– Гм, – сказал я. Машина мне очень нравилась, но я не очень хорошо представлял себя в авто цвета бедра испуганной нимфы. – Гм… А образца у вас здесь не найдется?
– К сожалению, нет, герр Фареннон только недавно открыл представительство в Лондоне и не успел еще оборудовать парк автомобилей. Однако сам он ездит на предыдущей модели «лайтштерна», и если вам угодно, можете дождаться и расспросить его о впечатлениях. Он скоро будет.
– Боюсь, ждать мне уже некогда, – сказал я, вспомнив, что собирался пообедать в клубе Королевского географического общества, чтобы поездка в Лондон не была совсем уж бессмысленной. – Но если хозяин фирмы сам ездит на этом автомобиле, значит, он хорош.
– Настоящее немецкое качество, сэр, – гордо произнесла блондинка. – Можете быть уверены.
Я поразмыслил, а потом решился. Конечно, отмывать такое сияющее чудо после поездок по нашим колдобинам будет непросто, но… Черт с ним! Найму кого-нибудь… Старую машину отдам Сирилу, тот давно на нее заглядывается, вот пусть и мучается теперь с мотором, а себе куплю именно этот роскошный автомобиль!
Должен же быть хоть какой-то просвет в этом мрачном дне!
– Вы приняли какое-то решение, сэр? – поинтересовалась девушка. – Должна отметить, если вы сделаете заказ, автомобиль прибудет лишь через некоторое время.
– Ничего, пускай, – отмахнулся я. – Подожду. Оформляйте заказ, фройляйн. Вот этот «лайтштерн», цвет – шампань!
– Прекрасный выбор, сэр, – невозмутимо произнесла она. – Извольте внести предоплату…
Выписав чек на солидную сумму и подписав необходимые документы, я вышел из представительства «Штерна» (так назывался автоконцерн), забрался в свое авто и отправился в Географическое общество.
Я не бывал клубе уже давно, не было особенного желания – старые друзья разъехались по своим делам, а с молодежью мне было скучно, – теперь же меня потянуло туда, будто магнитом.
И, как выяснилось, не зря! Стоило мне найти место для автомобиля и подойти к дому, как я услышал собачий лай и знакомый голос:
– Сюда! Сюда, Лайза! Сидеть!
– Мистер Дигори, – страдальчески зудел дворецкий Оллсоп, – ну пожалуйста, играйте с собакой во дворе!
– Там негде! – возмущенно ответил мой старый приятель. – Одни машины кругом. Вы что, хотите, чтобы Лайза попала под колеса? Она у меня к свободе привыкла, а тут вон сколько места…
Я открыл дверь и шарахнулся: надо мной нависала мохнатая туша бурого медведя. Впрочем, я тут же вспомнил излюбленную шуточку Фрэнка и успокоился: это было всего лишь чучело. Правда, когда оно зашевелилось и заворчало, я сообразил, что ошибся, выскочил наружу и прижался спиной к двери. С той стороны по-прежнему ворочались и порыкивали.
Я вдохнул, выдохнул, решил, что если этот медведь до сих пор никого не съел, то и мои кости вряд ли придутся ему по вкусу, и постучал.
Не открывали долго, наконец послышались шаги и Оллсоп распахнул дверь.
– Добрый день, мистер Кин! – торжественно приветствовал он меня. Держался Оллсоп совершенно спокойно, как будто ничего не знал об опасном хищнике, который разгуливал по дому. – Прошу!
– Добрый, – ответил я, опасливо заглядывая в холл. Не было там никого, только уже знакомые чучела, и медведи по углам не прятались. Почудилось, что ли?
Решив подумать об этом после, я прошел в гостиную, где Фрэнк Дигори забавлялся со своей лайкой.
– Вик! – обрадовался он и заключил меня в медвежьи объятия (да что же они мне сегодня повсюду мерещатся!). – Сколько лет, сколько зим!
– Недавно же виделись, – ответил я. – Как твоя Гренландия?
– Да не попал я туда, – вздохнул Фрэнк. – Как нарочно, все одно к одному! Судоходная компания обанкротилась, спасибо, мне залог за аренду шхуны вернули, пусть и не целиком… Припасы крысы попортили, пока ящики в портовом складе лежали. Искал я другой корабль, искал, так попадаются либо такие лоханки, что и Ла-Манш не переплывут, либо хозяева ломят столько, будто это трансатлантический пароход! Ну я подумал, подумал, решил, что раз так, значит, не судьба мне в этом году туда попасть. Решил где поближе пошарить…
– И как? – поинтересовался я. – Еще чье-нибудь чучело привез?
– На этот раз нет, – хмыкнул он. – Рука не поднялась.
– Ты это о чем?
– Сейчас… Лайза, приведи!
Белая лайка гавкнула и убежала, чтобы через пару минут вернуться… с небольшим медведем на поводке. Честное слово, она держала поводок в зубах, и стоило косолапому замешкаться, начинала рычать сквозь зубы.
– Знакомься, – совершенно серьезно сказал Фрэнк. – Это Потап. Не бойся, он ручной.
– Господи, – я сел на очень кстати подвернувшийся стул. Ну ладно, главное, у меня не было галлюцинаций! – Мало тебе было собаки? Этого-то ты где взял?
– Да в бродячем зверинце выкупил, – ответил он. – В Болгарии. Его там, бедолагу, совсем замордовали…
– Зная тебя, могу сказать, что ты наверняка и остальных выкупил, – вздохнул я.
– Да я бы с радостью, но не продавали, – развел руками Фрэнк. – Ну ладно, с лошадьми там более-менее обращаются, им же повозки таскать, а этого мохнатого в такой клетке держали, что он там и развернуться не мог. А он ручной… Хозяин сказал, раньше он в цирке выступал, а как подрос, стало слишком накладно содержать, его и сбыли, кому попало. Эй, Потап! – окликнул он. – Спляши-ка, братец!
Медведь что-то пробурчал, поднялся на дыбки и действительно исполнил нечто напоминающее неуклюжий танец. Во всяком случае, он вертелся, поднимал передние лапы и переступал с места на место.
– Не дом, а зверинец, – мрачно сказал Оллсоп, обходя Потапа по широкой дуге. – Мало было этих ваших чучел, господа, теперь вы живых зверей привозите! Может быть, нам открыть зоопарк?
– Можно, – кивнул Фрэнк и наградил медведя галетой. – Лайза, отведи его в комнату…
Избавившись от животных, мы постепенно разговорились. Мне особенно рассказывать было не о чем, так что я с удовольствием слушал Фрэнка, а потом спросил:
– Послушай-ка, если ты ничем особенным не занят, может, приедешь ко мне на Пасху? Познакомлю тебя с кузеном и его отчимом – он отставной полковник, очень колоритный персонаж! Представляешь, он из Египта верблюда привез!
– Да ты что? – поразился Фрэнк.
– Слово даю! Вместе с погонщиком! Тоже очень интересный тип, араб…
– Погоди, но зачем ему верблюд? – заинтересовался Дигори.
– Он на нем катается, – вздохнул я, вспомнив, как сам навернулся с этого двугорбого. Позорное падение в сугроб с Нусруллы (и ладно бы просто в сугроб, так ведь на шиповник!) я забыть не мог, равно как и хохот всех присутствующих. – Мало того, он зазвал к себе лорда Блумберри, помнишь, я рассказывал, страстный лошадник?
