– Нет, Горх. Меня не интересуют кинокефалы. Они, их страх – просто пища, а я ищу ответы на другие вопросы. Многих, очень многих из них я приласкала своим хоботом. Они умирали, содрогаясь от ужаса, а я смотрела в их глаза, надеясь познать великие тайны.
– И что же?
– Ничего. Глаза мертвецов были просто глазами мертвецов. Пустыми и холодными.
– Так может, и нет никаких ответов?
– Есть и возможно я найду их после того, как по-своему поговорю с белой девушкой. Она не кинокефалка. Пришла из другого мира с убийцей, прячущим лицо под золотой маской.
– Вальфул! – выдохнул Горх. – Ты говоришь о Вальфуле! Почему убийца? Я считал его просто подлецом и интриганом.
– Вальфул убил отца девушки, о которой я говорю, и обманом заманил несчастную дочь в Тонг-Ашер. Скажи об этом своему дружку, лишь произнеси вслух имя Джона Лизвуда, упомяни об изумрудном скарабее и ты увидишь, как задрожат и покроются каплями пота его руки. Отдайте мне девчонку и получите топор, которым так страстно стремитесь завладеть. Твой Вальфул и не подозревает, что пригрел на груди змею. Девушка лишь делает вид, что не знает о его маленьких шалостях. На самом деле она следит за каждым его шагом. Подслушивает и подсматривает. Доверять ей нельзя! Место девчонки здесь – рядом со мной!
– Даже после таких доводов Вальфул никогда не пойдет на это!
– Тогда просто убей его. Знай, Горх, что ты, несмотря на всю свою проницательность, выбрал не того партнера. Дерек Вальфул, так его звали в прошлом, недаром носит золотую маску. Он стремится скрыть под ней выражение своего лица. Мысли Вальфула темнее, чем самая темная ночь. Он собирается привезти в Тонг-Ашер невиданное по своей мощи оружие, которое купит за золото кинокефалов. В мире Вальфула оно зовется атомным и уже принесло множество бед. Избавься от предателя в золотой маске, пока не стало слишком поздно, приведи мне девушку и обладай Гронгом-Сокрушителем единолично!
– Заманчивое предложение!
– Отличный совет того, кто прожил бесконечно долгую жизнь.
– А может, все-таки согласишься обменяться на упитанных кинокефалов, которых я стану поставлять тебе по первому требованию?
– Я все сказала! – бесформенная туша раздулась, превратившись в колышущийся шар и, оттолкнувшись щупальцами от камня, вкатилась в пещеру. – Не зли меня. В раздражении я могу позабыть о том, что имею дело с Верховным Магом и могу пустить в ход хобот. Ты смел Горх, а значит, можешь стать неплохим лакомством.
Чудовище растворилась во мраке пещеры.
– Стой, Мать Геката! – Горх понимал, как рискует, но уйти просто так не мог. – Где доказательство того, что ты говорила о Гронге-Сокрушителе? Вальфул не поверит мне на слово!
Из глубины пещеры донесся шорох и к ногам мага упал свернутый в трубку пергамент. Горх развернул его.
– Знакомые письмена. Хоть и старые, но прочитать их можно.
Колдун спрятал пергамент под плащом и вернулся к поджидавшему его ящеру. Вымещая на нем злобу за неудачные переговоры, маг изо всех сил стегнул чудище плетью.
– Возвращаемся, урод!
Он забрался в седло и резко дернул поводья.
– Будь проклята Геката! Если мне придется выбирать между старой ведьмой и Вальфулом, то с ней я разделаюсь в первую очередь.
Ящер мчался по песку большими скачками, а Горх, пользуясь тем, что его никто не слышит, размышлял вслух.
– Впрочем, я верю Гекате. Она знает многое и если в чем-то признается, то не лжет. Выходит, Вальфул все это время водил меня за нос, выпытывая секреты магов зу в обмен на сущую ерунду. Что ж, теперь мы станем говорить на равных. Я заставлю стать его партнером не на словах, а на деле. А потом наступит день, когда я не станет ни Вальфула, ни Гекаты. Я знаю слабые стороны каждого. Первого погубит жадность, а вторую… Об этом мне расскажет старый, добрый Амаш. Если конечно он еще не умер.
Горх вновь прибег к плети, заставив ящера чуть ли не лететь по пескам. Добравшись до подземелий зу, он швырнул поводья поджидавшим его смотрителям.
– Накормите его и не забудьте хорошенько пощекотать кнутами. Он был недостаточно резв.
Миновав бесконечное число переходов, Горх добрался до просторного грота, который избрал своим жилищем. Здесь его поджидали приближенные – самые знатные представители народа зу. Они почтительно поклонились, а Верховный Маг нетерпеливо взмахнул рукой и уселся на сиденье, вырубленное прямо в скале.
