– Лорд Рал, не думаю, что смогу обидеть ее, даже если и захочу.
– Ты знаешь, что я имею в виду.
Бенджамин широко улыбнулся.
– Знаю, что вы имеете в виду, Лорд Рал.
– Ну хорошо, – с улыбкой произнес Ричард, выпрямляясь.
– Ну а я могу обижать его, если захочу, правда? – спросила Кара.
Ричард выгнул бровь.
– Нет.
Кара широко улыбнулась.
Ричард оглядел примолкшую толпу.
– Дамы и господа, мы собрались здесь сегодня, чтобы присутствовать на удивительном событии: начале совместной жизни Кары и Бенджамина Мейфферта.
Они оба доказали, что служат прекраснейшими образцами таких людей, какими мы все надеемся стать. Сильные, мудрые, преданные тем, кто вверен их заботам, и готовые одолеть все, что препятствует сохранению высшей ценности, которая у нас есть: жизни. Они желают разделить эту жизнь друг с другом.
Голос Ричарда слегка дрогнул.
– Никто в этом зале не может гордиться этим – или ими – больше, чем я.
Кара, Бенджамин, вы связаны не словами, что сейчас звучат здесь, перед всеми нами, а через ваши собственные сердца. Это просто звучит, но в простых вещах кроется великая сила.
Кэлен узнала речь, произнесенную на их собственной свадьбе. Она подумала, что он не мог бы выказать им большего уважения, чем воспользовавшись некоторыми из тех слов для Кары и Бенджамина.
Ричард откашлялся, несколько секунд молчал, чтобы успокоиться.
– Кара, хочешь ли ты, чтобы Бенджамин стал твоим мужем, а ты всегда любила и уважала его?
– Да, хочу, – сказала Кара звонким голосом, который разнесся над толпой.
– Бенджамин, – сказала Кэлен, – хочешь ли ты, чтобы Кара была твоей женой, а ты всегда любил и уважал ее?
– Да, хочу, – сказал Бенджамин так же уверенно.
– Тогда, перед вашими друзьями и всеми, кто любит вас, перед всем народом, – сказал Ричард, – вы объявляетесь супругами на все времена.
Кара и Бенджамин обнялись и поцеловались, в то время как морд-ситы за их спинами что-то выкрикивали, а толпа радостно приветствовала молодоженов.
Когда шум и крики постепенно стихли, а поцелуи закончились, Ричард протянул руку, приглашая их подняться и встать рядом с ним и Кэлен. Бердина все еще вытирала слезы радости о плечо Найды. Кэлен заметила, что Рикка, чьи глаза тоже были полны слез, украсила свои волосы розовой лентой, подаренной ей Никки.
Ричард стоял прямо и гордо, оглядывая все лица, наблюдающие за ним. Если бы Кэлен не видела все тысячи собравшихся здесь, она бы подумала, что залы дворца пустые – такая стояла тишина.
И Ричард заговорил. И голос его мог слышать каждый.
– Возможность пребывать в этой обширной вселенной хотя бы мгновение – есть великий дар жизни. Предоставленный нам ничтожный отрезок времени – огромное счастье, потому что это наша единственная жизнь. Вселенная будет продолжать существовать, не обращая внимания на наше короткое присутствие, но пока мы находимся здесь, мы соприкасаемся не только с какой-то частью всех ее просторов, но и с теми жизнями, что окружают нас. Жизнь – это дар, который дается каждому из нас. Каждая жизнь – личная, не принадлежащая больше никому. Она более чем бесценна, это главнейшее сокровище, которым мы обладаем. Дорожить ею – вот, по правде говоря, то самое, чего она достойна.
Кара обхватила руками его шею.
– Благодарим тебя, Лорд Рал, за все.
– Это большая честь для меня, Кара, – сказал он, обнимая ее.
– О, между прочим, – прошептала Кара ему на ухо, – совсем недавно меня перехватила Шота. Она просила, чтобы я передала тебе ее послание.
– Да ну? И что же за послание?
– Она сказала, что если ты когда-нибудь вернешься в Предел Агаден, она убьет тебя.
Ричард удивленно отпрянул.
– В самом деле? Она так сказала?
Кара кивнула, не переставая улыбаться.
– Но она смеялась, когда говорила это.
А затем прозвенел колокол, приглашая людей к молитве.
Но прежде, чем кто-либо успел двинуться с места, снова заговорил Ричард.
– Больше не будет ни молитв, ни поклонений. Никто из вас больше не должен преклонять колени ни передо мной, ни перед кем-либо еще.
Ваша жизнь – это именно ваша жизнь. Она принадлежит только вам, устраивайте ее и живите счастливо.
