– Спасибо за подсказку, док.
– Еще одно, Энтони, пожалуй, нужно убрать и санитаров, только пускай сначала упакуют и занесут мои вещи.
– Ух ты, вы молоко демона сварили? – Стюарт схватил колбу с желтой жидкостью и жадно присосался.
– Благодаря вам, мой дорогой.
– То время, что вы тыкали меня иголками и выпытывали демонические секреты, явно не прошло даром.
– Просыпайся, Лиам.
– А?
– Уже день.
– Уснул в седле?
– Ага, наложил на тебя заклинание равновесия.
– Что-то ты слишком щедрый сегодня. А как же экономия? И почему едем через луга?
– Во-первых, меня ненадолго пустили в Феерию, заправился под завязку в храме Месяца. Столько магии не удержать, вот и трачу. Во-вторых, едем по дороге, я это чувствую.
– Понятия не имею, что ты чувствуешь, но это обычный луг. Раньше здесь поле было, судя по колосьям, возможно, и с дорогой, но сейчас это луг. Мы едем в никуда.
– Мы едем к воде, – заявил Дуги. – Не помешает помыться и отдохнуть.
– Еще не помешает пожрать.
– Пока помоешься, что-нибудь поймаю.
– Надеюсь, не мышку.
– Надейся.
– Хороший же будет отдых. Помыться в ледяной воде, съесть мышь и отдохнуть в чистом поле. А ничего, что на дворе осень? Или фэйри холода не чувствуют?
– Дурак ты, Лиам. Я что, зря заброшенную дорогу выбрал? Если так и поедем, попадем в пустую деревню.
– Ты, наверное, никогда не был в заброшенных деревнях, – хмыкнул Лиам.
– Я это говорил.
– Там одни развалины, разграбленные мародерами.
– Вряд ли утащили стены, а крышу можно кое-как подлатать. Для одной ночи хватит.
Деревня показалась через полчаса. Сразу на въезде посреди дороги из пожухлой травы торчало множество несгоревших костей. В былые времена здесь был огромный холм золы – все, что оставила от жителей деревни похоронная команда. Холм должен был предупреждать случайных путников об опасности. Правда, похоронные команды брали самое ценное – то, что можно было прокипятить и не бояться заразы. Пропивая добычу в городских кабаках, могильщики травили байки о том, что осталось, и некоторые отчаянные парни, наслушавшись рассказов, до сих пор бродили с повозками по мертвым местам, собирая остатки старого скарба.
В одном Дуги точно оказался прав – стены на месте. Покосились, потрескались, но стояли. От древней побелки, как и от оконных стекол, не осталось и следа. Соломенные и камышовые крыши давно прогнили, а черепичные разобрали мародеры, как и посуду, хозяйственные инструменты и все прочее, что имело хоть малейшую ценность. Но картина древней беды совсем не наводила ужаса. Оказавшись без присмотра человека, растения стали полноправными хозяевами и превратили деревню в сказочный сад. Трава уже начала желтеть, но на многочисленных яблонях еще висели яблоки – красные, желтые, зеленые. Из года в год одичавшие тыквы своими плетями рушили заборы вместе с лозами винограда, на котором, как и на вишнях, висели сухие ягоды. Несколько слив могли похвастаться размякшими плодами, а вот груши оказались покрепче даже яблок и крепко держались за ветви.
– Вот тебе и еда.
– А не опасно есть?
– Для меня человеческие болезни не опасны.
– Хорошо тебе.
– Если боишься, можно сварить.
– Слышишь?
– Да, речка. – Правда, назвав заросший камышом ручей речкой, Дуги очень сильно преувеличил. Возможно, раньше, когда еще действовала система старых запруд и дамб, здесь и была речка, но теперь вода редко поднималась выше колена. – А вон и дом подходящий.
Дом и вправду оказался что надо. Наверняка он раньше принадлежал сельскому старосте. Сложенные из больших камней стены стойко выдержали годы запустения, а крыша, благодаря тому что сделана была из толстых дубовых веток, залитых смолой, не представляла для мародеров ценности. Во дворе Лиама ждал еще один сюрприз – уцелевшая каменная плита с огромным чугунным котлом, который просто вмуровали в камень. Такую громадину одному человеку не поднять.
– Как только не разбили.
– По-моему, ты в него влезешь.
– Варить меня собираешься?
– Уже не хочешь помыться в теплой воде?
Лиам хотел, правда, пришлось сначала вычерпать застоявшуюся воду, а потом горшком с отбитой ручкой натаскать свежей. Для растопки Лиам собирал сухие ветки. Разжигал порохом из патрона, поскольку спичек в мешке не оказалось. Огниво тоже куда-то запропастилось. Пришлось долго выковыривать капсуль из гильзы. В конце вспышка еще и пальцы обожгла. Когда огонь разгорелся, на топливо пошла и старая трухлявая мебель. Горела неохотно, но это легче, чем нарубить сухого дерева без топора. Работу Лиам проделал в одиночку, поскольку Дуги отправился за мышами.
