Ознакомительная версия.
Осипов в это время как раз отправлял себе в желудок очередную порцию пива, и у него имелось время для обдумывания ответа на столь неожиданно возникший вопрос.
Король небрежно поставил пустую кружку на стол и почувствовал, что у него от выпитого слегка зашумело в голове.
– Это вполне понятное слово. Так в чертогах Владыки называют самых умелых и отважных воинов. Но не простых, а тех, кто владеет собственным замком и беспрекословно исполняет свой долг перед королем.
– Тогда это действительно хорошее слово, Ваше Величество, – донельзя довольный Майнхард горделиво посмотрел на сыновей, жадно ловивших каждый тончайший нюанс разговора. Хозяин Замка внезапно нахмурился и озабоченно спросил короля: – А мои сыновья тоже смогут когда-нибудь стать рыцарями?
– Они и так уже рыцари. Этот титул передается по наследству, а вы, почтенный Майнхард, являетесь бароном, то есть старшим над всеми рыцарями своего замка. Я вам потом все подробно объясню. Вернее, даже не вам, а всему королевству. А сейчас, барон, давайте вмажем еще по пивку!
Новоиспеченный барон немедленно поддержал Осипова в столь похвальном начинании и деликатно осведомился:
– А наши славные безземельные Хозяева Замков, что так похвально прославляют Ваше Величество на дальнем конце стола, они как? Тоже того?
Захмелевший Николай громко засмеялся и помахал перед носом барона указательным пальцев:
– А вот это ни-ни! Кто они такие! Да никто! Бездельники и тунеядцы на королевской шее.
Майнхард дернулся, словно от удара, и быстро оглянулся по сторонам. Король снова засмеялся, легонько стукнул ладонью по столу и панибратски обратился к барону:
– Да ты не бойся! Все будет в порядке. Только пока все это строго между нами, – Николай обвел вокруг себя рукой и громко икнул. – Ты понял? Между нами.
Майнхард прижал огромный кулак к груди и торжественно произнес:
– Да, мой король. Строго между нами.
– Отлично! Тогда предлагаю повторить!
Старый воин сообразил, что если дело и дальше пойдет такими темпами, то скоро Его Величество напьется до состояния полной невменяемости. Поэтому Майнхард деликатно не ответил на предложение короля, а вместо этого сказал безо всяких затей:
– Ваше Величество. Мы прервали разговор на том, что вы хотели узнать у меня, что необходимо для восстановления стены и замка.
– Да? – удивился король. – Ну ладно. Раз хотел, тогда говори. А я пока пивка выпью.
Барон, загибая пальцы на левой руке, начал обстоятельно рассказывать. И чем больше он рассказывал, тем сильнее мрачнел король. Под конец речи почтенного барона Осипов перестал отхлебывать пиво и даже слегка протрезвел.
Веселовскому военному округу требовались не менее пяти полных артелей каменщиков и такое же количество артелей рудокопов. Пара артелей лесорубов и два-три рода кузнецов. Также необходимо обеспечить охрану и прокорм всей этой кучи народа. И все это следовало сделать немедленно, буквально в течение нескольких следующих дней. А то до наступления зимы отремонтировать укрепления не получится, и весной очередная волна орков выплеснется из незащищенного ущелья и докатится до Веселого. А там, чем мрак не шутит, доберется и до столицы.
Внимательно выслушав доклад, король погрузился в глубокие раздумья. Дело в том, что в королевстве свободные рабочие руки полностью отсутствовали. Все артели были заняты крайне важными делами. И перебросить их на другие работы просто нереально.
Осипов мысленно перебирал все возможные варианты. Так. Добытчиков алмазов трогать нельзя. Иначе остановится производство магических рун. Ага. Можно заморозить строительство моста через реку, на берегах которой, собственно, и стояла столица. Мрак с ним, с этим мостом. Жили без него пятьсот лет и еще столько же проживем. Освобождаются две артели каменщиков. Если перебрасываем в Веселый эти артели, то тогда нужно убрать еще одну артель из каменоломен. Кстати, надо переименовать эти архаичные «артели» в нормальные бригады. А то на слух тяжело воспринимается столь старое название. Идем дальше. Золотодобытчиков трогать нельзя. Эльфы принимают в оплату за свои товары только руны, руду и золото. Ну, еще берут драгоценные камни, в основном изумруды. Поэтому хутора тоже трогать нельзя. Или можно? Но тогда в королевство полностью прекратятся поставки таких жизненно необходимых товаров, как ткани и кожа. Не станет ячменя и хмеля, следовательно, исчезнет возможность варить пиво, столь обожаемое местной аристократией.
