Ознакомительная версия.
Кора не успела ему выговорить за то, что он входит без стука, как переводчик напустился на нее с обвинениями:
— Почему за моей спиной? — спросил он горько. — Почему сразу к министру! Неужели нельзя это сделать через меня и показать этим, как вы мне доверяете?
— Но я вам не доверяю, — ответила Кора. — Никаких оснований доверять у меня нет. — Зачем вам надо к нему?
— По простой причине: я догадалась, каким образом пропадают драконы. — Уже?
— Неожиданный вопрос, — засмеялась Кора. — Вы должны были спросить: как? — Как? Как пропадают драконы? — Первым об этом узнает церрион средней руки. Затем я передам информацию в полицию. — А я? — Не поняла.
— А я почему не первый? — На глазах пожилого мальчика показались слезы. — Неужели вы не понимаете, что для меня это уникальная возможность сделать карьеру? Меня бы заметили, а это верная дорога в референты. И зачем только я вас встретил, неблагодарная! Переводчик был искренне возмущен. — Погодите, не рыдайте, — оборвала его стенания Кора. — У меня для вас более важное задание. Поезжайте, пожалуйста, в зоопарк. — В Загон?
— В зоопарк, Загон, драконник — все равно! Поезжайте туда и не спускайте глаз с клеток с оставшимися драконами. Вы отвечаете за то, чтобы к драконам не приблизился никто из посторонних. Если же к ним приблизится сотрудник Загона, записывайте, ставьте время посещения, цель посещения и время, которое проведено им внутри загона.
— А какой сотрудник приблизится? — спросил Мери.
— Это может быть уборщик, драконокормилец или даже десципон. Мне все равно кто!
— Слушаюсь, дама, — обрадовался переводчик. Он стремился к доверию, и такое задание означало возвращение доверия.
— Но ни во что не вмешивайтесь, старайтесь быть незамеченным. Ясно?
— Ясно, госпожа. А вы разве не едете в Загон? — У меня другие дела. — Какие?
— Узнаете, когда будет время. — Только не ездите без меня к церриону средней руки. Кора, Корочка, я вас умоляю!
Он твердил это, как отвергнутый любовник. Кора невольно улыбнулась: ему бы сейчас упасть на колени. Только колени голые, а ковер в номере колючий. Видно, эта же мысль посетила и переводчика, потому что он, покачавшись на носках, бросаться На колени не стал, а поспешил прочь.
Кора же вновь подняла телефонную трубку и набрала уже знакомый ей номер Второго института. Трубку снял сам профессор.
— Доброе утро, профессор, — сказала Кора. — Мне надо с вами серьезно поговорить.
— Ах, это вы, следователь, — в голосе профессора прозвучала легкая усмешка. — Сейчас у меня совещание. Затем я еду .в управление добывать кредиты. В два начинается семинар и продлится… впрочем, пожалуй, я смогу выкроить для вас минут шесть завтра, скажем, в пятнадцать двадцать. Вас устраивает?
— Нет, профессор, — мягко ответила Кора. — Ваши шутки меня не развеселили. Я к вам приеду сейчас. И вы будете мне бесконечно благодарны за то, что я согласилась с вами поговорить вместо того, чтобы принять меры.
— Что вы хотите этим сказать? — Усмешка покинула голос профессора. Тот насторожился.
— Давайте не будем занимать телефон пустыми разговорами. С преступниками я предпочитаю разговаривать с глазу на глаз. — Как вы смеете!
— Вы лучше меня знаете, почему я с вами так разговариваю и что вам грозит.
— Мне ничего не грозит, я ни в чем не виноват! Так, подумала Кора, он начал защищаться, оправдываться, он отдает мне инициативу. Отлично. Похоже, что профессор — не самый главный и не самый сильный из противников. Кто же сильнее, мы узнаем через несколько минут.
— Советую вам, как интеллигентному человеку, рассудить, что для вас сейчас важнее. И никуда не звонить, никого не предупреждать. Со мной еще можно договориться. В Галактическом центре с вами будут говорить иначе. Итак, когда вы выберете для меня шесть минут?
— Приезжайте сейчас, — коротко ответил профессор.
Профессор вышел встретить Кору к воротам института, так что ей не пришлось снова объясняться с охранником. Впрочем, тот уже был подготовлен к встрече необычными утренними событиями.
Профессор был мрачен и, казалось, значительно похудел — словно потерял подушку, прикрывавшую живот. Не было с ним и ассистенток — видно, занялись наукой.
— Оставьте машину здесь, — сказал он и повел Кору к боковой дверце, что привела их к небольшому холлу, откуда лестница вывела их на обвитый плющом балкон, выходивший на пустую кирпичную стену. На балконе стояло два стула и столик, на котором была большая пепельница, переполненная окурками. Кора поняла, что ее привели в филиал институтской курилки, приспособленной для деликатных разговоров и объяснений.
— Ну вот, всегда так, не убирают за собой, — сказал профессор. Взяв пепельницу, он отнес ее к перилам балкона и высыпал содержимое вниз. Как раз в тот момент поднявшийся ветерок подхватил вонючий пепел и понес над балконом. Кора с отвращением отмахнулась.
— Вы не лучше их, профессор, — заметила она. — Не лучше кого? —не понял профессор, занятый своими думами.
— Ваших подчиненных, которые не убирают за собой.
— У меня идиосинкразия на полные пепельницы, — ответил профессор, будто не обратил внимания на язвительную реплику Коры. — Говорите, что вас ко мне привело.
— Вы никому не докладывали о моем возвращении сюда?
— Мне некому докладывать. Я отчитываюсь только перед самим собой. — Профессор возмутился чуть больше, чем требовали обстоятельства. — Надеюсь, что вы говорите правду. Профессор только пожал плечами. — Я хотела бы поговорить с вами о проблемах минимизации, — сказала Кора.
— Пожалуйста… — Профессор ответил автоматически, слово «минимизация» его не смутило — было знакомо и привычно. Но тут же он спохватился. — О чем?
— О работах вашего института, — сказала Кора. — Я узнала, что вы ведете опыты по минимизации живых организмов, однако забыли зарегистрировать ваш институт в Галактическом центре. Хотя не хуже меня знаете закон научной этики: все исследования, которые несут в себе потенциальную опасность для человечества, должны быть зарегистрированы и вестись под наблюдением Центра. — Мы не ведем здесь опасных исследований. — Минимизация входит в список опасных для человечества занятий. Или вы забыли заглянуть в список?
— Почему вы решили, что наши исследования имеют отношение к минимизации? — Профессор покраснел, он дышал часто и мелко.
— Профессор, не будьте наивным. Неужели вы полагали, что ваши игры сохранятся в тайне? — Я вообще не игрок, а исследователь. — Вы могли еще надеяться на сохранение тайны, пока ограничивались стенами лаборатории и делились открытиями с полногрудыми ассистентками. Но как только вы вмешались в уголовную деятельность, вы поставили под угрозу не только будущее вашего института, но и ваше собственное.
Ознакомительная версия.
