А теперь оставалось главное – войти в кафе и поздороваться с ними.
Другие варианты, конечно, тоже были. Например, подождать, пока они выйдут и окликнуть Гильса. Но учитывая, что произошло в последний раз, он мог просто не откликнуться и пройти мимо нее, как мимо стенки. Гильс недосягаем, гоняя со своей сумасшедшей свитой на байках по всему городу. Звонить ему было бесполезно – ее номер поставлен в черный список. Единственное, что он оценит, как вампир – ее смелость. Войти с улыбкой в кафе, как на казнь, – вот как-то так…
Смелость бывает разная. Одно дело – рисковать жизнью и кидаться в смертельную бездну, в ужас, за которым полная неизвестность. Другое – просто подойти к группе вампиров и поздороваться, первой начав разговор. И вот это сейчас казалось страшнее, чем первое.
«Улыбайся, представь, что ты с ними на равных», – Влада толкнула стеклянные двери кафе и вошла внутрь.
– Я же говорю, что на байке удобнее в янв уходить, чем на громоздкой дуре, – раздался голос Гильса. – Народ, джипы на помойку, я серьезно…
Вампиры заметили Владу и напряглись, Гильс замолчал, вопросительно подняв брови.
– Всем привет, – поздоровалась Влада. – Можно к вам?
– Влада, привет! – дружелюбно выпалила Настя, и тут же умолкла, когда Герка толкнул ее ногой под столом.
Да, моральная казнь это всегда ужасно, но сейчас было не до страха перед насмешками, не до смущения. «Кто она такая?», «Что ей тут надо?» – можно было прочесть на лицах незнакомых вампиров, которые недоуменно переглядывались. Потом все взгляды остановились на лице Гильса – как он сейчас себя поведет, так сделают и остальные.
А по Муранову сейчас было ничего не понять. Улыбался – да, но его улыбка всегда была красивой и искренней, не разберешь, что на уме…
– Садись, – мест за столом не было, и Гильс встал со стула, указав на него. – Заказать тебе кофе, воду с солью?
– Спасибо, и еще парочку людей с истерикой на десерт, – пошутила Влада, садясь за стол вместе со всеми. Что бы сейчас Гильс ни предлагал ей, хоть хотдог с кетчупом, нужно соглашаться.
– Самого будущего Темнейшего, моего дорогого братика согнали с места! – шутливо заявила одна из девушек, вампирша с утонченно-мурановскими чертами лица, – Костя, – обратилась она к сидевшему рядом серьезному юноше в черном свитере с глухим воротом. – Не мог бы ты быть так любезен…
– Опять, Майка, – поморщился Гильс. – Учишь тебя, учишь…
– Эй, а ну подвинулся, – моментально исправилась девица. Она со смехом толкнула локтем мрачного на вид парня, сидящего рядом, тот скинул со стула своего соседа, и за столом начался веселый кавардак с пересаживанием.
– Я – Майя Муранова, – вдруг громко и радостно сказала та самая девушка, которая назвала Гильса «дорогой братик». Гильсберт, ты не представишь нам твою гостью? – она метнула вопросительный взгляд на брата.
– Гильс, – поправил ее тот. – Майка, забей ты уже на дворцовый этикет! Я не буду представлять гостью, она прекрасно назовется сама.
– Влада Огнева, – быстро произнесла Влада, не опустив глаза под любопытными взглядами.
Все сидевшие за этим столом девушки и юноши, не считая Герки с Настей, были Мурановыми, им можно было даже не называть своей фамилии. У них всех на шеях сверкали одинаковые медальоны с пауками – точно такие же, какой носила и Влада. У всех были чуть схожие черты лица: породисто-красивые, с обязательной горбинкой на носу. И было в них что-то еще неуловимо странное, – будто их породисто-красивые лица плохо сочетались с кожаными куртками, джинсами и айфонами в руках. Вампирский факультет в Носфероне так себя не вел, свита Гильса так себя не вела – эти вампиры были как будто из другого времени, из прошлого века.
– Вот, смотри, Влада – это моя дорогая семья. Майя, Стелла, Костя, Артур… – Гильс приобнял Майю за плечо и кивнул на остальных. – Мои братья и сестры, которые прожили всю жизнь во дворце. Отец не пускал их в Носфер учиться, они росли, можно сказать, в Темном Департаменте. Теперь вдохнули свободы.
– Свобода пахнет бензином и серой из янва, – оживилась вторая девушка, судя по всему – Стелла. – Я всегда платья длинные носила, а сейчас…
– Стеллочка неделю назад прокатилась на байке в длинном платье, удивила город, – слегка чопорно рассмеялся Костя Муранов. – Только после этого решилась надеть джинсы.
– Косуху заставил надеть, рыдала – но пришлось, – в тон ему подхватил Гильс.
