Уважение, как же! К кому? К этим гориллам? Я вытянул перчатки вперёд, и Гойл просто коснулся их своими, после чего шагнул назад, поднял руки так, что голова оказалась полностью прикрыта ими, и зачем-то начал прыгать. Взад-вперёд, взад-вперёд! Если это танец дождя, то я — Королева Англии. К тому же, у нас и так весь день дождь идёт, не переставая.
— Подними руки, Поттер! — приказал мне Краб. — Подними!
Дурак я, что ли? Он же мне сразу между ног засадит! Голова моя взорвалась миллионами маленьких звёздочек. Так вот ты какой, Млечный Путь! А что, красиво!
— Брейк! — сказал Краб. — Поттер, ты, что, совсем тупой? Я тебе что сказал? Голову защищать. А ты?
— Яйца важнее, — огрызнулся я, пытаясь остановить раскачивающееся помещение.
— После того, как ты получишь в голову, твои яйца можно будет брать голыми руками! — я хихикнул, а он чертыхнулся. — Ну, я не это хотел сказать. Короче, ты понял? Если ты, получив в голову, оказываешься в отключке, то — всё, понял?
— Понял, — согласился я.
— Давай, вставай в стойку! — скомандовал Краб. — Посмотри на Грега, видишь, как он руки держит? Видишь? Словно щит перед головой. Повтори!
Я поднял руки, спрятавшись за ними, и почувствовал себя в полной безопасности. Теперь мне сам чёрт не брат!
— Грег, покажи ему джеб! — мне в руки послушно прилетели несколько ударов левой рукой, которую Гойл держал чуть ближе ко мне. — Видишь, держит. Грег, изобрази хук!
Я так понял, что “изобрази” — это не то, что “покажи”. Откуда-то сбоку мне в челюсть прилетела перчатка… и застыла, коснувшись её.
— Уклоняться нужно, Поттер! Вот, стукни Грега!
— Ага, нашёл дурака! — ответил я, прячась за перчатками. — Я руки только уберу, а он мне как вмажет!
— Хорошо, что ты это понял, Поттер. Не бойся, не вмажет. Просто попытайся стукнуть его. Как хочешь, даю тебе на это две минуты.
Я опустил руки и присмотрелся, выискивая слабое место. Ну, вот сюда можно!
— Аш… шайтан! — Гойл, выплюнув свою резинку, шипя, опустился на корточки, слегка покачиваясь на носочках. Краб заботливо, как наседка над цыплёнком, нагнулся над ним:
— Дыши Грег, дыши, не так уж сильно ты и получил. Это же Поттер, он ещё бить не умеет.
— Какого чёрта! — сквозь зубы выдавил из себя Гойл. — Да хоть Мать Тереза, я же без щитка!
— Это я виноват, не объяснил ему, что к чему. Ты дыши!
— Да дышу я, дышу!
Оставив Гойла, Краб поднял с пола его резинку и помыл под краном в углу, а потом повернулся ко мне:
— Поттер, ты мне скажи, тебя таким тупым мама родила или тебя уже позже кормилица в детстве уронила? — я хотел было ему рассказать какую-нибудь слёзную историю про то, что ни мамы у меня не было, ни кормилицы, а одни лишь Дурсли, и вообще я умный, но вовремя прикусил язык, поняв, что это к делу отношения не имеет. — Так вот, раз и навсегда запомни — ни в боксе, ни в любом другом единоборстве не допускаются удары соперника в пах. Ты понял, тупица?
Хоть я и не тупица, но я всё равно кивнул.
— Теперь скажи: “Извини, Грег” и протяни ему перчатку.
— Извини, Грег! — послушно сказал я. Гойл, который к этому моменту уже стоял согнувшись, хлопнул меня по руке. Подождав, пока он окончательно придёт в норму, Краб вставил ему в рот резинку и повторил:
— Итак, Поттер, твоя задача — задеть Грега. Не по яйцам!!! В боксе все удары — только выше пояса!
Я ударил Гойла в перчатки, вполне закономерно попав в них, потом сбоку, но промахнулся. Потом промахнулся ещё раз и ещё. Почти не двигаясь с места, толстяк Гойл спокойно провожал взглядом мои летающие мимо него перчатки, лишь слегка отклоняя корпус в разные стороны. Я шагнул вперёд и махнул рукой так, чтобы гарантированно поймать его на уклонении, но он просто нагнулся вперёд, пропуская мою руку над собой.
— Итак, Поттер, скажи мне, что в защите главное? — спросил Краб, когда я, тяжело дыша, упёрся руками в колени.
— Руки… ха… ха… не опускать, — ответил я.
— Правильно, Поттер. Опустил руки — ты лежишь. Решил отдохнуть, расслабиться, на секунду опустил — бац! Ты лежишь. А после рук?
— Уклонение… ха…? — спросил я.
— Смотри-ка, Поттер, а ты не настолько тупой, как обычно прикидываешься, — одобрил Краб. — Давай, в защиту! — скомандовал он мне. Я поднял руки и приготовился защищаться. Гойл подошёл ко мне ближе и стукнул по рёбрам, заставив меня сложиться пополам. Я пытался вдохнуть, но у меня не получалось — организм словно забыл как дышать.
