Роберт Асприн - МИФЫ. Корпорация МИФ (сборник)

Ознакомительная версия.

– Теперь я поняла, что ты не очень хорошо с ней знаком, – рассмеялась Пуки. – Она женщина, Скив, можешь мне поверить. Я знаю разницу.

– Итак, теперь ты с ней работаешь в паре, – пытаясь скрыть смущение, торопливо произнес я. – И когда же это началось?

– Мы вместе расследовали бандитские налеты на сборщиков налогов и понимали друг друга с полуслова, – ответила она. – Девочка еще слегка сыровата, но потенциал у нее огромный. И потенциал этот реализуется, если кто-то не поленится с ней поработать.

Эти слова почему-то напомнили мне мои первые дни в обществе Ааза. Несмотря на то что дела в последнее время приняли скверный оборот, я иногда все же позволял себе предаться ностальгическим воспоминаниям о тех временах.

– Что ж, если ты приняла решение, я не вижу причин возражать, – сказал я. – И когда же ты нас покинешь?

– Мне потребуется день-другой, чтобы выдернуть ее из армии, – ответила Пуки. – После этого мы сможем решать, что делать дальше. Нет ничего лучше, чем принадлежать самой себе и строить свои планы.

– Не забудь зайти попрощаться, – сказал я. – Если я ничем не могу тебе помочь, то дополнительного вознаграждения ты по крайней мере заслуживаешь.

– Очень мило с твоей стороны, Скив, – улыбнулась она. – Должна сказать, что ты очень славный парень. Честный и порядочный. Мне будет тебя не хватать. Сообщаю это сейчас – на случай, если не смогу сделать этого позже.

Она развернулась на каблуках, и мы разошлись по своим делам.

Хотя мы работали вместе недолго и не были близки, ее уход представлялся мне существенной потерей. Пуки успела стать частью команды, и команда без нее будет совсем иной.

Сразу после бракосочетания корпорацию покинет Маша.

Интересно, какие иные изменения произойдут после того, как мы завершим все дела в Поссилтуме?

– Входи, партнер, – сказал Ааз, подкрепляя жестом руки устное приглашение. – А я уже начал себя спрашивать, когда же ты ко мне заскочишь.

Не ожидая дальнейшего приглашения, я небрежно захлопнул за собой дверь и плюхнулся в единственное в комнате кресло.

– Может, выпьешь что-нибудь? Или ты еще весь в делах?

Я предпринимал попытки немного подсократить выпивку, но в этот момент идея промочить горло показалась мне вполне плодотворной.

– Немного вина было бы в самый раз, – сказал я.

– Сейчас. – И Ааз направился к подносу, на котором он постоянно держал глиняные кувшины с вином и несколько бокалов. – Как там Глип?

– Выздоравливает с потрясающей быстротой. Мазь, которую Маша наложила на рану, действует очень эффективно.

– Я же говорил тебе, что драконы – ребята крепкие, – улыбнулся Ааз, передавая мне бокал с вином. – Они оправляются быстро даже без магической помощи. И звери эти, надо сказать, очень хорошо соображают. Разве я не говорил тебе, что, когда этот урод поднял лук, Глип меня прикрыл? Для этого ему пришлось даже прыгнуть. Приняв на себя стрелу, он, возможно, спас мне жизнь.

– Я этого не знал.

– В таком случае поверь мне на слово, – покачивая головой, продолжил Ааз. – Он действительно это сделал, и я чувствую себя довольно скверно. Понимаешь, с момента его появления я занимался только тем, что всячески поносил его, а он становится передо мной, когда начинается стрельба. Я должен принести ему извинения, но, к сожалению, не знаю, как просить прощения у драконов.

Я сразу вспомнил, что Глип умеет говорить, но обещание есть обещание, и я решил сохранить свое открытие в тайне даже от Ааза.

– Просто выбери время, чтобы сказать ему несколько ласковых слов. Думаю, что интонацию он чувствует, даже не понимая точного смысла слов.

– Ты так думаешь?

– Уверен, – ответил я, потягивая вино. – Я только что навещал его в конюшне и не сомневаюсь, что он понял, что я хотел ему сказать.

– В конюшне, значит? – улыбнулся Ааз. – Я почему-то так и подумал.

– Вот как?

– Да. Ты всегда отправляешься туда, когда чем-то огорчен и хочешь как следует поразмыслить.

Оказывается, мое тайное убежище не такое уж и тайное.

– Да. Я действительно был огорчен, – с вызовом произнес я. – Даже ты должен признать, что на сей раз у меня имелись на то веские причины.

– Не буду спорить, – пожал плечами Ааз. – По правде говоря, я поражен тем, насколько быстро ты смог прийти в себя. Я обратил внимание, что, говоря о своем настроении, ты использовал прошедшее время.

– Как ты сказал, я все хорошенько продумал.

