Каждое движение, каждая повадка любого волков выдавала прирожденного бойца, у которого все завязано на рефлексы, и рефлексы эти возможно выколотить только вместе с жизнью.
Часа два пришлось ждать; волки свернули все, кроме единственного стола с тем самым прибором-книжкой. Часть из них – числом десятка в три – вышла наружу и больше не возвращалась. Потом, минут через сорок, ушла вторая партия.
Арчи попал в четвертую партию. Троих непонятных людей увезли в предыдущей.
– Эй! Вислоухий! – позвали его.
Арчи поднял голову; последние полчаса он сидел, привалясь спиной к ороговевшей стене.
– Вставай давай! Руки за спину! Шагом арш! Вон, следом за ними…
И указал стволом автомата на очередную направляющуюся к выходу группу. Арчи послушно пристроился следом, сложив руки за спиной. Долгое ожидание и долгое бездействие успели его изрядно утомить.
По пути к герметичному шлюзу они преодолели шесть крутых, лабиринтоподобных поворотов. Такое впечатление, что тайник, в котором прятались волки, строили какие-нибудь средневековые маньяки-маскировщики.
Снаружи было темно; гул падающей воды навалился, едва Арчи свернул за очередной поворот и прошел сквозь тесный овальный шлюз.
«Да это же плотина!» – осенило Арчи.
Они стояли на нижнем, а возможно и на втором снизу уступе, на вогнутой стороне, обращенной к устью Ангары. С верхнего уступа белесым упругим потоком лилась вода, поэтому разглядеть что-либо вокруг было напрочь невозможно. Широченный, во всю Ангару, водопад. И под ним, во влажном облаке водяной пыли – волки, и ход в потайной схрон, скрытый в теле плотины.
«Вот те на! – подумал Арчи, украдкой оглядываясь. – А я думал, плотины сплошные, монолитные… Как же!»
Но неужели о схроне никому больше неизвестно? Не может быть! Экологи, гидроинженеры, плотиноводы – эти должны о подобных сюрпризах знать.
– Давай-давай! Шевелись! – Арчи бесцеремонно пихнули в спину. Он провел по лицу – влага осаживалась на двухнедельной небритости крошечными капельками.
А потом он увидел – куда ему предстоит идти.
Чуть в стороне, прямо в потоке льющейся воды, виднелся узкий проход. А за ним – Ангара с высоты добрых тридцати метров. Луна на западе, и светлая дорожка на волнах; и темный полог тайги на берегах, и мерцание звезд на летнем небе…
Звезды мерцали очень сильно.
Волки шли прямо по воздуху, ни на что ногами не опираясь. То есть, вероятно, опираясь, конечно, но это что-то было невидимым… точнее видимым, но лишь едва-едва. И упиралось оно в небольшое темное пятно, похожее на отдраенный люк самолета. Самого самолета, понятно, видно не было.
«Опять камуфляж», – понял Арчи.
Ступить на то, что все естество упрямо считало пустотой, было невероятно сложно, но Арчи сжал волю в комок и пересилил естественный страх высоты.
Опора была вполне твердой и надежной, и даже с невидимыми перильцами. Стараясь не слишком глядеть по сторонам Арчи дошел до пятна-входа, и едва преодолел слабо просматривающуюся перепонку, как сразу почувствовал себя увереннее.
Пустота осталась за перепонкой. А он и впрямь оказался в чем-то похожем на самолет, или даже скорее на махолет, потому что корпус этого «чего-то» был не сигарообразным, не вытянутым, а пузато-округлым, как исполинская дыня. Вдоль стен (или бортов?) тянулись ниши-кресла; почти все были заняты волками. В центре отсека грудой лежали ранцы, продолговатые контейнеры (вероятно, с припасами), оружие…
– Давай, давай, не спи, замерзнешь, – Арчи опять чувствительно пихнули, подталкивая к нескольким незанятым нишам, самым дальним.
Он послушно прошел и плюхнулся в крайнюю. Охрана приземлилась рядом.
– Пристегивайся!
Разобраться в системе ремней оказалось совсем несложно. «Щелк-щелк!» – сказали зажимы и Арчи надежно зафиксировал себя в нише. Теперь этот самолет-махолет можно было вертеть и переворачивать как угодно – Арчи никуда не делся бы со своего места.
В отсек вбежал еще кто-то, повозился у люка, и наскоро юркнул в последнюю свободную нишу.
– Готово, Тигра! Стартуй давай! – раздался голос одного из волков-главарей.
– Атас, смертнички! – сказал кто-то весело и небрежно. – Выдохнули! Старт!
Голос был женский.
Арчи выдохнуть успел. Мгновенно навалилась свинцовая тяжесть, сковав каждую мышцу, и он понял, что летательный аппарат волков стремительно набирает высоту.
