– Да сделаю… останусь, чего уж там. Иди зарабатывай деньги.
– Спасибо, сестренка.
– Да не стоит благодарности. Кстати, ты помнишь, что должен мне желание?
– Помню, помню, ты разве дашь забыть? И какое оно, твое желание?
– Пока не знаю. Но буду знать… позже. Как время придет. Все, шагай, а то я передумаю!
– Вообще-то рано еще – мне к полудню…
– И чего? У них утро, а у тебя уже полдень! Если так хочет купить драконий мусор – он и сейчас тебя радостно примет. Шагай-шагай к оружейнику!
– Маленькая диктаторша! Злая драконица! Я, может, хотел полежать, отдохнуть…
– Рядом с девицей, да? Иди уж…
– Нет, у тебя вправду какой-то развращенный, подозрительный мозг. Ты все видишь не в том свете.
– В том, в том я все вижу. И чувствую… Иди!
Андрей, усмехаясь, закинул объемистый рюкзак за спину и вышел из комнаты. Зоран стоял в прихожей и ухмылялся.
– Куда это вы без меня? Нет уж, раз я консультант, значит, консультирую. Я с вами иду. А то мать уже заспрашивалась – чего это я в присутствие не собираюсь. А я что скажу? Что с вами по городу мотаюсь? Вместо работы. Она щас разорется, как торговка осьминогами. А чего там у вас в рюкзаке? Что-то шуршит такое…
– Есть одна пословица – «Любопытной Варваре на базаре нос оторвали». Не слышал такую?
– Нет, не слышал. Интересная пословица. А все-таки – что там, в рюкзаке?
– Если тебя не прибьют, далеко пойдешь, – рассмеялся Андрей. – Более упорного и занудного типа, чем ты, трудно себе представить. Выходи давай. Анра, заприте за нами – мы ушли!
– Приветствую вас. Мастер Надил на месте?
– Да-да, конечно. – Продавец был сама предупредительность. – Он велел, как вы появитесь, в любое время провести вас к нему. Пойдемте, я только дверь запру.
Продавец закрыл входную дверь на брус и повел Андрея в мастерские. Оружейник распекал какого-то мальца, демонстрируя ему плохо вытертый верстак, и не сразу заметил Андрея. Заметив, подхватился и, глядя на рюкзак за спиной мужчины, с волнением спросил:
– Это то, что я думаю? Правда? Они?
– Они, – усмехнулся Андрей. – Где будем пересчитывать? Я решил зайти пораньше – в полдень у меня намечены кое-какие дела, вы не против?
– Нет-нет, не против! Идемте ко мне в кабинет.
Они прошли через мастерские, потом длинным коридором в дом, пристроенный сбоку от магазина, и через несколько минут оказались в добротном кабинете, отделанном дубовыми пластинами. Одна стена была занята книгами и свитками, стол тоже был завален бумагами, на которых угадывались очертания каких-то механизмов, шестерен и зубчатых передач. Надил поймал взгляд гостя и с улыбкой сказал:
– Интересуетесь? Я придумал одну штуку… Видите зубчатый кругляш? Он должен передавать усилие на другой кругляш, цеплять его. Вот только иногда закусывает передачу, и все тут! Голову сломал, как лучше сделать.
– А вы сделайте зубья не прямыми, а косыми, и все будет нормально, – автоматически сказал Андрей, думая о своем: будет ли с головой Антаны… то есть Марго, все в порядке, как пройдет турнир…
Мастер вскинул брови, раздумывая над словами Андрея, потом тряхнул головой и предложил:
– Сейчас я уберу все со стола, мы с вами сядем и будем пересчитывать чешую, хорошо?
Андрей пожал плечами – на столе так на столе, и Надил стал быстро и аккуратно убирать бумагу, бережно расправляя каждый клочок. Бумага в этом мире была довольно дорогой вещью, так что на помойках не валялась.
Завязки рюкзака развязаны, и на стол полился поток пластинок, похожих на яркие елочные игрушки…
Два часа – столько времени занял пересчет чешуи. Они сбивались, пересчитывали заново, снова начинали считать. Андрей уже был готов плюнуть и сказать: да черт с ними, с этими чешуями! Десятком больше – ну и ладно! Но мастер упорно считал и считал. Наконец подсчет был закончен.
Мастер посчитал столбики цифр на листке бумаги и торжественно объявил:
– Три тысячи семьсот тридцать три штуки! Это на полный доспех, да еще и останется! Я счастлив. И должен вам… считаем… восемнадцать тысяч шестьсот шестьдесят пять золотых. Подтверждаете сделку?
– Да, – кивнул Андрей.
