Ознакомительная версия.
– Что? – Вальтер удивленно взглянул на нее. – А я и не спрашиваю твоего согласия.
– Попробуй меня заставить, – мило улыбнулась Аличе.
– Ого! Новорожденный дракончик показывает зубки! – засмеялся Вальтер. – Это хорошо. Если бы еще уметь ими кусаться! Ты ведь хочешь этому научиться, крошка? Хочешь быть сильной?
Аличе пожала плечами.
– Как можно хотеть быть слабой?
– Почему бы нет? Слабость часто управляет силой.
– Тогда это уже не слабость.
– Умная девочка… Именно этому я и хочу тебя научить. Пользоваться чужими слабостями себе во благо, играть на них, показывая слабость там, где ее нет…
– Но это подло!
– На войне нет такого слова… Крошка, ты стала драконом. Дракон не может быть слабым. Давай я научу тебя пользоваться твоей силой! Разве тебе не надоело, что тебя считают маленькой бестолковой девочкой, которая ничего не значит? Разве ты не хочешь, чтобы тебя воспринимали всерьез?
– Хочу.
– Ну вот и умница…
– Но я не хочу, чтобы меня учил ты.
– Почему?! – искренне изумился Вальтер.
– По многим причинам…
Аличе покосилась на главу клана, вольготно рассевшегося в кресле, нашла табурет Грега, принесла его к очагу и села напротив.
– Главная – ты мне не нравишься, – заявила она с вызовом. – Ты противный.
Вальтер от души расхохотался.
– Ты первая женщина, от которой я это слышу!
– Ну, так привыкай, – буркнула Аличе и тут же съежилась под его взглядом.
– О как! Уж не повезло ли мне заполучить еще одного красного дракончика?
Вальтер встал с кресла, подошел к ней, взял Аличе за подбородок и поднял ее лицо, заглядывая в глаза.
– Я помню это время, – сказал он, улыбаясь, – ты ощутила силу, и она кружит тебе голову… Но никогда не забывай, с кем имеешь дело…
Аличе оттолкнула его, он перехватил ее руку, продолжая ловить взгляд. Аличе крепко зажмурилась. Что угодно, только не это!
– Отпусти!
– Не шипи на меня, – раздался голос Вальтера. – И не вырывайся. Это смешно выглядит, правда. Ты еще слишком маленький зверек, чтобы показывать когти и кусаться… Лучше оставайся такой, как раньше. Нежной, трепетной, обманчиво простодушной…
Жесткие пальцы отпустили ее лицо и запястье. Аличе осторожно приоткрыла один глаз. Вальтер нависал над ней, но на его лице не было заметно никаких признаков гнева. Наоборот, казалось, он любуется ею, как картиной.
– Да, – вздохнул он, отступая на шаг. – В этом и будет твоя сила – в показной слабости. Легко могу себе представить: смиренная скромница, постоянно с именем Святой Невесты на устах, с огромными, беззащитными детскими глазами… Ты будешь неотразима! Никто не сможет тебе сопротивляться! Ты будешь адски опасна… О да, может быть, самая опасная в клане! Вот так я вижу твое будущее! Такой тобой я буду гордиться!
– Я не соглашалась вступать в твой клан! – воскликнула Аличе, слушавшая его с нарастающим испугом.
– Ты уже в нем, хочешь ты того или нет!
Теперь Вальтер уже не улыбался.
– Ты на моей земле. Ты в моей власти. Я могу убить тебя, могу принять в клан. Я выбираю последнее, потому что вижу интересные перспективы. Все-таки хорошо, что Грег решил не отдавать тебя Мондрагону! Может, он и не так туп, как я уже начал подозревать…
Аличе замерла.
– Что? – растерянно спросила она, – Грег хотел отдать меня Мондрагону?
– Еще до твоего превращения, когда твоя ценность была минимальной, – объяснил Вальтер.
– Наглое вранье! Я не верю!
– …но сейчас все иначе. Теперь, крошка, мы тебя никому не отдадим! Теперь ты наша! Ах, Аличе, иди ко мне! Я смотрю вдаль и вижу твое блестящее будущее!
Вальтер смахнул слезу и протянул к ней руку. Аличе отскочила.
– Вот тебе мой первый урок. Знай, нет сильнее оружия, чем чистота и добродетель! Люди станут верить каждому твоему слову, считать тебя образцом святости… При виде тебя опустится любое оружие, а герои покажутся злодеями. И с утраченным добрым именем, с мучительным сомнением в себе, они отступятся от тебя – и проиграют… Каждый, кто выступит против тебя, будет осквернен и проклят! Ты станешь Святой Невестой, творящей мою волю!
– Замолчи! – перебила его Аличе, глубоко потрясенная его словами. – Ты кощунствуешь!
Сперва она не поняла, куда он клонит. Вальтер говорил о силе чистоты и добродетели, и все это было правдой, но чем дольше она слушала, тем быстрее спадал морок. Наконец Аличе опомнилась и ужаснулась.
Это же то самое искушение, о котором предупреждали в лорете! В самом что ни на есть неприкрытом виде!