– Могу ли я поинтересоваться, к каким выводам ты пришел? Или это будет с моей стороны нескромностью?

– Что же, – начал я, медленно потягивая вино. – Есть пара вещей, на которые кое-кто обратил мое внимание. Поразмыслив, я решил, что эти люди правы. Во-первых, мне сказали, что я несчастлив, и добавили, что я буду пребывать в этом состоянии до тех пор, пока самостоятельно не решу, что сможет сделать меня счастливым. Это во-вторых. А в-третьих, я довел себя и всех тех, кто меня окружает, до легкого умопомешательства.

– Браво! – воскликнул Ааз, слегка хлопнув в ладоши. – Даже я не смог бы изложить это лучше. Кто тот гений, который ухитрился вложить в тебя эти мысли?

– Генерал Плохсекир, – ответил я, улыбаясь. – Правда, для этого ему пришлось отвесить мне хороший пинок в зад. В самом что ни на есть буквальном смысле.

– Великолепно, – ухмыльнулся Ааз. – Этот педагогический прием следует взять на вооружение. Продолжай.

– Пытаясь во всем разобраться, я твердо усвоил, чего не хочу делать. Я, например, не хотел жениться на королеве Цикуте, и это нежелание само по себе было достаточным основанием для отказа от брака. То же самое справедливо и в отношении управления королевством в случае ее отречения… Что она, между прочим, делать вовсе и не собиралась. Одним словом, я понял, что если я что-то действительно не хочу делать, то делать этого не обязан. Я слишком долго позволял себе действовать под давлением внешних обстоятельств. Реагировал на то, что хотят или ждут от меня другие, вместо того чтобы действовать так, как хочется мне самому.

– И снова не смею спорить, – заметил Ааз. – Продолжай.

– В этом и состоит суть проблемы, – слегка понурившись в кресле, произнес я. – Я никак не могу решить, чем же все-таки хочу заняться… и что может сделать меня счастливым. Поэтому я здесь. Хочу позаимствовать толику твоей легендарной мудрости и получить отеческий совет. Итак, скажи мне, о мудрый Ааз, что мне делать?

Ааз отпил вина из своего бокала, покачал головой и ответил:

– Прости, партнер, но на сей раз я ничем не могу тебе помочь.

Я от изумления вначале заморгал, а затем весь мир перед моим взором обрел багровые тона. Вся накопившаяся во мне бессильная ярость и внутреннее напряжение выплеснулись наружу, и я даже не пытался их обуздать.

– Вот, значит, как?! – завопил я. – Когда я после стольких лет недовольного ворчания и тошнотворных нравоучений прихожу к тебе с жизненно важным вопросом, то слышу в ответ: «Прости, партнер, я не могу тебе помочь»?!

Я поднялся на ноги, со стуком поставил бокал на стол и прошипел:

– Прости за беспокойство!

– Сядь, Скив, – спокойно произнес Ааз. – Нам есть о чем поговорить.

– Поговорим позже, – ледяным тоном ответил я. – А сейчас я остро нуждаюсь в прогулке на свежем воздухе. – И направился к двери.

– Мы поговорим сейчас, – донеслись до меня слова Ааза.

Я продолжал движение к двери, небрежно отмахнувшись от своего так называемого партнера.

– А Я ГОВОРЮ ТЕБЕ, ЧТО МЫ БУДЕМ БЕСЕДОВАТЬ СЕЙЧАС!!!

Подобного тона у Ааза я прежде не слыхивал, и это вынудило меня остановиться.

Я повернул голову и увидел, что он стоит, напрягшись и сжав кулаки. Создавалось впечатление, что он лишь огромным усилием воли удерживает себя от того, чтобы на меня не броситься. Его зеленая чешуя сделалась темно-зеленой, а золотистые глаза в буквальном смысле извергали пламя.

Я смотрел на него, а перед моим мысленным взором мелькали картинки прошлого. Я увидел Ааза в тот момент, когда он предлагает мне стать его учеником. Затем передо мной предстал Ааз, только что узнавший, что я купил Глипа. А этого Ааза сменил Ааз, увидевший, что я после матча в драконий покер притащил домой Живоглота. Словом, передо мной мелькали его образы в те, увы, нередкие моменты, когда я проявлял невежество, что-то делал не так или путался в простейшей магии. Я увидел Ааза и в те секунды, когда он во время Большой Игры встал на пути готового растоптать меня гигантского жука, и вспомнил выражение его лица перед тем, как он согласился покинуть Извр, чтобы отправиться со мной на Пент.

По мере того как один образ сменял другой, мой гнев сходил на нет.

– Хорошо, поговорим сейчас, – спокойно сказал я, подошел к креслу и занял прежнее место.

Аазу, чтобы прийти в себя, времени потребовалось больше. Несколько секунд он стоял, тяжело дыша, затем одним глотком осушил свой бокал и снова наполнил его из кувшина.

Ознакомительная версия.