десять генов. Это притупило их воспалительный отклик, известный как гиперцитокинемия, или же «цитокиновая буря», который и является основной причиной смертности от вирусных заболеваний. Вдобавок, воспаление – это основная причина старения, так что смягчением этого процесса объясняется и то, почему летучие мыши живут до сорока лет – экстраординарный показатель для столь маленького млекопитающего.
Фрэнк приготовил ватную палочку, а Реми помог ему раскрыть крошечные челюсти тестовой особи, открыв острые, как иголки, зубы.
– Вы сказали, что есть три причины сопротивляемости летучих мышей болезням, – напомнил Реми. – Какая третья?
– Тут для ответа вам придется заглянуть в ДНК летучих мышей. Бо`льшая часть их генетического кода – и нашего, раз уж на то пошло – представляет собой фрагменты древнего вирусного кода, внедрившиеся в их геном при прошлых заражениях. Летучие мыши используют эти гены совершенно уникальным способом. Они способны загонять эти кусочки вирусной ДНК в свою клеточную протоплазму и превращать их в сырье для производства антител.
– Что и позволяет им оставаться здоровыми. – Реми горько покачал головой. – Вот если б и мы могли делать то же самое! Моя группа все еще пытается справиться со вспышками Эболы по всей Западной Африке. Едва успеваем потушить в одном месте, как тут же разгорается в другом.
Фрэнк мрачно кивнул. Закончив с плодоядной летучей мышью, он обвел взглядом раскинутую по полу пещеры сеть. Та оказалась пустой.
– Похоже, что со всеми волонтерами разобрались, – объявил он.
– Очень кстати. Скоро зайдет солнце. Пора возвращаться.
Фрэнк охотно согласился. У него не было никакого желания отыскивать дорогу в лагерь в темноте. Совместными усилиями они принялись наводить порядок в своей импровизированной лаборатории. Наконец Фрэнк упаковал последний образец, а Реми собрал сеть с пола. Закончив, они двинулись назад, предоставив своим испытуемым просыпаться и возвращаться в свои места обитания.
Фрэнк оглянулся назад, когда первая пара летучих мышей неловко взмыла в воздух.
– Лучше бы нам поспешить, пока и остальные не встали на крыло.
– Это еще почему?
– Хотя летучие мыши отлично умеют держать свой вирусный груз под контролем, лучше не тревожить и не возбуждать их без крайней нужды – эта сложная иммунная система может дать сбой. Вирусы начнут активно размножаться, делая мышь гораздо более заразной. – Фрэнк бросил взгляд на Реми. – Всегда помните: раздраженная летучая мышь очень опасна.
– Буду держать это в голове.
Реми прибавил шагу, уходя от места сбора образцов и периодически оглядываясь с обеспокоенным выражением на лице. Они быстро достигли затопленной части пещеры и пошлепали к выходу. При этом Фрэнк настороженно высматривал в воде знакомые уже глаза, похожие на тлеющие красные угольки, но ничего такого не заметил. Очевидно, суматоха и шум от их трудов загнали крокодилов в более глубокие пещеры.
– Что дальше? – спросил Реми, мотнув головой на рюкзак Фрэнка. – Что теперь будете делать со всеми этими образцами?
– Отнесу их в свою мобильную лабораторию в лагере. Я могу сделать предварительный анализ посредством ПЦР-амплификации, сравнивая последовательности вирус-специфических антигенов с генетической базой данных. Это позволит мне вычленить известные вирусы. А еще я сам создал набор реагентов и вложенных праймеров, позволяющих определить неизвестные вирусы. Все это довольно приблизительно, но, используя метод, известный как SISPA [24] – амплификацию [25] с одним праймером, – я могу присоединить линкер/посредник известной последовательности к неизвестной последовательности, что позволит мне амплифицировать…
Реми поднял руку.
– Я вам верю.
Фрэнк улыбнулся.
– Простите. Это максимум, что мне под силу в полевых условиях. Естественно, идеальным вариантом было бы вырастить какой-то из этих неизвестных вирусов в клеточной культуре, вне организма-носителя. Но это слишком опасно за пределами специально оборудованной лаборатории. Вроде той, что имеется в вашем исследовательском центре во Франсвиле.
Он уже давно завидовал Реми и его группе в МЦМИ, у которых имелись и приматологическая лаборатория, и изолятор четвертого класса биологической защиты.
«Если б я только мог в полной мере использовать этот объект…»
Реми словно прочитал его мысли.
– Если вы обнаружите что-то особенно любопытное, то я уверен, что мы можем устроить изучение такого вируса в изолированных условиях. Особенно что касается любых образцов, собранных в Западной Африке. Лучше заранее знать, что тут есть, прежде чем это создаст нам проблемы.
– Вот потому-то я и здесь. Ради этого, а еще чтоб проверить, сколько надо москитных укусов, чтобы свести человека с ума.
Реми глянул на него, насмешливо приподняв бровь.
– Уж эту-то загадку вы наверняка разгадаете, доктор Уитакер. Особенно при всех этих грозах, проходящих над этой территорией.
– Это да. – Фрэнк бросил взгляд через плечо на темную воду у себя за спиной. – На худой конец, может, ливни и паводки наконец вымоют этих бедных крокодильчиков обратно в мир солнечного света.
Реми вытянул руку вперед.
– Пока что буду только рад сам выбраться отсюда.
19:22
Еще через полчаса Фрэнк заметил тусклый свет в тоннеле впереди, разливающийся над гладью черной воды.
Реми тоже его увидел.
– Dieu merci [26], – выдохнул он.
Притягиваемые светом, они быстро прошлепали по колено в воде остаток пути до выхода. Фрэнк, отдуваясь от усталости, встал под виднеющимся в семи ярдах над головой проемом, из которого свисала веревочная лестница. Рядом с ней в пещеру струился крошечный водопадик, образуя облачко тонкой водяной пыли.
Подняв лицо к солнечному свету, Фрэнк стянул защитные очки и маску. Первый раз за долгое время втянул в легкие воздух, не изгаженный аммиаком. И все же жара удушала. Даже перед самым закатом день словно стал еще жарче. Он был готов поклясться, что влажность составляет все сто десять процентов.
Реми стал подниматься первым. Фрэнк последовал за ним по раскачивающейся веревочной лестнице, мотаясь под тяжестью объемистого рюкзака на плечах. Наконец Реми помог ему выбраться из заросшего папоротником грота.
Фрэнк со стоном выпрямился и повернулся к своему коллеге. В густые джунгли уходила утоптанная тропа. Обоим еще предстоял двухмильный переход до временного лагеря Фрэнка. Он надеялся, что они успеют добраться туда, прежде чем окончательно сядет солнце, которое уже совсем низко нависло над горизонтом.
Вдоволь напившись воды из фляг, они направились по тропе. Оба слишком устали для каких-то разговоров. Через четверть мили Фрэнк уже обливался по`том в своем защитном комбинезоне. Подумывал даже снять его, но и это потребовало бы слишком много усилий. Вдобавок, костюм надежно прикрывал бо`льшую часть его тела от туч надоедливых москитов, так и вьющихся вокруг.
«Ну и где все эти летучие мыши, когда они тебе нужны?»
Идущий впереди Реми вдруг резко остановился. Фрэнк едва не натолкнулся на него.
– Что такое?
Отступив вбок, патологоанатом ткнул пальцем в усеянную мухами кучу навоза посреди
