Изготовить новую Смолу Дмитрий не успевал. Он задвинул Анну себе за спину. Надеяться на нее не приходилось: максимум, что пока могла девочка, это нечто материализовать, но и для того ей требовались бумага и краски. Хотя со «светлячком» у нее ладно получилось…
Наг зашипел при виде двух волков.
– Вы этого хотели? – Дмитрий вытащил из внутреннего кармана пиджака пузырек с сывороткой Анны.
Оборотни замерли. Даже тот, что тщетно пытался отодрать от пола прилепленные Смолой лапы.
Дмитрий выдернул пробку и высыпал немного порошка себе на ладонь.
– За этим пришли?
Жестом сеятеля Дмитрий метнул порошок, целя поближе к нагу.
Оборотни взвыли. Змея покачнулась.
– Забирайте! – Дреер размахнулся и запустил пузырек в змею, используя кольца нага как мишень.
Случилось именно то, на что он рассчитывал. Волки метнулись за пузырьком, словно за вожделенным куском мяса. Нагу ничего не оставалось, кроме как сцепиться с обоими.
За спиной раздалось шипение. Нагайна оторвала хвост от Смолы и устремилась мимо Дреера с Анной в общую свалку.
Приклеенный к полу за все четыре лапы вервольф подвывал. Наверное, он чувствовал себя как муха на липкой бумаге.
– Зови своих! – Дмитрий обернулся к Анне. – Артема и всех! Я пока этих задержу…
– А чего их звать? – Анна махнула рукой в сторону лестницы.
На верхней лестничной площадке как раз и был выход в школьную обсерваторию. Оттуда уже спускался взъерошенный Артем Комаров. За ним следовал Иван Данилов, а дальше кто-то еще – видны были пока только ноги.
– Живо сюда! – рявкнул Дреер.
Темные послушались.
Но не успели они спуститься, как на весь этаж раздалось громогласное:
– Надзор! Никому не двигаться!
«Палыч, где ж ты раньше-то был?» – подумал Дреер.
Лихарев вынырнул из того же коридора, откуда примчались оборотни. В руках у него был нехорошо мерцающий жезл. Очевидно, глава Надзора сперва явился в жилой блок в ответ на крики. Там-то он и застал оборотней. Только Лихо подумал, что кто-то из учеников или хулиганит, или просто потерял над собой контроль. Потому и не применил по-настоящему сильных методов убеждения.
Вервольфы легко отделались.
– Темные к стене, Светлые к окну! Так, чтобы я руки видел! – Предмет в руках единственного школьного надзирателя замерцал сильнее, а еще очень недобро зажужжал.
И тут на Лихарева сверху вдруг обрушилась фигура, похожая на гигантскую бледную поганку с руками и ногами. А еще с клыками.
Очевидно, вампир передвигался в коридоре по потолку, а глава Надзора впопыхах его не отследил.
Что еще умели эти продвинутые наследники мистера Хайда?
Впрочем, Одноглазое Лихо оказался трудной мишенью. Вампир свалил его на пол, но в следующий миг уже летел, отброшенный разрядом из жезла. Он попал спиной не в стену, а точнехонько в проем двери кабинета Иной истории. Дверь слетела с петель, и вампир исчез внутри класса под грохот мебели.
Артем, стоявший рядом с Дреером, охнул и упал. Анна подскочила к нему, вместе с ней Данилов и Карен. Они попробовали поставить Артема на ноги, тот кривился от боли. Видимо, получил одни и те же травмы со своим двойником.
Лихарев тоже поднимался. Волки и наги продолжали схватку «двое на двое». В рекреации стояли рык и шипение.
– Повторяю… – начал было Лихарев, направив свое оружие в сторону Темных.
– Нет, – вдруг сказал Комаров. – Мы сами!
– К стене, быстро! – Лихарев наставил жезл на Артема, словно «беретту».
Тогда Дреер сделал то, чего никак не мог от себя ожидать.
Пока шла эта борьба на разных фронтах, он успел скатать еще один сгусток Смолы. Только запустил ее на этот раз в Лихарева. Тот, к счастью, оказался близко от стены. К стене Смола и прилепила его руку вместе с жезлом.
Глава школьного Надзора тоже не ожидал такого выпада. Временно обездвиженный Лихарев забористо и непедагогично выругался при учениках.
– Делайте что хотели, – сказал Дреер Артему.
По стене, от руки Лихарева с жезлом, разбегались трещины. Не в силах оторвать кисть, руководитель школьного Надзора решил просто разрушить кусок неожиданного препятствия.
– Палыч, нет, – сказал Дреер, приближаясь к нему и обходя при этом по дуге посаженного на Смолу оборотня. – Пусть они сами. Хочешь, расстреляй меня потом. Или под трибунал отдай.
Он и сам не заметил, как перешел с Лихаревым на ты.
Развитие трещин на стене остановилось.