– Хватит трясти головами. Это могло устраивать Традита, но не меня. Жив ли наш мудрец Амаш? Как чувствует себя хранитель древних тайн?
– Он жив, но настолько плох, что не встает с ложа. Огонь жизни едва теплится в его дряхлом теле.
– Меня мало интересует тело Амаша. Как у него с головой? Старик еще соображает или все знания окончательно перепутались в размякшем мозгу? Что молчите?
– Амаш может ответить на твои вопросы, Верховный Маг, но для этого тебе придется…
– Уж не хотите ли сказать, что мне придется идти к нему?! – прошипел Горх, топнув ногой.
– Почтение к Амашу всегда было так велико, что все Верховные Маги прошлого не считали зазорным…
– Пусть принесут старика сюда. Поспешите сделать это, пока я окончательно не впал в бешенство. Убирайтесь, олухи!
Маги поспешили выполнить приказ повелителя, который с первых дней своего правления нарушал веками сложившиеся традиции и бесцеремонно попирал священные законы зу. В грот внесли носилки, на которых лежал старый маг. С трудом приподнявшись на локте, он посмотрел на Верховного Мага.
– Ты – не Традит…
– Традит умер, почтенный Амаш, – развел руками Горх. – Он избрал меня своим преемником.
– В таком случае я готов выслушать тебя и если потребуется дать совет.
Несколько сказанных слов окончательно лишили Амаша сил и он уронил голову на носилки.
– Мать Геката, хранитель древних тайн. Что сказано в летописях нашего народа об этом чудовище?
– Геката пришла сюда раньше нас, поэтому даже маги зу знают о ней немного. Начну с того, что истинный облик этого существа не видел никто, кроме ее ближайших родственниц – дочерей пустыни, кровожадных пиурий. Геката способна перемещаться в пространстве и времени, становиться невидимой…
– Быть невидимым? Амаш, это умеет любой мало-мальски смыслящий в магии житель этих подземелий. Мне не нужен рассказ о возможностях Гекаты. Скажи лучше, можно ли эту тварь уничтожить?
– Убить Гекату? Я прожил много лет, но никогда не слышал о том, чтобы кто-то осмеливался говорить об этом вслух.
– Старик, я вижу, что мы зря с тобой возимся! – Горх встал, приблизился к носилкам и наклонился над Амашем. – Что ты за хранитель древних тайн, если не можешь ответить ни на один вопрос? Любое существо можно уничтожить! Кого-то убить труднее, кого-то – легче. Тебя, например, я могу придушить одной рукой и сделаю это прямо сейчас, если ты не перестанешь пытаться напугать меня!
– Хорошо, – испуганно прошептал Амаш. – Нас никто не слышит?
– Здесь только я и ты.
– Пожиратель Времени! Отправляйся к нему и узнаешь, как разделаться с Гекатой. Нет в мире существа, которое знает больше, чем трехликий Бафомет.
– Значит, Бафомет? Я слышал о Пожирателе Времени и знаю, как попасть в его мир, но… Кажется никто из моих предшественников даже не пытался этого сделать. Почему?
– Потому, что войти к Пожирателю Времени значительно проще, чем выйти от него. Не всякого, далеко не всякого Бафомет выпустит…
Горх прервал бормотание Амаша хлопком ладоней. В грот вошли маги и замерли у двери, дожидаясь приказаний.
– Унесите старика и не слишком балуйте его. Нам вскоре понадобится другой хранитель древних тайн.
Оставшись в одиночестве, Горх задумчиво проговорил:
– Надо помочь Амашу оставить этот суетный мир. Он выполнил свою миссию и уже ни на что не годен. Жаль, нет под рукой верного слуги, вроде Ухла. Все приходится делать самому.
Накинув капюшон, Горх вышел из грота с твердым намерением сделать должность хранителя древних тайн вакантной.
Джош порылся в своем мешке и, удовлетворенно хмыкнув, показал Оргору глиняную бутылочку, заткнутую деревянной пробкой.
– Чудодейственный бальзам. Это как раз то, что тебе сейчас нужно. Давай-ка смажем раны.
– Ни за что на свете, – отмахнулся Оргор. – Слышал я о твоих снадобьях в деревне. Там ведь тебя, кажется, хотели побить из-за них?
– Глупцы! Они ждут от лекарств чуда, а платят за них сущие гроши. Готовы подохнуть из-за нескольких магров, забывая о том, что здоровье бесценно. Скажи, о Оргор, когда в Тонг-Ашере научаться ценить жизнь?
– Доверить жизнь и здоровье тебе – то же самое, что сунуть голову в пасть карапату, – юноша дотронулся до раны на груди и поморщился. – Можешь хоть поклясться, что твой бальзам безвреден?
Джош задумался.
– Однажды мне довелось вступить в поединок с несколькими жителями маленькой деревушки. Численное преимущество было на их стороне…
