Вот и сегодня, Варга едва умылся-побрился потребовал кофе и уселся за рабочий стол. Кондиционеры пели на самом пределе слышимости, и шелест газетных страниц вплетался в этот едва ощутимый гул.
Лаборатория «Чирс» стояла в пустыне, у самого подножия Копет-Дагской гряды. Двадцать километров до Ашгабата, три – до Верхнего Багира, два – до Нижнего и один – до крошечного, приткнувшегося к раздолбанной трассе поселка Янбаш. Шесть полусферических куполов, длинная прямоугольная коробка транспортных ангаров и два трехэтажных жилых домика, напичканных бытовыми селектоидами и электронно-механической техникой. Квадратный километр, обнесенный густой системой из колючей проволоки и теоретически непреодолимой стеной мономорфного заграждения. Через проволоку пропущен ток, напряжение такое – что дурни-удоды обращаются в пепел, едва садятся на нее. Стена-мономорф состоит в основном из колючек и крошечных бурых листиков. Колючки отравлены. Органический яд, кураре по сравнению с ним – мороженное со сливками. Местные жители убеждены, что сие – не что иное, как биотехническая база Европейского Союза. Европейский Союз убежден, что это биотехническая база Америки. Америка считает, что на самом деле тут гнездятся русские. Мнение Индии, Сибири, Японокитая, Турана и Сахарского Халифата однозначно не установлено, да и не имеет их мнение особого значения – пусть думают, что хотят, лишь бы не вмешивались.
На заре проекта, лет сорок назад, различными разведывательными службами нескольких стран было совершено семь попыток заслать сюда агентов. Все попытки пресекались в корне, а потом, лет через десять после начала, к базе «Чирс» привыкли; привыкли и к тому, что она категорически не влияет на окружающий мир. Вне зависимости от политического момента. База была нейтральна, с нее ничего не вывозили, а завозили только продовольствие и предметы жизненной необходимости.
Один-единственный раз сонное существование «Чирс» все же нарушилось – на двадцать восьмом году существования. С базы сбежал человек, непонятно как сумевший одолеть непроходимую преграду из проволоки и мономорфа. Его изловили спустя четыре часа, за Хендываром, и этот случай оставался единственным, когда из ворот базы выехало сразу двенадцать джипов, полных вооруженной охраны.
Правда состояла в том, что «Чирс» был частной биогенетической лабораторией, причем одной из совершеннейших в мире. Но за пределами базы об этом знали считанные люди, которые периодически приезжали сюда, проводили на базе некоторое время, и снова ненадолго исчезали в большом мире.
Варга был хозяином «Чирс». Уже двенадцать лет. Продолжателем отцовского дела и главой одной из самых могущественных и самых незаметных организаций Земли.
В десять явился на доклад аморф Ицхак Шадули. Ведущий специалист проекта «Хищник». Гениальный ученый и свихнувшийся человек. Его не интересовал окружающий мир – он получил сорок лет назад задачу, и все эти годы бился над ее разрешением. Как обычно, ломать оказалось гораздо проще, чем строить. Биокоррекцию на Земле провели в четыре года, лавинным методом. Ген волка вырезался из человеческого генома, и спустя довольно короткое время стали рождаться только «чистые» дети. Атавистический ген умер вместе с последним долгожителем.
Отец нынешнего главы «Чирс» пытался восстановить утраченный ген. Утраченное наследие хищных предков. И это оказалось неизмеримо более сложной задачей, нежели избавиться от него. Лучшая команда на Земле – Ицхак Шадули и шестеро его учеников – сорок лет упорно, цепочка за цепочкой восстанавливали органический код ДНК; нельзя сказать, что их труд не предполагал успешного результата.
Слишком уж отдаленным казался этот результат. То, что природа шлифовала тысячелетиями не воссоздать за десяток лет. Варга отчаялся воочию увидеть результат отцовской затеи, но не собирался он и отступать.
Практически все преступники-убийцы так или иначе попадали на «Чирс». Либо живьем, если удавалось, либо в качестве генного материала. Способность убивать сидит где-то на самом дне человеческой натуры, и нет-нет, а и прорвется на свободу. Варга пытался это использовать. Пытался добыть остатки волчьей натуры из человеческого подсознания. И жалел лишь об одном – что убийства так редки.
