Ознакомительная версия.
Создатель балагана
Алексей Верт
© Алексей Верт, 2015
© Катерина Покидышева, иллюстрации, 2015
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru
….монстр обнаружился на том же месте, где и был до этого. Оскалив игольчатую пасть, Ламия оглядывалась вокруг.
– Как прекрасно, – проворковала она. – А скоро так будет везде. Маленькая разминка перед большим сражением. Стоны раненных, остывающие тела убитых, бесчисленные разрушения. И в конце какой-нибудь герой бросит мне вызов, чтобы перед смертью осознать свою никчемность.
– Герои обычно побеждают, иначе их бы так не называли, – заметил Юлиус, размышляя, есть ли у него хоть какой-то шанс.
– Передашь привет Аиду? – Ламия, не дожидаясь ответа, оказалась возле Корпса и схватила его за горло.
Ощущение было такое, будто туман внезапно стал плотным и обернулся вокруг шеи холодным шарфом. Мороз пробежал по всему телу мошенника, а руки безвольно опустились. Вместе с тем Юлиус заметил, что Ламия изменилась. Теперь перед ним стояла прекрасная девушка с кроткой, чуть игривой улыбкой. До невозможности алые губы на бледном лице. Волосы колыхались, словно волны и, кажется, даже был слышен легкий шум прибоя. В загадочных голубо-зеленых глазах плясали искры.
«Она прекрасна. Гераклид был прав!» – Юлиус представил, что сейчас Ламия поцелует его, и почувствовал трепет в груди.
Резкий, как пощечина, вскрик младенца привел мошенника в чувство. Он увидел вытянутые иглы зубов, подбирающиеся к его горлу.
«В такие минуты, – неожиданно отстраненно подумал Корпс, – говорят, что вся жизнь проносится перед глазами. Всегда было интересно, сколько в этом выражении от правды, а сколько от метафоры…»
Часть первая: предгорья Олимпа – Афины
Глава первая.
Животные и боги
– Орк тебя забери!
Поросенок задергался и лягнул банку. Та опрокинулась, и по земле расползлась золотистая лужа. Юлиус потянулся, чтобы спасти хотя бы остатки краски, как животное тут же с громким визгом вывернулось из рук и устремилось прочь. Пришлось кидаться следом, падать на поросенка сверху, как хищная гарпия, и поминуть Орка еще с десяток раз.
Поляна в предгорьях Олимпа выглядела так, будто накануне там одновременно паслись стадо пегасов и табун сатиров, доились золотомолочные коровы, и проводилась тренировка олимпийцев по художественной стрижке руна. Посреди всего этого великолепия сидел Юлиус, хмуро вытирал грязное лицо и приблизительно в сотый раз клялся себе никогда больше не связываться с животными. Из лежащего рядом ящика доносилось возмущенное хрюканье.
– Если бы я знал, что ты так быстро бегаешь, дружок, украл бы индюка, – мошенник примирительно похлопал по стенке ящика. – Или гуся какого-нибудь. Тому даже крылья не пришлось бы делать. С другой стороны, выдержала бы его шея искусственную голову? Сомневаюсь.
Судя по ответным звукам, превосходство над какими-то птицами ничуть не утешало пленника.
– Будешь жить во дворце… – жилище правителя в захолустном полисе Катерини тянуло разве что на приземистый бочкообразный замок, но Юлиус искренне уважал преувеличение как фигуру речи. – Жрать каждый день. По три раза. Спать вдоволь. Пузо тебе почешут. Сказку на ночь расскажут…
Будущий дворцовый житель яростно сопел и молча кидался на стены ящика. Тот скрипел и качался из стороны в сторону.
– Не сдавайся, дружок! Мы еще сделаем из тебя сатира. Или пегаса. Я пока не решил.
Подобная перспектива настолько воодушевила животное, что у него снова прорезался голос. Юлиус послушал хрюкающие рулады из ящика и вздохнул. Да уж, как говорится, грязного порося не отмоешь добела. Конечно, его получилось перекрасить, но издаваемыми звуками зверь выдает себя с головой, хотя голову как раз надо бы ему поменять. Проще простого, в сущности. Находишь какую-нибудь замечательную маску, закрепляешь, и вот уже готов толстенький, маленький, с прекрасным личиком…
– Подождите-ка! – Корпс подскочил и принялся возбужденно кружить вокруг ящика, продолжая повторять. – Подождите, подождите, подождите. Какие, к Орку, пегасы и сатиры? Нет, друзья мои, это не наш метод! Зачем маленькой девочке какой-то там крылатый конь? Хотя крылья нам все же пригодятся. Или к чему пугать несчастную козлоногим уродцем? Нет, нет и еще раз нет! Мы пойдем другим путем, прекрасным и неповторимым. Нельзя мыслить мелко, когда находишься буквально у подножья Олимпа!
