вот будут здесь! Кстати, где Надуева-старшая?
— В гостинице… Ира, что случилось? — дрожащим голосом спросила мать..
— Мам, ты только не пугайся… В общем… я подслушала их разговор… У Романа две жены, то есть я хочу сказать, что у Романа есть еще одна жена, Мадина, и четверо детей. Они приехали за Виталиком! Они хотят забрать его навсегда! Он единственный наследник, мама, ты понимаешь?! Они хотят его у нас забрать!
Ирина думала, что мать начнет плакать или того хуже — с ней приключится сердечный приступ, но ничего этого не произошло. Она задумчиво смотрела на паникующую дочь, и лицо ее было спокойно.
— Мама! Милая! Что делать? Скажи, что мне делать?
— Ехать в Москву, — твердо сказала мать, — к Евгению, прямо сейчас, немедленно. Вы еще успеете на самолет.
— Мама, я же не знаю, где он живет. У меня даже нет его телефонного номера.
— Ничего, дочка, найдешь по справочнику. Или еще лучше поступим. Пока вы будете лететь, я позвоню его матери и узнаю у нее номер и адрес Жени. Может, он вас и встретит.
В дверь позвонили. Сердце Ирины оборвалось Она растерянно посмотрела на мать.
— В любом случае мы ни о чем не подозреваем, — сказала она и пошла открывать. — Это Виталик, — поспешила она успокоить Ирину. — Отнес чемодан? — спросила она внука.
— Да, бабуля, мама пришла?
