Впервые почувствовать себя любимой, нужной, желанной, не как королева, не как товар, а как человек — это дорого значило. И пусть герцог прав, её величество не любила его, но могла бы полюбить в качестве благодарности. Он нравился ей, всегда очень нравился, превратить симпатию и девичью влюблённость в более глубокое чувство нетрудно. Только что делать с совестью и жизнью мужа?
Министр шагнул к королеве и обнял. Она прижалась к нему. Плечи подрагивали от беззвучных рыданий, пальцы судорожно цеплялись за рубашку.
— Не плачьте. Прошу вас! И простите, если можете, за то, что лишил спасительного неведения. Я не желаю перекладывать ответственность на ваши плечи.
Герцог ласково провёл ладонью по распущенным волосам её величества и предложил той присесть. Наполнив бокал вином, он протянул его королеве. Та благодарно улыбнулась и, мешая слёзы с напитком, выпила.
— Это женское, — смущённо объяснила она. — Мы излишне эмоциональны, плачем на ровном месте, делаем глупости и совсем не дружим с разумом. Но сегодня я, кажется, превзошла всех женщин на свете.
— Вы просто перенервничали.
Поколебавшись, министр присел рядом на кровать и обнял, как обнимал дочь, когда та заходилась от переживаний. Хотелось и вовсе посадить королеву себе на колени, но он не решился.
— Я подумаю о принце. Обещаю. Спите спокойно, ваши грехи я беру на себя. Если меня слышат боги, пусть выпишут двойной счёт.
Они просидели так пару минут в полном молчании, а потом герцог потайными ходами провёл королеву в опочивальню и даже поцеловал в лоб на прощание.
Подперев голову рукой, герцог обдумывал сложившуюся ситуацию. Всё зашло слишком далеко, обратной дороги нет, да и министр приложил столько усилий не для того, чтобы остаться тем, кто он есть. Смерть — далеко не самое страшное в жизни, хуже бесчестие. Вот его герцог не допустит. Рука проверила кинжал, удобно, быстро ли его вытаскивать.
Сегодня.
Но есть ещё принц, и министр решал, как с ним поступить.
Королева не поверит в несчастный случай, не выйдет замуж за убийцу сына. Но как иначе устранить мальчика со своего пути? Герцог ломал голову над этой загадкой всю ночь и, кажется, нашёл решение. Иногда терпение вознаграждается. Алисия — сама наследница престола, пусть и гипотетическая: в Ланжане трон тоже передавался по мужской линии. Крохотное королевство погрязло в долгах, именно поэтому отец нынешней тордехешской королевы так жаждал её брака с Донавелом. Теперь на престоле сидел её дядя, но государственная казна не выросла, да и жениться тот не спешил. Исходя из вышеперечисленного, следующим королём Ланжана должен был стать Донавел. Министр собирался это переиграть. Денег у него хватало, а как супруг Алисии он имел бы больше прав, чем юный принц Гидеон. А уж удержать власть герцог бы сумел, как и обзавестись наследниками. Министр верил, королева подарит ему сыновей.
Но это только половина замысла, вторая до поры, до времени оставалась в тени. Довольствоваться крохотным королевством вместо Тордехеша — слишком мало для Арлана ли Сомераша, зато достаточно, чтобы обезопасить себя.
Если бы королева родила девочку… Но боги невзлюбили только герцога.
Министр улыбнулся. Сегодня он озвучит королю занятное предложение, которое станут обсуждать в каждой гостиной. Род Сомераш взойдёт на трон, что бы ни случилось. Герцог всё продумал, не так, так эдак он вернёт корону в семью.
За завтраком королева выглядела рассеянной и задумчивой. Министру показалось, она плакала. Не став изображать равнодушного наблюдателя, герцог поинтересовался её самочувствием. Обычный вопрос для родственника. Фрейлины тут же подхватили его беспокойство и начали строить предположения, король же и вовсе предложил супруге вернуться во дворец.
— Ничего страшного, просто бессонница после перевозбуждения, — улыбнулась королева и нарочито попросила положить ей ещё тостов. — Вчерашний день выдался столь волнительным. Свежий воздух всё вылечит.
Его величество кивнул и попросил, если жене действительно нездоровится, отдохнуть:
— Мы прекрасно обойдёмся без вас, госпожа.
Королева кивнула и мысленно ответила, что не доставит ему такой радости. Ей надоело сидеть в четырёх стенах.
— Ваше величество, — герцог постучал ложкой по чашке, привлекая всеобщее внимание, — у меня к вам важный разговор. Не знаю, насколько он уместен здесь, во время развлечений, но речь о будущем королевства.
— Я внимательно слушаю, Арлан. Для вас любое время уместно.
В столовой собрался ближний круг, избранные, остальные придворные завтракали в соседних домиках, поэтому король не видел смысла откладывать обсуждение.
— Речь о вашем сыне. Ему уже пять, можно подыскивать ему невесту.
— Не рановато ли? — рассмеялся король.
Королева же метнула удивлённый взгляд на герцога. Что он задумал?
— В таких вопросах может быть только поздно. Возьму на себя смелость предложить невесту. Речь только о помолвке, — добавил министр, желая нивелировать важность вопроса. — Что вы думаете о моей дочери?
За столом повисло молчание.
Его величество хмурил брови, её величество нервно смяла салфетку.
— Знаю, Натэлла стара для принца, старше него на целых одиннадцать лет, но в свете политической обстановки нужно принять меры. Ничто не мешает потом, когда всё уляжется, расторгнуть помолвку. Указывать, на ком жениться принцу, не моя прерогатива, — по губам министра скользнула улыбка. — Неужели вы решили, будто я столь дерзко вмешиваюсь в ваши дела?
— Да, Аварин распускает скверные слухи и готовит не менее скверные дела, — кивнул король, наконец расслабившись, и уточнил: — Речь ведь о готовившемся покушении на Гидеона.
— Именно, — подтвердил герцог, мысленно торжествуя. — Убийцы схвачены, но кто поручится, что не подошлют новых? Помолвка же поставит крест на планах Аварина.
— Хотелось бы верить! — вздохнул король. — В любом случае, аваринская принцесса никогда не стала бы моей женой.
Его величество намекал на давнее предложение врагов породниться. По Аварину ходили слухи, будто принц Гидеон зачат не от мужа и не имеет прав на престол. Зато они были у герцога, и помолвка Натэллы с принцем сведут притязания соседей на нет. Одно дело Алисия, чьё появление при дворе сопровождалось скандалом, а выбор в жёны вызвал много споров. Кем только не называли юную принцессу! Зато наследник родился быстро, успокоив горячие головы. И совсем другое — принцесса Маргрета. В её происхождении, как, впрочем, и Донавела никто не сомневался.