Довольная улыбка расплывалась на лице мошенника. Он знал, что следует делать – осталось всего ничего, найти крылья и маску. С перьями просто, деревья на краю поляны чернели кляксами гнезд. Под ними наверняка что-то найдется. С маской – сложнее, но тоже решаемо. По счастью, до Катерини, где наверняка была театральная лавка – пара часов на поезде.
– Ну, дружок, нас ждет великое будущее, – Юлиус Корпс похлопал по ящику.
Притихший было поросенок протяжно и тоскливо хрюкнул.
…
В эту историю Юлиус позволил себе влезть по двум причинам. Во-первых, неистребимое желание надуть ближнего своего. Во-вторых, у него закончились деньги.
Едва стоило мошеннику сойти на станции, как маленький, даже тщедушный (если бы так можно было сказать о городе) недополис Катерини, славный лишь своей близостью к жилищу олимпийских богов, вдруг расцвел яркими красками афиш и объявлений.
«Внимание! Поймайте шанс! Заработайте невиданное богатство!» – упрашивали они. И Юлиус попросту не смог противостоять этому волшебному зову, который привел его ко дворцу местного правителя, где мошенник узнал, что в честь седьмого дня рождения дочери тот хочет заполучить для нее мифического зверя. И предлагает за такое чудо тысячу драхм.
– Тысячу, – благоговейно прошептал Юлиус и принялся за дело.
Естественно, никакое мифическое животного он не собирался искать. Поймав поросенка и украв банку краски, Корпс сбежал подальше от людского общества – тем более, «божественные» предгорья славились фруктовыми садами и прекрасными видами, что просто необходимо для вдохновенья. Там извел всю позолоту на самого хряка, а теперь – на самодельные крылышки, которые с трудом, но таки удалось закрепить на поросенке. Оставалось только облагородить морду зверя, который рылом никак не тянул на нечто мифическое.
– Сиди здесь тихо, – напутствовал Юлиус зверька, пряча ящик в темную пещеру. – А не то тебя кто-нибудь сожрет, и мы не сможем стать богатыми.
Поросенок покорно хрюкнул. Он уже, кажется, начал понимать, что чем меньше сопротивляться – тем быстрее все закончится.
Довольный собой и окружающей действительностью Корпс отправился на станцию, где взял билет на скоростной поезд и уже вскоре оказался в Катерини. Хорошее настроение, однако, улетучилось практически сразу по прибытии, когда мошенник посетил единственную лавку, где продавали маски
– Какой это, порази меня Зевс, полис? Деревня! Ни одного нормального лица – одни уродцы и страшилища. Это ли надо маленькой девочке?! – возмущался Юлиус, рыская по улицам полиса. – Так, надо успокоиться и подумать. Мне что нужно? Маска. Какая? Прекрасная. Могу ли я сделать ей сам? Пожалуй, что нет. Ловкость рук – прекрасное качество для мошенника, но вот пристрастия к изобразительным искусствам я доселе в себе не ощущал. Значит что? Значит, надо найти человека, который сможет сделать маску. Или послужит моделью для нее. Ага! Кажется, светлое будущее становится ближе.
Спустя час мошенник уже передвигался по Катерини, вооружившись свертком с мокрой глиной. Оттуда капала вода и со всех сторон сочилась коричневая жижа.
На улицах тем временем загорались редкие фонари. Юлиус вытер лицо рукавом, жалея, что рядом нет зеркала – хотя, в сумерках грязное лицо внушает гораздо больше доверия, чем при свете дня – и зашагал на главную площадь, бормоча под нос: «Только сегодня и только для вас, наиточнейшая копия лица. Заплатите сегодня деньги и завтра получите единственную в своем роде, вашу личную маску. И абсолютно бесплатно – лечебный эффект от целебной глины, собранной на берегах подземного озера. Устранение морщин, выравнивание цвета лица, омоложение…» Не может быть, чтобы на такое бесценное предложение не клюнула хотя бы одна дурочка.
Конечно, было бы гораздо лучше, если бы просто существовала какая-нибудь машина по созданию масок с заданными параметрами. Но алхимики и ученые, день и ночь корпевшие над своими изобретениями, предпочитали создавать штуки громоздкие и многозначительные, вместо того, чтобы заняться насущными проблемами.
Оставалось надеяться только на везение, и удача улыбнулась Корпсу гораздо раньше, чем он дошел до площади. Его толкнули сзади, да так сильно, что Юлиус чуть не выронил сверток с глиной.
Ознакомительная версия.