Артем, хромая, скрылся в кабинете истории Иных, куда зашвырнуло его сумрачного двойника. Остальные «мертвые поэты» медленно двинулись каждый к своему отделившемуся Темному началу.
Волки, наг и нагайна прекратили грызню и странно притихли.
Карен Саркисян первым приблизился к своему «тотему». Это как раз был вервольф, приклеенный к полу заклинанием Дмитрия. Волк заскулил, когда Карен обхватил его голову и заглянул в глаза.
А потом они переместились в Сумрак. Это же сделали все, кто сейчас был на этаже, даже Лихарев. В Сумраке он с трудом, но оторвал руку от стены, покрытой разводами синего мха, как будто поверхность украшал замысловатый гобелен.
Вервольфы дотрагивались до своих волков, и те превращались в зыбкие силуэты из густого тумана, которые сливались с фигурами подростков. Иван Данилов положил руку сверху на морду нага. Тот объединился со своим носителем иначе, чем волки: раскрыл пасть и мгновенно проглотил – как будто сам наделся на человека еще одной переливающейся кожей. Иван стал похож на затянутого в гидрокостюм дайвера без акваланга. Но переливы второй кожи немедленно потускнели, и она словно растворилась на поверхности тела.
Когда Дреер посмотрел на сестру Данилова, он лишь успел заметить, как стремительно рассасывается на девочке кожа нагайны.
Толик Клюшкин тоже нашел своего двойника-вампира. Его личный «мистер Хайд» отстал от прочих, свалившись с лестницы, и явился только к последнему акту. Зрелище было еще то. Вампир приблизился к Клюшкину словно нехотя, отвечая на зов. А подойдя на расстояние вытянутой руки, взорвался, разлетевшись на множество сероватых хлопьев.
Хлопья с головой покрыли Толика, а потом так же исчезли, как пропала на близнецах Даниловых змеиная кожа.
– Всем выйти из Сумрака! – вернул себе властные полномочия Лихарев.
Все подчинились.
– Вы остолопы, – искренне сообщил Дреер. – Хотя и не безнадежные, это надо признать.
Остолопы сидели полукругом на принесенных стульях за неимением скамьи подсудимых. Перед ними, словно пулеметчик в доте, расположился за своим письменным столом Лихарев. Казалось, левый глаз он сощурил, чтобы лучше прицелиться. В углу замер Козлов, сейчас похожий на предмет обстановки.
Одноглазое Лихо, как только ситуация вернулась под контроль, весомо сказал всем «пройти» для выяснения. Пришибленные интеграцией со своими двойниками «мертвые поэты» послушным гуськом отправились в кабинет школьного Надзора. Лучше всех держался побитый, но не сломленный Артем Комаров. Его, как самого пострадавшего, усадили в печально известное массивное кожаное кресло для допрашиваемых. Он-то и высказался:
– Мы не хотели быть Темными. Нас никто не спрашивал.
– А вы сами кого спросили, когда получили эту вашу сыворотку? – поинтересовался Дреер.
«Поэты» молчали.
– Темными делают не хвост и клыки, – сказал Дмитрий. – Подумали бы о тех, кого покусали ваши…
– Это все я! – Анна встала, вытянувшись в струну. Казалось, еще немного, и она зазвенит. – Я все сделала!
– В общем, так! – хрипло сказал Лихарев. – Всем пока домашний арест до полного выяснения. Пределы школы и жилого корпуса не покидать, в парк вообще не выходить. Сидеть тише воды, ниже травы. Ясно?
«Поэты» кивнули.
– Тебе конкретно, – Одноглазое Лихо посмотрел на Анну, – краски в руки не брать.
Анна тоже кивнула.
– Надо бы всех вас в карцер, – сказал Лихо, – да их уже отменили сто лет в обед. Ничего, поставлю вопрос. Всё, марш отсюда! Стулья вернуть туда, где взяли.
Юные вампиры и оборотни послушно удалились. За ними последовала и единственная Светлая в банде.
– М-да, наворотили сегодня дел, – выдохнул Лихарев, когда все вышли и остался только Дреер. – Хорошо, не загрызли никого действительно. Так что это чудо какое-то.
– Что им, кстати, всем будет?
– А ничего не будет! – сказал Одноглазое Лихо. – Если мы с тобой постараемся. Что скажете, дозорный?
– Не наша юрисдикция, – пожал плечами Козлов. – Главное, что никаких «дикарей» в городе больше не существует. А мою позицию по отношению к школе вы знаете.
– Считаем, был срыв у нескольких оборотней, – подытожил Лихарев. – Первый раз, что ли? Они вон на переменах иногда перекидываются или даже на футболе, сдержать себя не могут. Наркоты никакой нет, сыворотка – это другое. А сыворотки тоже больше нет, Дреер последнюю уничтожил. И не будет, за этим мы проследим.
– Раз Инквизиция может это гарантировать, – с долей иронии произнес Козлов, – то Ночной Дозор претензий не имеет.