В самом начале проекта Ицхак Шадули категорически отказался от метода легальных спецслужб – психологической накачки. Да, спецагентам иногда приходится убивать людей. Но ради единственного нажатия на спуск, удара ножом или костью, и даже тривиальной крупинки яда в стакане целые команды психологов возятся с этими агентами и до акции, и после. Довольно долго возятся. Непозволительно долго. Поэтому подобный метод совершенно не устраивал отца Варги. Естественно, что от него отказались в принципе; но пока не был выделен чистый ген хищника, агентов «Чирс» приходилось готовить по стандартной программе. К величайшему сожалению Варги.
Ицхак вошел в кабинет босса, сопровождаемый неизменным референтом-догом. Референт возвышался над профессором, как Парижская башня над павильоном «Ле Шато». Низенький и коротконогий Ицхак рассеянно кивнул Варге, влез на любимое кресло, совершенно не подходившее ему по размеру, но тем не менее любимое, и разложил тонкие страницы распечаток на столике слева от себя. Референт-дог пристроился на низкой скамеечке без спинки – Варга давно собирался ее выбросить из кабинета, да все забывал.
– Доброе утро, профессор, – поздоровался Варга. – Газеты читали последнее время?
– Что? – переспросил Шадули. Вид у него был рассеянный, но Варга знал, что это не так. Просто, профессор как всегда погружен в обдумывание очередной идеи.
– Газеты, – повторил Варга. – Вот, взгляните.
Он подал услужливо вскочившему референту берлинский «Парагон Беобахтер». Тот самый, в здании которого разыгрался один из заинтересовавших Варгу случаев минувшей недели. Ицхак наскоро пробежал взглядом передовицу и поморщился.
– Не понимаю, Саймон, – он всегда называл Варгу по имени, – зачем ты это мне подсовываешь. Пошли людей, пусть добудут пробы тканей этого прыгуна. Лучше, если кровь. К чему мне подробности?
Варга молча подал другую газету, со статьей об истанбульском трупе – задушенном голыми руками. А потом и третью, с материалами о резне в Кракове.
– Гм… – Ицхак Шадули вопросительно воззрился на босса. – И много таких… сенсаций?
– За последнюю неделю – двенадцать трупов. И ни одного убийцы живьем взять не сумели.
Профессор задумался.
– Вспышка? Гм… А нет ли связи между всеми этими убийствами?
– Есть, – спокойно ответил Варга. Он был уверен в ответе – информация пришла от трех никак и ничем не связанных агентов и несколько раз перепроверилась. – Но связь довольно прозрачная.
– Мне обязательно вдаваться в подробности?
– Не знаю… Полагаю – да.
– Ладно, – покорно вздохнул профессор, которому явно не терпелось поскорее добраться до лаборатории. – Только покороче.
– Три недели назад, в начале июня, из Берлина в Новосибирск выехал ничем не примечательный человек по имени Леонид Дегтярев. Аморф. По специальности – химик-эколог. В Новосибирске он пересел на экспресс до Южно-Сахалинска.
– Постойте, – искренне удивился Шадули. – Экспресс? До Южно-Сахалинска? Но ведь это на острове!
– Ну и что? О таком достижении селекции, как паромная переправа вы не слыхали до сих пор? – Варга пожал плечами. – Впрочем, это совершенно неважно. В Южно-Сахалинске Дегтярев так и не появился. Где он сошел – пока не удалось выяснить ни нам, ни, похоже, легальным службам. Спустя неделю после его исчезновения начались убийства. Жертвы – либо родственники Дегтярева, либо люди, чьи адреса и телефоны нашлись в записной книжке Дегтярева, либо случайные свидетели, не к добру оказавшиеся на месте преступления. При угрозе задержания убийцы кончают с собой.
– Так-так, – Ицхак Шадули даже заинтересовался. – Организация. Определенно – организация. Этот Дегтярев явно влез не в свое дело, и, скорее всего, узнал лишнего. Его убрали. А заодно решили убрать и всех, с кем он мог связаться. По телефону, или иным способом. Саймон, мне необходимы ткани этих убийц-самоубийц. Накачка накачкой, но там и помимо психоинженерных матриц может кое-что найтись.
– Я догадался, – улыбнулся Варга. – Неужели вы полагаете, что я мог оставить такие случаи без внимания?
Ицхак рассеянно уставился в пол; у него явно вызревала очередная сногсшибательная идея.
– Полагаю, что сегодняшний отчет можно опустить. В свете новых, так сказать, фактов, – сказал Варга. – Готовьтесь, профессор. Будут вам ткани.
– Поторопите своих волкодавов, – попросил Шадули. – Я с нетерпением жду.
– Я тоже, – заверил Варга. – С исключительным нетерпением.
Сопровождаемый референтом, гений современной генетики просеменил к выходу. Варга проводил его пристальным взглядом.
