Наклонившись к Джой (она присела на стул) так близко, что мог шептать, я выдохнул:
– Ты не знаешь?
Она испуганно отпрянула:
– Ты похож на стареющего хищника, Эл. На грифа с ободранной шеей, видел таких? Ты псих. Вы все такие!
Я выпрямился.
Теперь, когда крошечная новинка шефа прилипла к чулку Джой, меня охватило разочарование. Стареющий хищник? Гриф с ободранной шеей? Псих?.. Почему нет?.. Она ничего не знала о Джеке… Странно, но меня это успокоило, будто чем меньше людей знало о провале Берримена, тем больше было шансов на мой успех.
Покачивая бедрами и не оглядываясь, Джой ушла к стойке.
Я не выдержал и включил вшитый в мочку уха микрофон. Шеф был прав: новинка работала превосходно. Электронный «клоп», вцепившийся в чулок Джой, фиксировал все, что происходило вокруг. Я слышал звон протираемой посуды, голоса облепивших стойку мужчин, звяканье миксера. Уже сегодня, подумал я с растерянностью и злорадством, я узнаю, чем занимается вечерами моя бывшая подружка, кто делит ее внешне такую одинокую жизнь? В этом и заключается наше главное преимущество перед миром – знать все, оставаясь незамеченными.
Рядом с Джой за стойкой появился Нил Формен. Типичный интеллектуал, очкастый, рассеянный. Не знаю, что. Джой нашла в нем… Правда, он умел говорить, а у Джой всегда была страсть к краснобаям. Профессиональное? Не знаю… Сейчас Формен явно торопился. Я услышал:
«У меня?..»
«Нет, нет, Нил. Сегодня нет. Если я приду, ты меня не отпустишь, а завтра я хочу встать пораньше…»
«Как же быть?»
«Загляни ко мне… В десять… Идет?..»
Издали я видел улыбку Джой. Нормальную улыбку нормальной женщины, но бешенство вновь вскипало во мне. «Загляни ко мне… В десять…»
Я запил горький привкус во рту не менее горьким виски и молча вышел из бара.
4
Я выпил немного, но и выпив больше, все равно бы определил: в моей квартире побывали «гости».
Я никогда не ставлю кресло перед окном, там высокий подоконник. Я люблю смотреть вниз, вслушиваться в уличный шум, но это удобнее делать не в кресле.
Во–вторых, потянув носом, я почувствовал запах не знакомых мне сигарет.
В–третьих…
Я медленно прошелся по комнате. Внимательно изучил книжную полку, заглянул под заднюю стенку телевизора, слегка сдвинул репродукцию Виани.
Пусто.
Никаких следов.
Обычная проверка со стороны Консультации?
Грубо.
Я понял: квартиру надо менять. Слишком много людей, встреча с которыми не сулила мне ничего утешительного. Я не люблю неожиданных встреч…
5
Не помню, что меня разбудило. Что–то темное клубилось в моих снах, подсознание бунтовало. Я услышал щелчок? Шорох? Не помню.
Но я проснулся.
Было около одиннадцати.
Набросив на плечи халат, прикурив сигарету, я прошел в угол, где прямо на полу стоял мощный радиоприемник. Я включил его, настроил на определенную волну и, упав в кресло, сразу же услышал:
«Нет, нет, так нельзя… Не гаси свет… Я сама… Вот так… Сделай мне больно… О, ты делаешь мне больно!.. Еще, еще!..»
Этот птичий язык, эта сладкая тарабарщина…
Звук поцелуя.
«У тебя добрые руки…»
Мне не раз приходилось вторгаться в тайное тайных, но никогда я не испытывал такого бешенства, такой боли. Джой не оставила мне надежд.
Потом они долго молчали.
Плеснув в стакан виски, я ждал.
Наконец Формен заговорил. Я слышал каждое его слово. Со смехом и с торжеством чистого интеллектуала он описывал пляску святого Витта, исполненную болваном, пытавшимся попасть в сейф фирмы «Трэвел».
Джек! Он говорил о Джеке!
Джой засмеялась. Ей и в голову не приходило, кем мог быть этот «болван». Она засмеялась:
«Оставь… Ну зачем сейчас? Мы не можем найти более интересной темы?..»
Звук поцелуя.
Смех.
Ты смеялась бы по–другому, ухмыльнулся я, знай, что пляску святого Витта исполнял твой брат. Видеть такие концерты, даже знать о них – это не каждому по силам.
Ладно.
Я выключил приемник. Меня ничто больше не связывало с этим миром, а это ли не предпосылка для успеха? Я проведу эту акцию, но она будет последней.
Почти с нежностью я вспомнил о магнитных записях, хорошо упрятанных в надежном месте. Это гарантия того, что шеф не будет на меня сердиться. Я обеспечил себе будущее. Теперь я хочу сделать его настоящим. С меня хватит.
6
Зная, как забиты по утрам центральные улицы, я вел машину по окружному шоссе. Но и тут нарвался на пробку. Под желтой кирпичной стеной, окружающей наземный комплекс фирмы «Трэвел», на фоне сбившихся в стадо автомобилей полыхал гигантский костер – взорвался бензовоз, столкнувшийся с тяжелым грузовиком. Шумно суетились пожарники, лезли к огню зеваки, на лицах которых читались восторг и плохо скрываемая тревога.
Кто–то прыгнул через обочину, полуголый, оборванный. Рванув на себя дверцу оставленного хозяином автомобиля, он сразу дал газ.
Виновник аварии?
Какое мне дело? Пусть бежит. Да и куда он денется.
Наши взгляды на мгновение встретились.
Страх и изумление перекосили тяжелое небритое лицо незнакомца, но я же видел – он узнал меня !
Кто он?
Жалкий, измотанный, но не растерявший силу, он мгновенно развернул автомобиль и исчез.
Я вспотел. Вытер ладонью лоб. Алхимик? Один из тех, кто всегда так интересовал доктора Хэссопа? Промышленный контрразведчик, случайно узнавший меня? Кто–то из тех, кого я разорил в Бэрдокке?
Всю дорогу я мучительно размышлял, так и не придя ни к какому выводу. Я боялся глядеть на прохожих. Даже Гелена, впуская меня в разборный кабинет шефа, неодобрительно хмыкнула.
Шеф покачал головой:
– Плохо спишь, Эл?
– Не имеет значения.
Он, кажется, колебался, но я уже пришел в себя.
– Просмотри письма и документы.
Я сел за стол.
«Симон Ла Пар, – это было удостоверение личности. – Южно–Африканская Республика, газета «Стар“, собственный корреспондент».
Письмо, адресованное Симону Ла Пару. Адресат – жена, Элизабет Тарр.
Еще письмо, адресованное журналисту Ла Пару. Адресат – инженер Н.Формен. Приглашение посетить фирму «Трэвел». Что их связывает?
Я поднял голову.
– В восемь утра инженер Нил Формен уезжает в дочернее отделение Сиксби, – неторопливо пояснил шеф. – В десять, пока настоящий Ла Пар будет отсыпаться, так как вчера с ним прекрасно поработали ребята Шмидта (они выступали за конкретные связи с ЮАР), – одобрительно хмыкнул шеф, – ты, забрав документы Ла Пара, войдешь на территорию фирмы «Трэвел». Тут, именно с этого момента, начинается риск. Риск существует всегда, Эл, не тебе говорить это. Он уменьшается, если не делать явных ошибок. Неявных тоже, – впервые улыбнулся он. – Я уверен: ты справишься. Мы разрешаем тебе применять все подручные средства. Абсолютно все.