– Здорово не видеть лакеев вокруг, – высказалась Майя. – Всю жизнь на каждом шагу они рядом, а теперь – нет. Для меня свобода – это когда можно побыть одной в ночном городе!
– Не там свобода, сестра, – Гильс вытянул руку, указав на стеклянные двери, за которыми по переходу двигались фигуры людей. – Вот туда посмотри.
Влада отчаянно соображала, что же сейчас ей говорить. Мурановы не гонят, не грубят, а переговариваются между собой, будто ее нет за столом. Все они внимательно и изучающе посматривают на бледную Дашулю, которая за все время еще не сказала ни слова.
Влада осторожно поглядывала на новообращенную вампиршу, отмечая про себя изменения в ее облике.
Обращение в вампира сделало ее красивее, нельзя было этого не признать. С лица будто схлынула лишняя полнота щек, кожа стала фарфорово-бледной, чуть выровнялся курносый нос, волосы выглядели блестящими и гладкими как шелк. А вот глаза с красными зрачками – безучастные и напряженные, – постоянно шарили по сторонам, будто искали кого-то.
Нетрудно догадаться, что в этой забегаловке Мурановым было не место, – одноразовая посуда и дешевый кофе, который любят валькеры с оборотнями, не подходил к статусу темнейшей семьи.
«Обращенные не по закону, не на балу во время ритуала, вампиры не имеют своей воли, не могут находиться вдали от тех, кто их обратил, – вспомнился курс вампирологии. – Так вот почему Мурановы сидят в этом кафе вместе с Дашей, она сейчас не может находиться далеко от Алекса…»
– Там сейчас такая буря в Носфере, оглохнуть можно, – почти беззаботно выдавила Влада. – Алекс – декан вампиров – просто не верится. А я сюда зашла, думала, тут никого нет.
– Алекс… – вдруг повторила Дашуля и, вскочив со стула, повела взглядом вокруг.
– А ну тихо-тихо… – моментально схватил ее за плечи Герка. – Сели и успокоились. Алекс рядом, сейчас придет.
– Не надо его имя сейчас произносить, – тихо пояснил Гильс, и Влада покраснела под взглядом его черных пронзительных глаз. – Вампирологию вспомни.
– Помню я. Так всегда будет?
– Через год посмотрим, – коротко ответил Гильс и отвернулся, давая понять, что тема исчерпана. За столом воцарилась неприятная тишина.
– Ну, как вам уникальная вампирша, которая отказалась быть моей невестой? – вдруг громко сказал Гильс, обращаясь ко всей компании. – Красивая, да?
– Красивая жестокость свойственна нам, – согласился Костя. – Как вы представляете свою дальнейшую жизнь в тайном мире, прекрасная гостья? А мы вот уже ждали вас во дворце, готовились к встрече…
– Думали, что у нас будет еще одна сестра, – добавила Майя без малейшей издевки в голосе, совершенно искренне. – Так было интересно, – ведь ты выросла среди людей, в тебе настоящая светлая кровь… И ты можешь взглядом жизнь у человека забрать, – а мне нужно отсчитывать вампирские унции крови, чтобы случайно не убить. Я ведь даже репетировала, как начну с тобой разговаривать, честно.
– Маечка, это тебе не понадобится, – ответил за Владу Гильс. – Ей не нужна ее сила, она все равно хочет оставаться человеком. И во дворец не хочет, и со мной быть не хочет, – ее душа это темный лес, полный троллей, валькеров и вурдалаков.
«Вот она и началась, казнь, наконец-то, – подумала Влада, ответив улыбкой. – А то я уже подумала, что ошиблась в Муранове. Давай, высмеивай перед всеми, если это поможет примириться с тобой. Семья… он еще и это хочет мне показать – чего я лишилась. Я одна, а они все вместе. Так вот о какой семье говорила Ада Фурьевна еще тогда, в Огоньково».
– Мне тоже очень жаль, что ты не пойдешь на бал, – заулыбалась Владе юная красавица Стелла. – Я даже видела платье, которое тебе приготовили, смотрела и завидовала. Но на тебе оно все равно было бы лучше, подгоняли к цвету твоих волос. Или братец отменит дресс-код для великого бала, и мы все пойдем на него в косухах и джинсах?
– Ой, готовьтесь к худшему, девчонки, – веселился Гильс, поглядывая на лицо Влады. Смотреть было на что – Владе было больно.
– А когда будет бал?
Вампиры переглянулись, и по их выражению лиц можно было прочесть: «Ей-то зачем, она же туда не идет».
– В первой половине ноября, – ответила Майя. – В Хеллоуин мы празднуем день нечисти, и отец назначает дату для бала, выбирая самую ненастную ночь. Об этом обычно заранее узнают водяные, они погоду хорошо предсказывают.
– Перед балом будет парад нечисти, Носфер пройдет в торжественном марше по набережной Невы, – добавил Гильс. – Огнева, ты увидишь даже краешек бального зала, он тебя впечатлит, обещаю.
