– Господин Оларс! – Йорд едва успел подхватить меня.
– Уходим, все разговоры – потом.
* * *
Утро началось проливным дождем. Отвратительное самочувствие никуда не делось, но был и приятный момент – во сне приходила некк. Вложила мне в руку угольки и сказала, чтобы шел в лес и просил помощи у малых духов огня – Искр. Только с их помощью можно снять заклятие и принести покой всем Совнам. Сев на кровати, я провел по лицу ладонями, сгоняя остатки сна, и бросил взгляд в окно – хороша погодка, в такую только костры и палить. Однако выбирать не приходилось: Хильда призвала меня, надо делать работу. Но сначала…
– Арве!
Раскрылась дверь, тут же влетел фоссегрим в насквозь промокшей накидке.
– Ты что, подслушивал?
– А? – Арве что-то положил у печи и, повернувшись ко мне, принялся стаскивать одежду. – Я только вошел, что-то не так?
– Все так, где ты был? Учти, еще раз умрешь – спасать не буду.
Он кивнул, придирчиво осмотрел накидку, точнее то, во что она превратилась, и принялся растягивать ее на печи. Мои слова, кажется, его совсем не огорчили, или мальчишка их попросту не расслышал.
– Мы с Йордом ходили на пепелище, для сегодняшнего ритуала понадобятся угли. – Фоссегрим указал на небольшой сверток у печи.
Перед глазами снова появилась некк из сна. Кажется, ночью она приходила в гости не только ко мне.
– М-да, вчера она этого сказать не могла.
– Что? – В бледно-голубых глазах мелькнула настороженность.
– Ничего, – отмахнулся я, – где Йорд?
Объяснять и спрашивать, почему Хильда не сказала мне вчера ни слова про ритуал, Искры, пепелище, и зачем ей понадобилось обязательно приходить во сне, – не хотелось. Вряд ли у фоссегрима есть ответы. Да и не скажет он ничего, даже если и есть.
– Йорд пошел к Хакону за травами. – Заметив мой удивленный взгляд, он тут же пояснил: – Для тебя, сказал – магия забирает много сил.
– Слушай, у тебя есть хоть какое-то уважение к старшим? – Зажмурившись, я сжал пальцами виски, надеясь прогнать нахлынувшую головную боль.
Арве потупился, но распахнувший ногой дверь рисе не дал продолжить воспитание фоссегрима.
– Ух, пока договорился, так думал, утбурда дам! – Он поставил на стол горшочек, из которого вился тонкий дымок. – И вроде деревенский, а зубы заговаривает – ой-ой-ой!
Я встал, подозрительно посмотрел на принесенное слугой и, приблизившись к столу, принюхался – мята, липа и что-то еще, так и не определишь, что именно.
– Что это? Милосердный староста, часом, не отравы налил?
Ноги держали отвратно, пришлось опереться рукой о стол.
– Берите и пейте, потом поговорим, – заявил Йорд, – тут я еще еды принес, сегодня будет денек еще тот. Да и ночка не лучше.
– Замечательно, – мрачно отметил я, – все всё знают, кроме меня.
Взяв горшочек, я еще раз принюхался, но, решив, что хуже не будет, сделал глоток. Горло обожгло, во рту сильно загорчило. Я закашлялся.
– Что это за…
– Пейте-пейте, – невозмутимо велел Йорд, и в его голосе было что-то, заставившее меня подчиниться.
Опрокинув почти залпом эту гадость, я через несколько мгновений понял, что он прав: боль отступила, да и слабость стала терпимой. Нелишним будет спросить рецепт.
– Оларс, – тихо позвал меня Арве, – а теперь я должен рассказать, что Хильда велела сделать сегодня ночью…
* * *
А ночь выдалась холодной. Будто не осень, а сама Госпожа Зима пожаловала сюда, решив стряхнуть с деревьев золотое убранство и сменить его на снежные шапки. Звезды горели ярко, но свет словно растворялся в черноте ночи, не желая освещать землю. Заходить в лес было глупо, заблудиться в такой тьме можно на раз. Поэтому я выбрал место неподалеку от реки и стал разводить костер. Арве и Йорд ждали у Холодных камней. Фоссегрим должен мне помочь, рисе будет смотреть по сторонам и охранять мальчишку. Но здесь… здесь я в полном одиночестве. Разговор с богами, пусть даже с малыми, – это серьезно, и ошибок допускать нельзя.
Огонь весело затрещал, оранжевые языки принялись лизать дерево и угли с пепелища дома Совнов. Поднеся к пламени сжатую в кулак ладонь, я на мгновение замер:
– Вечные хранители тепла, согревающие от мороза, защищающие от напастей, очищающие от зла. Услышьте мой голос, внемлите просьбе, отзовитесь из тишины.
Я раскрыл ладонь, и вниз темной дорожкой скользнули сушеные бессмертник и амр – растения, служившие подношением всем богам. Огонь взметнулся выше, в воздухе тут же появился свежий аромат, со всех сторон послышались шепот и бормотание, будто духи спорили, не могли понять, зачем их вызывают. Голосов становилось все больше и больше, но на человеческие они совсем не походили – треск веток в огне да шум пламени на ветру.
