Ознакомительная версия.
– Какая разница, где служить престолу и Империи?! Главное – быть на высоте своего долга!
– Химер, сразу видно, что ты отлично учился в школе.
– Завидуешь?
– Хе-хе, насмешил… Раз уж тебе всё равно, где и как служить Империи, так клал бы камни в фундамент дворца!
– Ну-у, нет, – начальник хозчасти рассмеялся добродушно и заразительно. Над ним беззлобно потешались все остальные, но нисколько его этим не задели. – Мне б что-нибудь попрестижнее…
– Господин Серт… Господин Серт… – На пороге комнатки стоял молодой адъютант, но шагнуть внутрь не мог – было некуда. В своём ярко-алом аккуратном мундирчике с фиолетовыми кантами он выглядел браво на фоне нашей подвыпившей, расхристанной, растрёпанной компании, но держался скромно. – Господина Серта ждут на ужине у госпожи Солор. Я уполномочен проводить.
На меня воззрились с уважением, пониманием, немножко – с шутливым одобрением, мол, так держать, вперёд в высшие сферы. Я поднялся, одёрнул потрёпанную форму.
– Ладно, ребята, отдыхайте тут, но не особо расслабляйтесь.
– Слушаю, командир! – это хором.
– Аканш, проследишь, чтоб Машка не шалила? Не в службу, а в дружбу.
– В лучшем виде, командир!
Я пристроился за адъютантом.
– Надеюсь, предстоит не очень официозный обед? – пошутил, но вопрос воспринят на полном серьёзе.
– Обычный. Традиционный.
– А то одет я не для высшего общества, прямо скажем.
На меня оглянулись с большим недоумением.
– На походных приёмах допускается любая пристойная одежда, тем более если речь идёт об обеде в честь захвата крепости. – И с достоинством оправил на себе и без того безупречно сидящий мундир.
– Ну и ладушки.
Коридоры и залы, которыми мы проходили сперва, буквально кишели народом, и работы хватало всем. Здесь не встречалось праздно шатающихся, слегка подвыпивших вояк – все были вызывающе трезвы и полны забот. Кто-то волок тюки или разрозненные предметы местной мебели, кто-то помогал раненому добраться до лежанки, кто-то исполнял поручение в режиме «одна нога тут, другая тоже где-то рядом» – крутящиеся на виду бойцы не могли позволить себе расслабиться. Видимо, все подвыпившие прятались прочь с глаз, и в этом тоже жил след имперских традиций, в рамках которых прилично было исполнять приказ и делать дело, а расслабляться – как-то не очень.
Потом передо мной и моим спутником развернулась широкая галерея, поразившая меня полом в форме огромного жёлоба (не очень-то удобно оказалось идти по нему), сводом с крупным узором, напоминающим грубо высеченную в камне имитацию тростниковой крыши, и колоннами самого жутковатого оплывшего вида. Они вызывали единственную ассоциацию – слившиеся воедино сталактиты и сталагмиты, а почему это казалось жутким, можно было лишь гадать. Через равные промежутки из пола вырастали большие пыльные друзы кристаллов высотой по пояс взрослому человеку. Их нужно было обходить.
– Здесь раньше шло русло основной магической линии, – пояснил мне спутник, хотя я его ни о чём не спрашивал. – Но сейчас поток отключён, так что здесь совершенно безопасно. Вот сюда, пожалуйста.
Арка, в которую мы шагнули, была облита каплями и потёками прочно застывшего, но когда-то явно жидкого камня. За ней – короткий полутёмный коридор – и вот свет, которого было очень много, свет, порождённый десятками магических светильников. Зала, оживлённая им, имела форму кольца, окружая широкой полосой что-то вроде огромной, идеально круглой колонны. Та скорее всего заключала в себе ещё одно помещение, иначе зачем она тут вообще нужна?
В зале хватало не только света, но и столов, и сидений, и скатертей, а вот угощение было довольно однообразным, хоть и обильным – всё больше мясо в разных видах, немного рыбы, совсем чуть-чуть овощей. И правильно, на войне не до гурманства. Аштия в просторном ярко-алом одеянии без пояса приветствовала своих офицеров, вручая каждому кубок с вином. Из этих посудин и дальше надлежало пить на протяжении трапезы, других кружек не было. Тарелок тоже оказалось не в избытке… Ну и ерунда, всё равно угощение в основном такое, которое можно брать на нож или кусок лепёшки.
Так уж разместились столы, что нельзя было с ходу определить, где тут самые почётные места, а где попроще. Казалось, на этом пиршестве все равны, а если кто и отмечен более других, то тот, кого посадили поближе к госпоже Солор и её супругу. Раджеф, кстати говоря, явился сюда в кольчуге, а не в каком-нибудь роскошном наряде. В качестве намёка, что ли, мол, не развлекаемся мы, господа, не забывайте, мы на войне.
