Ознакомительная версия.
А спустя еще некоторое время симпатия переросла в нечто гораздо большее…
Но теперь им угрожает шторм в тысячу раз страшнее. И хотя они уже далеко не студенты, сейчас у них меньше шансов выжить, чем тогда.
– Оставь меня, мой капитан… – слабо прошептала Делиль. – Спасайся… Ради любви ко мне – спасайся…
– Это все равно что оставить собственную душу, – мотнул головой Асанте. – Не проси меня о таком.
Рифы приближались. Корабль черпал воду. Асанте напряженно прищурился, ища путь к спасению. Но его не было. Ни одно другое судно не могло подойти и близко – такой стоял шквал. Вот огромная волна взметнула «Адмирала Кровь» высоко в воздух…
В последний миг Асанте прыгнул за борт. Прыгнул – и закачался на огромном буруне, с трудом удерживая равновесие. На руках он по-прежнему держал Делиль – та уже лишилась сознания.
Балансируя на гребне волны, Асанте проводил горестным взглядом корабль. Секунду спустя тот со всего размаху врезался в огромный риф, торчащую из воды скалу, носящую имя Цекамора Лурида, что на языке серых означает «Клык Океана».
Дважды Асанте обращался к геомантам, чтобы те ее снесли, один раз взялся даже сам, но Совет Двенадцати наложил вето. Исторический-де памятник, создан самим Имоном Магом, первым в истории колдуном, ставшим главой Совета.
А теперь этот памятник уничтожил флагман колдовского флота. Адамантиевая обшивка не пострадала, но основной корпус, переборки, палуба, киль… страшно представить, во что все это превратилось.
Это как швырнуть с горы латника в доспехах – снаружи вроде и целый, помялся только немного… а внутри кровавое месиво. «Адмирал Кровь» невероятно прочен и даже способен заживлять повреждения, но теперь ему все равно потребуется капитальный ремонт. Причем вначале его придется подымать с морского дна…
Усталый и обезманенный, Асанте брел меж бурунов, шатаясь от слабости. Всех его колдовских сил осталось лишь на хождение по воде – одно из простейших заклятий для гидроманта. Даже фиолетовые плащи это умеют.
Вот одна волна обрушилась сверху. Соленая вода захлестнула своего повелителя, хлынула в рот и ноздри. Асанте упал на колени, чувствуя, как начинает терять контроль, погружаться в коварную пучину.
Рядом пронесся темный силуэт, высунулась пасть водяного утукку. Когда началась битва меж Дагоном и Креолом Разрушителем, когда океан сотрясся до самого основания, эти твари попрятались в эфирных складках. Теперь они начали понемногу возвращаться в материальный мир – и их явно заинтересовали две беззащитные жертвы…
Сейчас Асанте пожалел, что столько лет плавал на кораблях из фаархи. Он слишком уж привык к постоянному притоку маны и совершенно разучился подзаряжаться на ходу, что неплохо умел в юности. Тогда он просто плавал… нырял… и водная мана сама струилась в его душу. А теперь… вокруг целое море, маны в нем безмерно, но Асанте никак не может сосредоточиться, наладить нормальный канал. Он вбирает какие-то капли, ловит случайно залетевшие брызги.
Вот если бы и в самом деле нырнуть, спокойно посидеть в глубине часок, помедитировать… но как сделать это с Делиль на руках? Как сделать это, когда вокруг шныряют утукку? Пока их немного, но каждую секунду из астрала вылезают все новые!
Небо черно от туч. Ни единого просвета. С тоской смотрел Асанте наверх, жалея, что не умеет летать.
И тут просвет появился. Сквозь свинцовую пелену прорвалось что-то темное, массивное, со множеством выступов. С гулким ревом и стрекотом эта громада снизилась, зависла прямо над Асанте, и из нее выстрелили две стальные клешни на цепях.
Асанте рефлекторно дернулся, но было уже поздно. Клешни схватили его за плечи и резко потянули кверху. Едва не выронив Делиль, великий гидромант задергался, точно рыба на крючке.
– Ка-ка-ка-ка-ка-ка-ка-ка-ка-а-а-а!.. – раздалось сверху. – Ка-ка-ка-ка-ка-ка-ка-а-а-а!..
Асанте где угодно узнал бы этот скрежещущий смех.
Через полминуты они с Делиль уже сидели в чреве огромного летучего автомата. Личный транспорт Руорка Машиниста. Проклятый технолич выглядел довольно разболтанным – похоже, его тоже крепко потрепало в этой битве, – но скалился так, словно получил еще один серый плащ.
– Ты здесь откуда, ведро с болтами? – угрюмо спросил Асанте.
Он ждал подвоха. Был уверен, что вот сейчас эта ржавая железяка снова расхохочется, распахнется люк, и они с Делиль рухнут обратно в океан. Через иллюминатор в полу хорошо видно, что там уже собралось немало утукку.