— Не паникуй! — посоветовал Краб. — Сейчас пройдёт. Это он тебя на выдохе поймал. Понимаешь, Поттер, — задушевным тоном начал он, отвлекая от бесплодных попыток вспомнить, как это делается, — свалить соперника можно и ударом в корпус. В корпусе есть много нежных органов — печень, почки, сердце, диафрагма. Конечно, хорошего бойца трудно пробить, но дыхание такие удары сбивают, а это приводит к усталости, а от усталости — что? Правильно, опускаются руки. С другой стороны, я сам видел несколько раз, как после нескольких или даже одного удара по печени высококлассный боксёр падает и не может встать…
С выпученными от натуги и недостатка кислорода глазами я слушал Краба, все отчётливее понимая, что его мне тоже придётся спасать от той жуткой смерти, которую он сам на себя наслал в ночь перед битвой за Хогвартс. Чёрт, так много нужно успеть, и так мало времени на это! С шумом вдохнув, я разогнулся.
— Полегчало? — спросил Краб, не очень интересуясь моим ответом. — Вот, посмотри на Грега, как он стоит. Видишь?
Я только сейчас обратил внимание, что Гойл, прикрываясь перчатками, скрючивается так, что локтями достаёт до самого низ рёбер. Я попробовал сделать так же.
— Отлично, — оценил Краб. — Всё-таки, хорошо, что ты не до конца тупой. Есть ещё проблеск мысли. Так, Грег, — обратился он к товарищу. — Ты как, отработку уклонения ещё можешь?..
— Ве вопвоф, — ответил тот через зажатую в зубах резинку. — Фы ве фё авно ве овет.
— Иди сюда, Поттер! — позвал меня Краб, держа в руках похожую на толстую жилетку штуковину. Я подошёл, он надел “жилетку” на меня спереди и закрепил на “липучке” за спиной. — Так, смотри, Грег будет тебя лупить. Два удара в корпус и два — боковыми в голову. Те, что в корпус — просто принимаешь, делая резкий выдох на каждом ударе, а от боковых уклоняешься, как бы ныряя под них. Понял? — Я кивнул. — Тогда поехали!
Грег тут же засадил мне по рёбрам почти без задержки справа и слева, а потому меня в голове снова взорвалось миллионом звёздочек. Первое, что я увидел, был пол под моей щекой и две пары ботинок.
— О, очухался! — сказали ботинки голосом Краба. — И трёх минут не прошло!
— Да говорил я тебе, что я руку успел остановить, как понял, что он уклоняться не собирается, — ответила другая пара голосом Гойла.
— Скажем так, “почти успел остановить”, — прокомментировал Краб. — Нет, он, всё, таки, тупой. Он тупой, Грег, скажи мне?
— Тупой, конечно, — согласился Грег. — Ты ему всё чётко сказал — два по рёбрам и два в голову.
— В голову был только один, — вяло возразил я, не желая расставаться с полом. По крайней мере, пока я на полу, меня никто не бьёт.
— Поднимайся давай! — скомандовал Краб.
— А то что? — спросил я.
— А то будет бо-бо. Много-много. Я ему понятно, объяснил, Грег?
— Теперь уже даже не знаю. Может, язык знаков попробуем?
— Ну, тупо-о-ой!
— Хватит! — сказал я, рывком приподнимаясь. Ой, зря я это сделал! Зал пошёл волнами и начал раскачиваться.
— Что, Поттер, тебе ещё в голову не прилетало? — заботливо осведомился Краб.
— Побольше, чем тебе, — огрызнулся я.
— Да ну, ты гонишь! — и они оба заржали.
— Про жизнь у магглов я тоже гоню? — хмуро спросил я, и смех сразу прекратился.
— Про жизнь у магглов ты нам потом расскажешь, Поттер, — серьёзно сказал Краб. — А сейчас будем учиться. Ты готов?
— Я… я не знаю, — честно признался я.
— Грег начнёт медленно. Так, чтобы у тебя было время обдумать. Давай в защиту. Корпус слева! — в левый бок вошёл кулак Гойла, и я резко выдохнул. — Корпус справа! Хук слева! — Грег медленно выбросил правую руку, которая по дуге полетела к моей голове. Я пригнулся, пропуская её над собой. — Хук справа! Корпус слева! Корпус справа!
Когда они меня отпустили, до запланированных посиделок в Комнате-по-желанию оставалось пятнадцать минут. Я стрелой домчался до душевой, в темпе помылся и ещё быстрее помчался на седьмой этаж. Я зашёл в комнату, с облегчённым вздохом закрыл за собой дверь и пружинистой походкой направился на оставленное мне девушками место в центре комнаты, сопровождаемый восхищёнными взглядами. Я был быстр, как гепард, и грациозен, как пантера.
— Э, Гарри, ти пачэму опоздал на полчаса, да? — спросила Падма Патил.
— И пачэму ходыш, как старык? — поинтересовалась Парвати. Кряхтя и чуть ли не всем весом опираясь о Дафну, я сел на подушку и попытался подогнуть под себя ноги. Ноги не гнулись. Ни в ту сторону, что должны гнуться, ни в ту, что не должны. Сидеть тоже не получалось, хотелось лежать. Всё тело болело и ныло. Чёртов Гойл, даже несмотря на защиту, превратил мои рёбра в один сплошной синяк и ещё раз пять показывал мне “небо в алмазах”.