– Мышки пойманы, сэр. – Фэйри сбросил с плеча четырех перепелов.
– Маловато.
– На завтрак хватит. Кроме того, лошадь говорит…
– Лошадь говорит?
– Нет, это я образно. Просто лошадь знает, что дальше к югу жилая деревня. Приведешь себя в порядок, и не стыдно будет купить еды. Я же знаю, что у тебя три фунта в подкладке полушубка упрятано.
– Все-то ты знаешь, – скорчил рожу Лиам, – потроши перепелов, а я глину поищу.
– Потрошить?
– Ну да, выпусти им кишки, можешь не щипать.
– Э-э-э, я не умею.
– Учись.
– А зачем глина?
– Запекать будем.
– Смотрите-ка, а доктор уверял нас, что больной спит.
Лерой дернулся к револьверу на тумбочке.
– Не-а! – Стюарт наставил ствол.
– Ты же мертв!
– Разве? – Одержимый склонил голову набок. – Я похож на мертвого?
– Кто ты?
– Разве Гринвуд не говорил? Я демон. Только не надо стереотипов. Я не мелкий мерзавец и даже самому нежному мясу младенцев предпочитаю хорошо прожаренный стейк. Вместо крови – бокал хорошего вина, а девственниц – в самом традиционном смысле. Человек я – как ни посмотри.
– Человек после такого не выжил бы.
– Тут ты прав. – Демон вздохнул. – Помогли. Еще слишком слаб, чтобы пули отскакивали. Но когда сожру Гринвуда, стану на шаг ближе к идеалу.
– Ты же стейки предпочитаешь.
– Увы, это единственный способ получить его магию.
– Магию? Бред. Лиам не маг, иначе не дал бы убить друга.
– Так вот что случилось – молодой Ратлер убил его друга.
– Именно.
– Одобряю. Всегда казалось, что в этой семейке есть что-то завораживающее, звериное, первобытное, вместе с известной долей разума и хладнокровности.
– Разум – это не о Ратлере.
– Что-то ты сильно осмелел.
– Ко мне пришел мертвец, сказал, что демон. Чего мне бояться?
– Не знаю, – пожал одержимый плечами. – Может, боли? Я хоть и цивилизованный, но все же демон. Мучить – мое призвание. Я бы даже сказал, врожденный талант.
– И что, буду визжать как поросенок?
– Ты мне определенно нравишься! При других обстоятельствах…
– Но сейчас жизнь не оставишь, – прервал излияния Лерой.
– Увы. Зато можешь помереть быстро.
– Согласен.
– Удивительный лгун.
– Что требуется?
– Куда направился Гринвуд?
– Не знаю, могу посмотреть в документах место жительства.
– Правильно мыслишь.
Лерой взялся за одеяло, приподняв, рывком бросил в воздух. На этот раз демон не спал. Пуля пробила одеяло, грудь и засела в легком.
– Ищи… теперь сам… – прохрипел Лерой. На губах запузырилась кровь, душа покинула тело.
– Дурак. Ничего ты не выиграл.
Демон достал из внутреннего кармана золотую цепочку с кулоном в кожаном чехле. Бережно потянул за шнуровку. Кулон тоже золотой, примерно с новую однофунтовую монету величиной. Вот только выгравирована на нем неправильной формы многолучевая звезда. Большинство лучей смотрит вниз, а с другой стороны несколько кругов непонятных письмен. В отличие от новой монеты кулон неимоверно тонкой работы.
Демон снял перчатку и обмотал цепочку вокруг руки. Кулон обмакнул в кровь Лероя и начал нараспев читать заклинание. Временами изо рта вырывались звуки, похожие на карканье, на хрюканье, и все смешивалось с жутким рыком. Вряд ли обычный человек смог бы повторить.
Амулет, как и белки демона, засветился бледным желтым светом. По мере того как символы разгорались ярче, а звезда краснела, затягиваясь кровью, в которую был опущен амулет, тело Лероя начало брыкаться, как алкоголик при белой горячке. Все закончилось разом. И свет амулета, и заклинания, и дерганье трупа. Даже кровь исчезла, не оставив на золоте и следа.
– Встань, – приказал демон, и то, что было Лероем, подчинилось. – Глаза хоть открой, дубина.
– Энтони, вы уже закончили? Я слышал выстрелы. – Профессор был, как всегда, предельно вежлив и не утруждал себя стуком в двери.