Честно говоря, он был слегка удручен. Сумма неплохая, да, но, чтобы выкупить дом Антаны, этих денег точно не хватит. А еще ведь нужно купить дом Федору – они с Аленой скоро прибудут в столицу. Впрочем, у Федора лежала кругленькая сумма, и гораздо больше, чем та, что он выручил за чешую. В фургоне были спрятаны сокровища из тех, что Андрей забрал у исчадий и их прихожан. Там были перстни с драгоценными камнями, кулоны, цепи, броши и всякая такая дребедень. Он не знал их стоимости в этом мире, но не сомневался, что те были очень ценными. Точную оценку мог дать только ювелир.
Через двадцать минут они с Надилом выходили из магазина. Мастер надел дорогую одежду, поверх темного камзола золотую цепь с каким-то орденом (потом Андрей узнал, что это был орден официального поставщика двора императора и он был очень, очень важен для определения статуса человека). За Надилом следовал охранник – по статусу положено, а за Андреем – Зоран, как всегда, загадочно улыбаясь и подмигивая проходящим красоткам. Из ворот дома мастера выкатилась пролетка, запряженная сытой, ухоженной лошадью. Надил и Андрей сели, телохранитель пристроился на облучке рядом с кучером, а Зоран позади, болтая ногами и насвистывая какую-то мелодию.
Как должен выглядеть средневековый банк? Эпическое сооружение с гномами за стойкой? Как же еще-то? А вот и нет – скучное серое каменное здание, внутри люди с такими же скучными серыми суконными физиономиями, как и их здание. По сравнению с ним любой земной банк – увеселительное заведение. Нудное оформление документов на имя Андрея Монаха, скучные сухие вопросы… такое впечатление, что это не люди, а тени.
Через час Андрей с облегчением выбрался на белый свет из этого денежного логова, имея в поясе векселя на кругленькую сумму. Он расстался с мастером Надилом, пожав ему руку и заверив, что, как только ощиплет очередного дракона, тут же принесет чешую, не заходя ни к кому – сразу побежит к нему! На том и порешили, расставшись довольными друг другом.
– Куда отправимся теперь? – поинтересовался Зоран. – А вы расскажете мне, откуда у вас эта самая чешуя дракона, о которой говорил старикашка?
– Зоран!
– Да знаю, знаю… я любопытный осел, который сует нос не в свое дело, а людям не нравятся такие любопытные. И я могу получить по башке за свое любопытство, и оно может завести меня туда, откуда не возвращаются, и надо сдерживать свои патологические порывы собирать информацию, и вообще придерживать свой язык. Так?
– Хм… в общем-то да, – усмехнулся Андрей. – Вот сам ведь все понимаешь, тогда за каким демоном опять лезешь и лезешь не в свое дело?
– Не знаю, – уныло ответил парень и ковырнул засохший конский катях ободранным носком башмака. – Это выше меня! Я стараюсь сдержаться – и не могу. Вы останавливайте меня, если что. И не подумайте ничего плохого, я не со зла ведь лезу. Мне хочется помочь, да и любопытно все. Вы не бойтесь, я никому не скажу про Антану… Марго. Пока сами не разрешите. И денег за это не надо. Это я так просто ляпнул… меня как демон толкает – вот скажи, ляпни, спроси! Сам себя потом ругаю, но все равно лезу. Не будете на меня сердиться?
– Буду, – улыбнулся Андрей, – и даже, предупреждаю, тресну по башке не хуже Марго, если тебя занесет куда не надо.
– Ну да, ну да… иногда это необходимо, – вздохнул парень, – я не обижаюсь. Ну что, куда сейчас идем?
– Сейчас мы навестим одного человека… где тут у вас Великий Синод?
– Это через весь город. Видите, во-о-он там – золотой купол? Это главный собор. Рядом с ним здание Синода. А вам кого там? Все-все, молчу!
Ехать пришлось довольно долго – проталкивались через толпы людей у рынка, категорически не желающих пропустить экипаж, потом разъезжались с двумя ломовыми телегами – одна зацепила другую, оторвала колесо, и выпавшие бочки перегородили улицу. Объезжать было еще дольше, потому долго ждали, когда грузчики раскатают завал и сдвинут неудачников. Когда подъехали к Синоду, уже был полдень. В соборе рядом шло богослужение, судя по доносившемуся из открытых дверей хоровому пению. Андрей перекрестился на храм, Зоран тоже – наскоро и небрежно. Затем они пошли к дверям Великого Синода.
Это здание мало чем отличалось от административных зданий города, за исключением того, что над входом, под каменным козырьком, нависающим над каменным же крыльцом, было помещено яркое цветное изображение Бога, грозно посматривающего с высоты на входящих и как будто вопрошающего: «Какого черта ты приперся отвлекать святых отцов от служения Мне?!»
В холле здания пахло благовониями и было прохладно, как будто работал кондиционер. Андрея и Зорана сразу заметил охранник, высокий и могучий, как монах Пересвет, сразивший Челубея в поединке на копьях. Он оценивающе осмотрел обоих посетителей, просветив как рентгеном, не нашел в них угрозы вере, ее служителям и задал банальный вопрос: