- Я... предложил Грэйди и Эделайн успокоительное средство несколько минут назад, и они решили принять его. Мы боялись того, что произойдет, когда они фактически увидят, что ты ушла. Таким образом, они сказали мне передать тебе, что они любят тебя, и что они оставили для тебя записку в рюкзаке.
Из-за кома, вставшего в горле, Софи смогла только кивнуть. Грэйди и Эделайн были ее приемной семьей, и она очень не хотела уходить, не попрощавшись с ними. Но она сомневалась, что они были достаточно сильны, чтобы справиться с еще одним слезным прощанием, учитывая все, что произошло.
Они жили в глубоком тумане депрессии с тех пор, как потеряли свою единственную дочь, Джоли, в пожаре семнадцать лет назад. И теперь Софи обнаружила, что Брант, бывший жених Джоли — о ком заботились Грэйди и Эделайн, будто он был частью их семьи — был тем, кто устроил пожар, который убил ее. Брант скрывал то, что он был Пирокинетиком — единственный запрещенный талант у эльфов — и присоединился к Невидимкам, потому что он очень не хотел жить с меткой «Бездарный». Но когда Джоли обнаружила его предательство и попыталась убедить его изменить свой путь, он вышел из себя и зажег огонь, который случайно забрал ее жизнь.
Вина и горе сделали Бранта опасно нестабильным. Он даже попытался убить Грэйди и Софи, когда те пошли, чтобы противостоять ему. Грэйди был настолько разъярен, что использовал свою способность Месмера и заставил Бранта сжечь свою собственную руку. Софи едва удалось остановить Грэйди, прежде чем он зашел слишком далеко и разрушил свое собственное здравомыслие. Также ей прошлось позволить Бранту сбежать, чтобы получить информацию, которая спасла ее друзей.
- Хорошо, мы потеряли достаточно времени, - сказал Олден, обнимая их всех. - Помните, это не прощание навсегда. Это временное расставание.
Софи чувствовала, как слезы потекли по ее щекам, когда Фитц спросил:
- Хочешь, чтобы мы сообщили тебе, когда мы туда доберемся?
- Нет, я ничего не могу знать о том, что вы делаете. Ни один из нас не может.
- Думаешь, что Совет прикажет сделать разрыв памяти? - прошептала Софи.
- Нет, Совет не опустится до этого. Плюс, они знают, что мы слишком знамениты и влиятельны. Это просто осторожность. Я обещаю, что нет причин для волнения.
Софи вздохнула.
«Нет причин для волнения» было любимой фразой Олдена. И она научилась никогда не верить этим словам.
- Пошли, - сказала Биана, открывая мерцающие двери Эверглена.
Они в тишине пошли по темной дорожке.
- Я никогда не думал, что скажу это, - произнес Киф, - но я действительно скучаю по бредущему с нами Гигантору.
Софи кивнула, жалея, что ее телохранитель гоблин семи футов ростом не был достаточно здоров, чтобы присоединиться к ним. Сандор упал с ледяного утеса во время засады на Горе Эверест и переломал практически все кости в своем теле. Элвин заверил ее, что он будет в порядке, но Сандора ждал впереди долгий путь восстановления.
Не такой долгий, как та дорога, по которой мы собираемся путешествовать, подумала Софи, когда увидела огромные ворота Эверглена, сияющие в мрачной ночи. Светящиеся желтые решетки поглощали весь мимолетный свет, не давая никому прыгнуть внутрь.
- Время бежать, - прошептал Олден.
Телепортация работала только при свободном падении, и утес, с которого они должны были прыгнуть, находился за пределами защиты Эверглена.
Фитц вытер глаза.
- Скажи маме, что мы любим ее, хорошо?
- Мы любим и тебя тоже, папа, - добавила Биана.
- И не позволяйте Члена Совета любыми путями давить на мою семью, - попросил Декс.
- Даю слово, - пообещал Олден. - И я также не позволю им давить на Грэйди и Эделайн.
Софи кивнула, в ее разуме мчался миллион мыслей, которые она хотела сказать. Только одно имело значение.
- Не дай Грэйди последовать за Брантом.
Олден взял ее за руку.
- Не дам.
Все посмотрели на Кифа.
- Скажите моему папе... что я спрятал его любимую накидку в шкафу на двадцать девятом этаже. Но не говори ему, что дверь заминирована газом гилон. Пусть сам об этом узнает.
- Это на самом деле все, что ты хотел передать ему, Киф? - спросил Олден.
Киф пожал плечами.
- А что еще?
Олден обнял Кифа и что-то прошептал ему на ухо. Независимо от того, что он сказал, у Кифа глаза оказали на мокром месте.
У Софи тоже заслезились глаза, когда Олден отпер ворота.
Пятеро друзей уставились на высокий лес и взялись за руки.
Медленно, вместе, они сделали первый шаг в темноту. Они едва миновали ворота, когда фигура в плаще вышла из тени... но не в черном, как у Невидимок.
А в серебряном плаще, инкрустированном алмазами.
В стиле Членов Совета.
- Все в порядке, - пообещал хрупкий голос, когда фигура откинула мерцающий капюшон. Белокурые локоны ниспадали каскадом, обрамляя красивое, знакомое лицо, устало выглядящего Члена Совета Оралье.
Было заметно, что ее украшенная розовыми драгоценными камнями диадема отсутствовала, когда она сказала им:
- Я пришла сюда по своей воле.
Олден опустил руку с мелдером — маленькое серебряное устройство, которое вызвало мгновенный, болезненный паралич.
- Сколько времени, прежде чем другие прибудут?
- Немного. Бронте и Терик все еще спорят, но они ничего не получат. Там слишком много страха и ярости, омрачающих причины других. - Оралье переплела пальцы, они дрожали в лунном свете. Она была Эмпатом, как и Киф, и его отец, и Софи никогда не видела ее такой замученной.
- Какие их ожидают наказания? - спросил Олден.
Оралье опустила глаза.
- Декса и Кифа хотят временно отстранить от занятий до середины года и поместить под постоянный надзор. Фитца и Биану хотят временно отстранить от занятий на неделю и заставить месяц убирать Святилище...
- Погодите, - перебил Декс. - А почему у них наказание легче?
- У их семьи - огромное наследие в нашем мире, - напомнила ему Оралье.
Васкеры были практически королевскими особами. У них было больше родственников в дворянстве, чем у какой-либо другой семьи. Между тем у отца Декса никогда не проявлялась особая способность, а талант был всем, что имело значение в Потерянных Городах, а не богатство или цвет кожи или возраст. Эльфы считали это справедливым способом разделения людей. Но Софи не была уверена, что вообще существовал справедливый способ разделения. Люди без способностей не могли присоединиться к дворянству, и если они женились на ком-то кроме другого Бездарного, это называлось «плохой парой». Мать Декса все равно вышла замуж за отца Декса, но презрение преследовало Декса всю его жизнь.
- Так вот оно как? - спросил Киф. - Теперь, когда мы знаем правду о моей маме, моя семья - мусор?
- Не мусор, - поправила Оралье. - Но с твоего отца сняли должность Эмиссара. Члены Совета не думают, что Эмпат мог быть абсолютно слеп, чтобы не заметить предательство своей жены.
Киф несколько раз моргнул, потом рассмеялся холодным, колючим смехом.
- Ну, думаю, что не могу сказать, что моя мама никогда ничего не делала для меня. Мне почти жаль, что я не мог быть там, когда вы сообщали ему эти новости.
Звание и авторитет значили все для отца Кифа, часто за счет доброты и любви по отношению к своему сыну. Так что Софи могла понять радость Кифа... но она с удивлением ощутила небольшую щепотку симпатии к Лорду Кассиусу. В одну ночь он потерял свою жену и свой любимый титул. И утром он увидит, что его единственный сын сбежал.
- А что насчет меня? - спросила Софи. - Что они решили с моим наказанием?
- Это до сих пор является предметом многочисленных дискуссий, - тихо сказала Оралье, - но скорее всего они сошлют тебя в Эксиллиум.
Софи не могла решить, какая часть этого предложения была более ужасной. Она ничего не знала о таинственной школе под названием Эксиллиум, но ей много раз говорили, что она не захочет туда ходить. И ее изгонят?
Несомненно, она сбежит... но изгнание, казалось, прозвучало постоянным.
- Школа Эксиллиум находится на Нейтральных Территориях, - прошептала Оралье, - в части нашего мира, слишком опасного для того, чтобы ты его посещала. Особенно теперь.
- Почему особенно теперь? - спросил Олден.
- Огры волнуются... по крайней мере, именно этого я боюсь. Вот почему я пришла, чтобы дать тебе это. - Оралье щелкнула пальцами, и маленькая стеклянная сфера появилась в ее ладони. Софи не знала, что Оралье была Фокусником.
- Твой тайник? - спросил Олден, делая шаг назад.
- На самом деле, это Кенрика, - поправила Оралье. - Он дал мне это перед тем, как он...
Она не договорила, но все равно было больно. Член Совета Кенрик был одним из первых Членов Совета, с которым встретилась Софи, и он быстро стал одним из ее любимчиков. Он был хорошим, добрым, улыбчивым и всегда принимал ее сторону. Но он был убит несколько недель назад, во время катастрофического исцеления Финтана.