– Рассказывай, – через некоторое время обратилась ко мне Аштия – я едва-едва успел утолить первый голод. – Как всё проходило?
– По плану, – удивился я. И, собравшись, кратко рассказала о рейде. – Как понимаю, после моего ухода в защищённую область Эрмах и Аканш отвели отряд назад. Была небольшая стычка, но, судя по потерям, ничего серьёзного.
– Под конец операции, как мне доложили, твоя сотня прижала отступающий в катакомбы крупный отряд демонов и дала возможность его уничтожить. Я очень довольна.
– Аканш молодец.
– В любом случае это твоя сотня. Её успех или провал – целиком сфера твоей ответственности. Своего помощника ты можешь отметить, если захочешь.
– Как именно?
– Подашь моему секретарю ходатайство о поощрении. А там уж порядок известный.
– И что нам предстоит дальше?
– Тебе и твоим людям я хочу поручить ещё одну операцию, разработанную моим штабом. Нет. На этот раз всё более традиционно, почти без эксплуатации твоей «чистоты».
– Ага, а то в запасах моей непорочности уже дно показалось. Шутка, если что!
– Я так и поняла. Ты когда шутишь, у тебя выражение лица становится особенное.
– Блин! Не думал, что шучу физиономией.
– Давно хотела тебя спросить, что такое «блин»?
– Э-э… – я на пару секунд подзавис. – Это восклицание. Эмоционально окрашенное.
– Как любое ругательство. Это ясно, – Аштия изящно отправила в рот кусок свинины с кончика ножа. – Но что означает само слово? Что за предмет назван? Или действие?
– Предмет. Это… еда такая. – Я в замешательстве попытался сообразить, имеет ли распространённое междометие отношение к национальной русской еде.
К моему изумлению, Аштия восприняла моё пояснение в совершенном спокойствии.
– Понимаю. Обычное дело. У нас ведь тоже есть подобные бранные выражения. «Делить хлеб золотаря», я верно сказала?
– Не совсем. – Раджеф поменял лепёшку и взял себе кусок индюшатины. – «Доедать за золотарём». В форме пожелания. Доброго такого…
– Ещё есть вариант: «Доедать за кожевенником», – вклинился Ниршав. – Поймёт тот, кто хоть раз побывал вблизи дубильных чанов. Ароматы с ног сшибают за квартал. А что это тебя заинтересовало, Аше?
– Мне интересно, как и чем живут в других мирах. Получается, мы мало чем отличаемся от обитателей других миров, не так ли, Серт?
– Кхм… Если бы сильно отличались, я б тут не прижился, наверное. Но отличия вообще заметные.
– Но это ж понятно…
Смеялись и брали на кончике ножа ломтик за ломтиком. Слуги, приносившие новые яства когда на огромных блюдах, а когда и просто на деревянных досках, отнюдь не все принадлежали к человеческой расе – некоторые были демонами. Работали при этом столь же старательно и даже более невозмутимо, более аккуратно. Адъютанты в красивых мундирах косились на них презрительно.
– Ты совладал с пленницей? – тихонько спросила меня Аштия, когда Ниршав и Раджеф занялись обсуждением чего-то окологвардейского.
– Не столько я, сколько Аканш.
– С демоницами нельзя церемониться, запомни. Они воспринимают только язык силы. У нас, в общем, то же самое. Просто местные обитатели ещё не умеют проводить параллель между силой и законом. Им это понятие знакомо мало.
– Скажу откровенно, мне бесцеремонность даётся с трудом.
– А ты вспоминай, что она не человек. И если будешь давать слабину, можешь в один печальный день не проснуться.
– Тебя это сильно тревожит, да?
– Изрядно. Я к тебе уже успела привыкнуть, – и она улыбнулась так открыто, что я на время забыл о её высоком положении и разделявшей нас пропасти.
Конечно, пропасти! Мало того что она уроженка чужого мира, так ещё и представительница потомственной знати. Иное положение, иное воспитание и привычки, иные взгляды на жизнь. Всё иное!
Продолжая есть уже скорее по инерции, а не потому, что хотелось, я рассеянно разглядывал сидящих вместе со мной за столом. Все они – высокопоставленные офицеры Генштаба или же имперская знать. Смотреть на них было так же любопытно, как интересно было бы взглянуть на королеву Англии вживую, а не сквозь экран телевизора. Затуманенный романтическими представлениями о знати взгляд тщился найти в них что-нибудь особенное. Если оно и было, то я способен был увидеть его только в Аштии.
Ознакомительная версия.