– Скрывшиеся, но не ушедшие, взываю к вашей помощи, заклинаю всеми именами праотца Бранна и Изначальной Искры, дайте свои силы.
Голоса стали еще громче, огонь разгорался сильнее и ярче, еще чуть-чуть – и я сам окажусь в объятиях пламени. Сноп ослепительных искр вырвался вверх и рассыпаясь вокруг. В то же мгновение я увидел неясные очертания фигур.
– Кто ты? – Сквозь треск слова были еле слышны. – Зачем призываешь нас?
Пламя приблизилось, дохнуло в лицо жаром, но я не двинулся с места.
– Я – Оларс Глемт, последний из рода Посредников, уничтоженного Хозяином Штормов. Призванный Хильдой, дочерью Асмунда, – некк, что живет в водах Скьяльвинд.
– Хильда, – задумчиво прошипели справа, – Хильда… хорош-ш-шая девочка… Жалко…
– Из-за чар Хозяина Штормов она забирает жизни людей, ее братья обращены в Холодные камни. Пока они стоят, Хильда не может освободиться.
– Знаем, знаем, знаем, – раздалось отовсюду, – некк плачет каждую ночь, но только мы и слыш-ш-шим…
– Помогите, малые хранители, обрести покой плененным душам, – тихо произнес я, чувствуя, как по позвоночнику пробежали мурашки, – хоть толком ничего и не видно, но все равно страшно. Нечасто приходилось говорить с богами, даже с малыми.
Огонь полыхал слишком близко, пришлось зажмуриться, но ни шагу назад.
– Помоги, Пос-с-средник, нам, – накатился шепот-треск со всех сторон, – поможем и мы тебе.
Я сглотнул. Искры могли попросить что угодно, но вряд ли я посмею отказать.
– Что мне делать?
– Верни наш-ш-ши земли, – выдохнуло пламя, – те, что отобрали Повелители Холода. Земли исконные, где теперь вечная зима…
Жар стал невыносим, я стиснул зубы, а отказывать нельзя.
– Где они?
– Огонь в сердце приведет, дай клятву, – пламя дрогнуло, метнулось назад.
Я шумно выдохнул, открывая глаза и радуясь морозному воздуху. Светлые небожители, как это прекрасно! Может, глупо, но уже поздно останавливаться.
– Клянусь Искрам, малым богам огня, что верну их исконные земли за оказанную помощь. Слово Посредника.
Со всех сторон посыпались трещащие смешки:
– Хитр-р-рец…
– Умный Пос-с-средник, не пропадеш-ш-шь… Так тому и быть! С-с-с-лово свое тоже держим!
Пламя вновь кинулось ко мне и охватило со всех сторон. Слабо вскрикнув, я закрыл руками лицо, однако жар забивал дыхание, проникая в легкие, заставлял тело гореть огнем. Мгновение, два, три… Как же больно… Глухой треск – и все закончилось так же резко, как и началось.
Костер погас, рядом больше никого не было. Я огляделся, посмотрел на свои руки – ни следа ожогов, они даже не покраснели. Будто пламя и не касалось вовсе.
Слева раздался женский крик: как раз со стороны реки. Бросив все, я бегом кинулся к Скьяльвинд. Ну, малые боги, если надумали обмануть…
Оказавшись на берегу реки, я замер как вкопанный. Холодные камни охватывало беснующееся пламя – слепящее, яростное – будто там были не Совны, а Повелители Холода, заклятые враги Искр. Откуда-то звучала мелодия флейты: зачаровывающая, нежная, она совсем не подходила к тому, что там творилось. Я узнал старинную балладу, которую порой напевала моя мать. О холодных камнях, что зовут тихими голосами юношей и девушек к ледяной реке и затем утягивают их на дно. А как только утянут – не отыщут пропавших ни друзья, ни родные. И только иногда, глядя в неподвижные воды, можно увидеть погибших и почувствовать прикосновения их холодных рук.
Но как тут все разгорелось в мгновение ока? Или я слишком долго бежал сюда? На берегу уже стояли люди из деревни, ахали и, замерев, смотрели вперед, не веря происходящему.
Я попытался сделать шаг вперед, но ноги не слушались.
– Замри, замри, замри… – прошелестел призрачный шепот. – Гор-р-ри ясно, гор-р-ри сильно… Уходи зло, уходи-и-и-и…
Ветер подхватил шепот, развеял пеплом, по воздуху прошла рябь.
Пламя исчезло, но в тот же миг поднялась огромная волна и, повинуясь мелодии флейты, обрушилась на раскаленные камни. Послышался оглушительный треск, по темным громадам молнией разошлись черные трещины. Еще одна волна, что-то сверкнуло, и я быстро отвернулся.
– Боги, они раскололись! – раздался чей-то крик. – Раскололись…