– За тобой прилетел, макрель ты вяленая, – весело ответил Руорк. – Остальным же недосуг. Все заняты.
– А ты не занят?
– А у меня вот как раз «окно» образовалось. Побили меня. Раскурочили. Я себя свинтил на скорую руку, но все равно я временно не боец. Хотя ты тоже, как я погляжу.
– Я просто устал. Ты вот когда-нибудь разверзал океан? Держал его на собственных плечах почти десять минут?
– Не ври, не десять. Всего-то пять.
– Семь с половиной, – неохотно признал Асанте. – А ты что, видел?!
– Конечно. Ты же тут сдохнуть мог – как же я такое пропущу? Но владыка Креол, однако, силен… – с невольным уважением протянул Руорк.
– Силен. Где он, кстати?
– К берегу почесал. Наверное, теперь Шаб-Ниггурата грызть будет. Упорный у нас глава Совета…
– Упорный, – согласился Асанте.
Он немного помолчал, а потом спросил:
– И все-таки – зачем ты это сделал?
– Что сделал?
– Спас меня. Зачем? Ты же меня ненавидишь.
Теперь уже Руорк довольно долго молчал. Лишь когда летучий автомат пошел на посадку, технолич проскрежетал:
– Я ненавижу тебя каждым винтиком своего тела. Но если ты сдохнешь… кого мне тогда ненавидеть? Однажды я убью тебя собственными руками… но еще не сегодня.
Асугали тянули Шамшуддина в трещину меж мирами. Бывший маргул бил их голыми руками, тщетно пытаясь выпустить телекинетические щупальца и смять, раздавить этих тварей, как он легко делал при жизни.
При жизни. Но теперь… Чтобы контролировать ману, духу нужно обрести хоть слабое подобие материальности. Как тому же Тивилдорму.
А без маны остается только духовная сила. Влияние на астральные тела непосредственно сознанием. То самое, что правит в мире духов. И этому тоже можно научиться… но не за пять минут, к сожалению.
Но некоторые развивают духовную силу еще при жизни. Еще при жизни эти люди без всякой магии обретают такую мощь, что умерев – даже не замечают разницы.
И один из таких сейчас как раз сюда мчится.
– Хой, приятель!.. – радостно вопил он. – Ничего не бойся, Логмир уже здесь!
Призрак краснокожего закатонца врубился в самую гущу асугалей – и ну свистеть катанами! Светящиеся черным светом, эти мечи-призраки рассекали демонические щупальца, точно осьминожий фарш! Логмир, даже став насквозь прозрачным, не утратил ни сноровки, ни лихости, ни живого огня в глазах.
Маг после смерти становится бессильным. Но герой… герой остается героем.
Через пару минут все закончилось. Логмир привычно чиркнул катанами друг о друга, не замечая, что теперь кровь к ним не прилипает. Да и какая может быть кровь у асугалей, этих демонов-призраков? Видимость одна.
– Благодарю, – приложил руки к груди Шамшуддин. – Ты избавил меня от весьма незавидной участи, благородный человек. Прими мои соболезнования в том, что и ты, как я вижу, сегодня пал в бою.
– Да, было дело, – пожал плечами Логмир. – Но я очень красиво умер. А ты как?
– Полагаю, я принял достойную смерть, – осторожно произнес Шамшуддин. – Во всяком случае, я сделал все, что было в моих силах, и захватил с собой целого архидемона…
– Хабова мать! – возмутился Логмир. – А у меня всего какой-то жирный колдунишка! Вот хабство! Хабство, хабство, хабство!!! Тут еще остались архидемоны?! Логмиру нужен архидемон!
– Если не ошибаюсь, только один, – призадумался Шамшуддин. – Я положительно уверен, что слышал смерть Гелала… и совершенно точно уверен, что мой побратим запечатал Дагона.
– А я не слышал, – подозрительно посмотрел на него Логмир. – Магистр, ты слышал?
– Я слышал определенные шумы в континууме, – неуверенно ответил приблизившийся Витааль. – Они были очень мощные, так что вполне вероятно, что это была гибель каких-то высокоэнергетичных сущностей… а из таковых здесь только архидемоны… и один Темный бог. Но кто именно это был, я сказать не могу – боюсь, я не настолько хорошо разбираюсь в эфирных пертурбациях.
– Я в них тоже плохо разбираюсь, – произнес Шамшуддин. – Но всякий шумерский маг узнает «голос» любого из высших иерархов Лэнга. Это были Дагон и Гелал… скорее всего, Гелал. Там были какие-то помехи, так что я не совсем уверен.
Трое призраков огляделись вокруг. Хорошо было видно, как отразилась на Легионе Гнева гибель Дагона. Куклусы – все до единого! – валялись бездыханными, пуская пену изо рта. Улетучилось божественное дыхание, оживлявшее этих бездушных созданий, и они превратились в пустые оболочки. Формально еще живые, но уже не способные не то что воевать – даже просто двигаться. Человекоподобные овощи.
Ознакомительная версия.