Можно также забыть про хлеб, мясо и прочие деликатесы, поставляемые ко двору.
Осипов представил, что начнет происходить в его замке, когда элита королевства узнает о том, что ей придется питаться исключительно грибами. Словно они не принадлежат к знатному сословию, а являются простыми штробными работягами, на кирке спящими и слизью питающимися. Король настолько отчетливо вообразил себе эту удручающую картину, что содрогнулся от ужаса. Нет. Такое допускать пока нельзя. Осипов мучительно искал выход из безнадежной ситуации. Он прекрасно понимал, что нельзя оставлять ущелье открытым, но не мог придумать, где же взять гномов для проведения работ. Не будешь же, в самом деле, прекращать работу артелей, добывающих руду и драгоценные камни для ежегодного подарка эльфийскому королю. Нехорошо ведь получится. Славнейший Лорфанир так старается во благо Рудного, посылает самое лучшее вино и не жалеет даже волшебную птицу из своей священной рощи! Нет. Огорчать короля эльфов никак нельзя.
Внезапно глаза Осипова остекленели. Он схватился за сердце и вскочил со своего места. Жуткий приступ бешенства с головой накрыл короля. Николай схватил кружку и с силой бросил ее на пол. Следом за ней вниз немедленно полетели миски и блюда с яствами. Вокруг короля в панике замельтешили слуги, сидящие за столом гномы повскакивали с мест, испуганно озирались, не понимая, что происходит. Где-то в середине стола раздались встревоженные крики и послышался глухой стук опрокинувшейся скамьи. Хранитель со всех ног кинулся к Шлюксбарту, а охрана, стоящая возле входа, заколотила топорами по доспехам. Посреди этого вселенского бедлама стоял Осипов с поднятыми вверх руками и надсадно, практически не прерываясь, кричал, срывая горло:
– А-а-а!
Больше ничего король произнести не мог, потому что наконец вспомнил, что за подарки отправляет он в королевство эльфов.
Николай все никак не мог остановиться. Он кричал и кричал. У него перед глазами постоянно мелькали груженные металлом телеги, раздутые мешочки с драгоценными камнями и небольшие, но очень тяжелые шкатулочки с магическими рунами. А когда Осипов вспомнил, как самолично распорядился присовокупить ко всему этому два мешка изумрудов, предназначенных специально для прекрасной принцессы, то у него противно заныла голова, и он моментально покрылся холодным потом. Кожа Николая пошла красными пятнами, пульс участился. Сдавленно охнув, инженер безвольно опустился на выложенный разноцветными плитками пол. Вокруг короля и так происходила невероятная суета, ну а сразу после его обморока началась паника, по масштабам вполне сравнимая с той, что происходила во время эвакуации пассажиров с тонущего «Титаника».
Со всех сторон к Шлюксбарту пытались пробиться слуги, раздавались крики «Лекаря! Лекаря!». Кого-то сбили с ног, в толчее перевернули тяжеленный трон, который, понятное дело, точнехонько упал прямо на короля.
Маг с воеводой не успели первыми подбежать к королю. Водоворот толпы безжалостно оттеснил их друг от друга, и теперь Шипулин слышал только хриплый голос мага, требующий немедленно пробраться к Его Величеству и выяснить, что же там произошло. Но быстро это сделать Андрею мешали две вещи. Отбойный молоток, зажатый в левой руке, и необходимость соблюдать дворцовый этикет. Если первая помеха не очень сильно мешала достичь заветной цели, то вторая, увы, весьма кардинально задерживала продвижение опытного воина. В данной ситуации почтенный воевода откровенно радовался только одному факту. А именно тому, что слуги в замке облачены по случаю праздника в весьма приметные красные накидки. Поэтому, как только впереди Шипулин замечал беспорядочно мотающееся красное пятно, то он без раздумий немедленно бил слугу по затылку и, перешагивая через упавшее тело, двигался вперед. Но одежда остальных гномов не отличалась разнообразием цветов и замысловатостью фасонов.
Воеводе все чаще и чаще приходилось поворачивать к себе лицом стоявшего впереди гнома и производить тщательный осмотр оного на предмет выяснения, к какой части элиты принадлежит данная физиономия. И только удостоверившись, что все правила приличия полностью соблюдены, Шипулин своим излюбленным ударом с правой в челюсть отправлял представителя аристократии в нокаут. Таким образом, проклиная никому не нужную учтивость, воевода подобрался почти вплотную к королю. Андрей уже слышал, как заходится в истеричном крике главный хранитель кирки и надсадно пыхтят слуги, явно поднимающие что-то тяжелое.
Ознакомительная версия.
