Светился каждый дом, каждое дерево, каждый человек, каждая собачонка, каждая капелька застывшей во времени и пространстве воды.
И я опускался в этот свет.
«Ты почти на месте», — произнес голос.
— Я умираю? — спросил я. — Боже, я умираю?
«Нет, Герман, что ты,» — рассмеялся голос. — «только не сейчас…только не здесь…»
Яхта села посреди города оживших статуй.
Рядом со старой часовней.
«Выйди к нам», — попросил голос.
Я повиновался. Прошел по коридорчику мимо каюты, где совсем недавно сидела маленькая девочка с мозгом взрослой преступницы. Из зеленого свечения яхты — в серебристо-белый свет снаружи. Меня окружили люди.
Счастливые люди.
Их было много-много, и мне все казалось, что сейчас в толпе мелькнет лицо Марины.
Я стоял рядом с яхтой, прищурив глаза, не предназначенные для этого света и ждал свою девушку. Я вглядывался в сотни счастливых, но в то же время сочувствующих лиц и чуть ли не плакал от бессилия. Зачем они все здесь? Зачем мне они, если рядом нет Марины?
— Марина! — закричал я.
Сгусток света отделился от толпы и медленно поплыл ко мне…
«Успокойся, Герман»
Сгусток материализовался в седого крепкого мужчину в светлой свободной одежде. Лицо его избороздили добрые морщинки, человек улыбался. Он наклонился ко мне, не переставая смотерть в глаза — будто я был несмышленным ребенком.
— Кто вы? — спросил я требовательно. — Где Марина?
Вместо ответа человек положил мне руку на лоб.
«Все будет хорошо…»
Я не чувствовал прикосновения, просто доброе тепло стало проникать в мой мозг, очищая его от грязи и скверны, убивая все злое, что я сделал и помнил…
«Разумное существо не должно творить зло, Герман», — прошептал человек, — «а уж тем более убивать… видишь к чему это приводит?…»
Все так просто…
— Что со мной? — спросил я.
«Ты поправишься…»
Сон опутывал меня своими лапами, пытался затянуть в темную трясину, из которой потом будет очень сложно выбраться…
Но я боролся.
— Там внизу генерал Малоев, — прошептал я. — Он ищет ваш источник… источник энергии небывалой мощности…
«Он ничего не найдет, Герман», — ответил человек. — «Источник — в нас самих. А нам еще не пришло время просунться…»
— А… — начал было я.
Но не успел.
И просто уснул.
* * *
— Черт возьми, ты это видишь?
— Что же происходит?
— Кто его знает… но космопехи прибыли вовремя!…
— Эй, здесь кто-то есть!
— Шевелится…
— Давай, тащи его…
— Сюда…
— Давай…
— Ухнули!…
— Он будет жить?
— Несколько царапин… сотрясение головного мозга…
— Это… все будет… главное не…
— Здравствуйте, офицер…
— Пожалуйста, выйдите…
— Я только хо… сказать…
— Неужели? А как насчет…
— А… будет… в порядке?..
— Все будет в порядке, Антон Петрович…
— Гера, Герочка…
— Он тебя не слышит, Лера…
— Гера, господи…
— Эй, где наш больной? Я тут принес…
— Убирайся к дьяволу, Малик!
— Но…
— Это…
— Черт…
— Беззаконие!…
— Что вы твори… больница все-таки!
— Гера, все будет хорошо…
— Ты же веришь мне?
* * *
Я все еще помнил свет, яркий свет Стазиса. Добрые участливые лица… Я еще помнил свое помешательство. Словно что-то оборвалось после смерти Штефана Барона. Или как там его зовут на самом деле?
Я попытался открыть глаза. Левый почему-то не слушался, а правый вдруг заслезился, и сквозь прозрачную жидкость преломился мягкий зеленоватый свет. Мне даже показалось, что я нахожусь снова на яхте брата.
Когда глаз, наконец, открылся я понял, что это не так.
Обычная больничная палата. Нелепые детские рисунки на потолке… Кто решил, что их созерцание поможет больному быстрее выздороветь?
Я скосил взгляд чуть вправо и заметил Антона. Братишка безмятежно спал в неудобном кресле рядом с моей кроватью. Все тот же… мой брат… гавайская рубашка, растрепанные волосы, чуть приоткрытый рот… легкое сопение, хорошо что еще не храп.
Язык меня не слушался, в горле пересохло. Я несколько раз пытался заговорить, но в конце концов смог выдавить из себя только сиплое «Антон!»
Брат мгновенно проснулся и широко заулыбался:
— Герыч! Блин! Очнулся-таки, дурилка картонная! Ну Слава Богу… Костоправы говорили, что с тобой все будет в порядке, но я им не верил…
Пустая болтовня. Я должен знать, что случилось после того, как я уснул.
— Что… — прохрипел я.
— Воды хочешь? — забеспокоился Антон.
— …Случилось?
— Так я и знал, что сразу с расспросами полезешь, — почему-то заулыбался брат. — В этом весь ты. А так как я понимаю, что от тебя теперь не отвертишься, отвечу с удовольствием. Правда ты извиняй, большую часть истории я сам узнал из вторых рук… Тем не менее… Только должен тебя предупредить, что большая часть того, что я тебе расскажу, совершенно секретна, так что учти… Ладно, короче… За президентом Макса-3 стояли сектоиды. Именно они пытались отыскать источник энергии. Однако у них вряд ли что получилось бы в любом случае… Их планы были раскрыты. Знаешь, кто был тайным агентом Земли? Ни за что не догадаешься! Дэвид Блох!
— Жур… журна…
— Ну да, этот чертов журналюга. Знаю, сплетни про него ходили, но кто бы мог подумать? Это его расследование — лишь прикрытие. Он сумел выяснить много чего на Статике. Правда дата предполагаемых поисков этого чертового источника поначалу терялась во времени, сектоиды ведь тоже не лыком шиты! С другой стороны они понимали, что действовать надо быстрее — война уже началась. Короче говоря, Блох тоже сплоховал. Не вовремя отправил отчет, вот десантники и опоздали. Только и они не понадобились. Ты представляешь? Стазис вдруг весь засветился, сам собой вырвался из силового поля, причем как он это сделал до сих пор никто понять не может, и опустился на поверхность планеты! Космопехи захватили станцию, солдаты с Макса-3, почуяв откуда ветер дует, сразу побросали оружие. Там же бравые вояки нашли и трупы почти всех руководителей шайки. Ну кроме Малоева. Его взяли на планете. Сейчас в Черной Дыре сидит, дожидается трибунала.
* * *
— Ха… Хакер… Шон?
Антон опустил голову:
— Они мертвы, Гера. Расстреляли их. Всех… черт, а ведь… ведь талантливые ребята были… ладно, что это я тебе переживать заставляю! Слушай дальше: Стазис опустился рядом с городом на свое привычное место и прекратил светиться. На всякий случай полиция и десантники его прочесали. Никаких изменений в структуре. Вот только тебя нашли. Ты валялся без сознания рядом с «Немезидой» посреди площади. Так ты и попал в больницу. А теперь — хорошие новости, Гера! Во-первых, Лера, твоя любимая секретарша, извиняется за то, что, позвонив тебе со Статики, забылась и назвала тебя Герочкой — кодовым словом. Ее никто не прослушивал — просто девчонка распереживалась, ты должен простить ее, Гера. Кроме того она разошлась со своим парнем, теперь у тебя есть шансы! — Брат подмигнул мне.