«И что же теперь? – размышлял Арчи. – Засекут этот старт наши БЛС-ники или нет? Вряд ли: эта летающая штуковина, как и все остальное оборудование волков, чисто механическая. А задействовать новейшие разработки в области радиолокации сибиряки могут и не успеть. Хотя, две недели прошло, если они не сидели сиднем все это время, а работали… могли бы и уложиться.»
Думать было тяжко: казалось, перегрузка навалилась даже на мысли. Но мало-помалу она стала слабеть.
«Интересно, куда мы перенесемся? В какую точку Земли?»
Знай он скорость этого аппарата, можно было бы прикинуть расстояние от Чадобецкой плотины, которое успели бы пролететь за двадцать минут. Впрочем, может и не за двадцать минут: кто сказал, что у волков всего один такой аппарат?
И Арчи понял, что гадать бесполезно. Он просто слишком мало о волках знает. По-прежнему мало, даже две недели проведя у них в плену.
Летели действительно около двадцати минут. Потом снова повторилась некоторая изящная пляска и перегрузки, и мягкий, без всякой болтанки, финиш.
Волки дружно принялись отстегиваться; в одном из бортов вновь прорезался люк, в который хлынул свет, очень похожий на дневной.
Но только похожий.
– Давай, шевелись, – поторопил нюфа один из стражей.
Волки уже начали разгружать свои пожитки, и Арчи пришлось мимо них протискиваться.
На выходе Арчи первым делом взглянул перед собой.
Ангар. Довольно здоровый, метров сорок до фронтальной стены; высота – метров семь. И в ширину метров не меньше пятидесяти. На сколько ангар простирался назад, за спину, пока невозможно было оценить: во-первых, обзор заслонял аппарат, на котором они прилетели, а во-вторых охрана не очень-то позволяла осматриваться.
– Давай, давай, нечего глазеть! Вперед!
Его продолжали пихать и подталкивать; Арчи с огромным трудом удержался от соблазна перехватить ствол автомата и хорошенько шмякнуть не в меру ретивого волчару о квадратные плиты, которыми был вымощен пол ангара. Но сдержался все-таки. К чему лишний раз злить настоящих бойцов? Один раз он волка проучит, но тот явно запомнит и найдет способ отомстить.
Вели Арчи к аккуратной арочке-выходу. Раз он все же умудрился обернуться, и взглянул на волчий летательный аппарат, лишенный камуфляжа. Аппарат имел стремительные обтекаемые формы, походил на слегка более выпуклое с верхней стороны чечевичное зерно и был чрезвычайно красив. Формой красив, потому что цвет он имел довольно мерзкий: грязно-серый, как дорога в дождливый осенний день.
За арочкой начинался узкий и короткий коридор, упирающийся в овальный, затянутый перепонкой люк. Перед люком торчал охранник, полный двойник тех, что сопровождали Арчи: крутоплечий, рослый и мордастый. Когда троица приблизилась к люку, охранник сделал шажок в сторону, насколько позволяла близкая стена, и повелительно дернул головой. Арчи воспринял это как приказ входить.
И шагнул прямо в перепонку.
Вообще проход через перепонку напоминал визит в огромный мыльный пузырь. Края этой тонкой полупрозрачной пленки слегка промялись под напором Арчи, потом перепонка расслоилась, плотно прилегая к обводам его фигуры, а когда он вошел – снова сомкнулась за спиной.
Арчи подозревал, что перепонка реально герметична. И даже проникновение сквозь нее человека, волка или любого подходящего по размерам предмета не означает нарушения герметичности.
Волки-охранники остались у перепонки с внутренней стороны; Арчи застыл в нескольких шагах ближе к центру комнаты, куда его привели.
Комната была не очень большая и представляла собой почти правильную полусферу диаметром у пола-основания метров восемь и наибольшей высотой в центре метра три. Посреди комнаты располагался большой стол-пульт подковообразной формы. За пультом сидел волк, которого Арчи определил как главаря даже среди главарей. Купол, накрывающий комнату, было абсолютно прозрачен, и за ним виднелись тысячи и тысячи невообразимо ярких звезд. Их было куда больше, чем Арчи привык видеть на небе даже в ясные и безлунные крымские ночи, на порядок больше. Казалось, в это сплошное синеватое сияние лишь кое-где вкраплялись пятнышки угольной черноты.
Звезды не мерцали. Светили ровно и мощно, словно далекие-далекие прожекторы.
А потом на полу перед собой Арчи увидел отчетливую тень, и вторую, побледнее.
Волк за пультом криво усмехнулся. А Арчи медленно-медленно стал оборачиваться.
И замер, как вкопанный.
Позади него, как раз над входом-перепонкой висел гигантский голубовато-зеленый шар. Он был отчетливо выпуклым; белесые перистые спирали кое-где закрывали его лик, а в свободном от этой белесости участке Арчи вдруг угадал знакомые с детства очертания западного побережья Африки и желтое пятно Сахары, на которое наползала волна непроницаемой ночи.