– Я слышу речи Змея Бездны!
– А я слышу речи дуры, – парировал Вальтер.
– Я не дура!
– Тогда трусихи. – Вальтер посмотрел на нее с сокрушительным презрением. – Ты знаешь, что невероятно труслива?
– Это я-то?!
– Да, теперь я вижу. Трусость – это твой главный недостаток, – гнул свое Вальтер. – И эта твоя кокетливая робость, и постоянное стремление спрятаться за цитатами из Святой Невесты, за опущенными ресницами, за спиной того, кто сильнее – это твоя суть, ничтожное ты существо!
– Святая Невеста…
– Она-то, в отличие от тебя, была смелой. Отречься от себя ради блага того, кто тебе дорог – тут нужна смелость. Но ты, крошка, заботишься только о собственном благе!
– Я тебя ненавижу! – заорала Аличе, трепеща от бешенства.
Внезапно нахлынувшая ярость заставила ее забыть о страхе перед Вальтером. Никогда в жизни она еще не чувствовала себя так жестоко и, главное, несправедливо оскорбленной!
А он продолжал издеваться:
– Ха-ха, Святая Невеста покарает тебя за такое низменное чувство!
– Замолчи!
– Так тяжко слышать правду?
Аличе сжала руки в кулаки и кинулась на Вальтера, пытаясь ударить его. Он со смехом увернулся. Аличе запнулась о ножку кресла и полетела на пол. И снова вскинулась – уже драконом, – даже сама того не заметив.
– Еще разок! – подначил ее Вальтер.
Тут ему в лицо ударил огонь.
Выдох получился совсем слабенький, но на миг главу Черного клана окутало пламя. Аличе страшно перепугалась. Снова перед ней человек в огне, и дракон… Но дракон теперь она!
Пламя расссеялось, и ее взору явился Вальтер, невредимый, с довольной ухмылкой.
– Огненный выдох! Отлично!
Аличе молча ударила крыльями, выпорхнула в дверь и исчезла в предрассветных сумерках.
– Лети, лети, – пробормотал Вальтер ей вслед. – Далеко не улетишь. Я посмотрю, во что ты превратишься, маленькая ханжа, когда поймешь, что тоже способна убивать…
Мондрагон беспокойно ворочался в своем жарком гнезде из пепла на вершине горы Монт Эгад. Ему опять снился сон, в котором он был смертным человеком. Ему и раньше порой снилась подобная ерунда, и каждый раз он просыпался в ярости, а почему – не мог вспомнить. Но на этот раз он вообще ни о чем не думал. Даже о себе! Одолеваемый ужасным волнением, он – вернее, тот смертный из сна, – искал женщину по имени Феличе.
Свою Феличе…
Человек быстро шагал по ночным улицам Амаро, по набережным, переходя каналы и протоки по горбатым мостикам, мимо темных домов, погруженных в зеленоватый туман, вдыхая сырой воздух с привкусом плесени и тины. Всюду, куда ни глянь, блестела черная вода, и туман курился над ней, как дыхание зимней ночью. Редкие прохожие отворачивались при виде него, опуская пониже капюшоны. Но он все равно кидался к каждой встречной женщине, заглядывал ей в лицо и торопился дальше, как безумный. Он чувствовал, что Феличе где-то рядом, и страшно боялся, что не найдет ее. Он откуда-то знал – другого шанса встретить ее не будет…
Он увидел ее, застывшую на мостике, – и узнал сразу, хотя она стояла к нему спиной. Бледная девушка в черном платье и черной мантилье. Она смотрела в воду. Ах, как же она была грустна!
Он подошел сбоку, сжимая кулаки, и начал говорить дрожащим от злости и ревности голосом:
– Что, думала, не найду тебя? А вот я и нашел! А ты от меня сбежала… Завела себе нового жениха! Не отпирайся, я знаю! Все знаю, и про ваше обручение… – голос его сорвался на визг. – Я видел во сне, как ты кинула ему c лодки большое золотое кольцо! И клялась… уроду этому водяному, старикашке замшелому!.. Да куда ты все смотришь?!
Девушка в черном молчала и смотрела на воду. Он тоже перегнулся через перила. Вода, похожая на тягучую черную драконью кровь, лениво обтекала какой-то длинный желтый камень. Что за ерунда, подумал он, откуда подводная скала в Мауре? А потом вздрогнул – догадался – и захихикал, чувствуя, как внутри отпускает.
– Это он, да? Ха-ха! Это же Баугхот, это его желтое пузо! Великий Баугхот подох!
Девушка не ответила.
– Я знаю, это твоя работа! – заговорил он то ли с восхищением, то ли с яростью, поворачиваясь к ней. – Ты была в Сантории – и она сгорела! Потом я тебя видел в лорете – и она тоже сгорела! А теперь настал черед Амаро – и все потому, что ты сюда явилась! Видишь, ты тут, и старик Баугхот плавает кверху брюхом, как дохлый тритон! Он обвенчался с тобой – и умер! Как это у тебя получается, Феличе? Почему все, кто тебя полюбил, умирают?!
Ознакомительная версия.
