Ознакомительная версия.
– Солдат, ты утверждал, что у вас есть в Эрлишан устройства, улучшающие физические параметры наилучших воинов. А есть такие технологии, которые могут сделать человека умнее?
– Нет, господин сержант, таких не существует. Человек должен совершенствоваться сам и постепенно. Разве что имеются иные устройства, помогающие теоретическому обучению, но и они считаются лишь более знающими и настырными учителями.
– Верно! Поэтому сразу хочу сказать, что и на Полигоне желаемых ленивыми умниками программ не существует. Зато обучающие устройства, дающие информацию прямо в мозг, здесь имеются троекратно лучшие, чем в империи Эрлишан. Из вас никто этому не поразился, но вот с оружием вы обращались все на удивление правильно и ловко и наверняка решили, что это итог моих кратких, с обильными ругательствами нравоучений. Ошибаетесь! Ибо с первой ночи вашего здесь пребывания обучающие программы вас пичкают сведениями об оружии, способах его применения и тактике, стратегии ведущегося боя для небольшого воинского подразделения. Помимо этого, даются общие негативные оценки супротивников человека, помогающие подспудно определить правомочность ваших атак. Я могу с радостью констатировать: болезненного искривления в ваших сознаниях не обнаружено, вы все весьма правильно и адекватно относитесь к нашим врагам. Излишней, неуместной жестокости к безобидным тварям вы не допускаете. При этом трезвая рассудительность в сознании почти каждого из вас остаётся.
Он сделал паузу, пройдясь пару раз туда и обратно вдоль строя, а Фредди сразу догадался, кто входит в прозвучавшую оговорку «почти». Наверное, это был тот самый Яцек Шердан. Такому спесивому цинику ничего не стоит уничтожить слабую собачонку, а потом ещё и гнездо со щенками вытоптать.
Сержант заметил несколько поднятых рук, но отмахнулся:
– Вопросы в конце! Каждый сможет задать только по одному, так что продумывайте заранее… А теперь перехожу к главному: зачем вы здесь находитесь, почему именно вы и каковы ваши перспективы на будущее. Итак…
Далее он заговорил сухим академическим языком, без малейшего отступления от темы, без единого плохого словечка и не вставляя в речь свои философские реплики, позаимствованные у великих мудрецов.
Зачем? Для поддержания мирового порядка и сдерживания наиболее агрессивных представителей иных видов, которые вторгаются в заселенные человечеством галактики. Причём следует учитывать, что вместе с гомо сапиенс вполне нормально сожительствуют около двух десятков разумных созданий, имеющих отличный от человека внешний вид. А вот самые главные враги пока исчислялись тремя видами. Это уже хорошо знакомые принцам рекали, виданные в тестовых тоннелях рептилии шоом, и самые опасные, наиболее умные – это гусеницы с клювами, кои имеют самоназвание кальвадры. Кстати, именно кальвадры стали потихоньку прорываться на дальнее пограничье империи Эрлишан и с ними пока не могут справиться самые лучшие, усиленные по всем показателям воины современности.
А почему не могут справиться? Да потому что владеющие устройствами телепортационных прыжков, агрессоры возникают на месте боя не просто с опасным и смертоносным оружием. Вышеназванные три вида существ умеют действовать ментально, вводя в полубессознательный транс или в паралич до сорока-пятидесяти воинов каждый. Конечно, если количественное превосходство людей большее, они уничтожают врага, но с какими жертвами! Да и какой завоеватель мизерными силами сунется в скопище или концентрацию армейских подразделений? Поэтому и считается враг чуть ли не всесильным и непобедимым.
Как с ним бороться? Да только с помощью воинов, которые не подвержены ментальной атаке противника. А как этих воинов взрастить, воспитать или создать? А никак! Не существует таких бойцов в природе… в больших количествах. Можно сказать, что урождённых личностей, имеющих иммунитет против невидимой вражеской атаки, ничтожное меньшинство. И не каждый из этого количества попросту хочет воевать. Но хуже всего, что семей с такими мужчинами становится всё меньше и меньше, а если и появляются, то как-то спонтанно, непредсказуемо и неизвестно, в каких цивилизациях. Зависит это от наслоений древнейшей по временному исчислению крови, которая называется велья. Точно так же себя называют и женщины в семействе, по наследственной линии которых передаётся уникальная кровь.
Поэтому некие научные умы, создавшие тайно свою независимую научную лабораторию, стали отыскивать способы поиска представителей рода велья. Нашли, начали призывать под знамёна борьбы с агрессорами, что уже само по себе оказалось делом муторным, неблагодарным и неэффективным. И хуже того, что попавший в переплёт воин всё равно погибал от обычного оружия, как простой смертный.
Не помогало и усиленное обучение воинскому мастерству на Полигоне. Редкие кадры терялись в первом же, максимум пятом бою, а такие жертвы всё равно не окупались.
Тогда было сделано иное открытие, позволявшее снять копию с обладателя крови велья, где бы тот ни находился. Пользуясь медицинскими терминами, его обозначили словом донор. Копия снималась одна, вторую можно было создать только после гибели первого экземпляра. Третью после второго… и так далее. Но это в любом случае получался огромный и качественный прорыв! Копию с донора без его согласия, непосредственно на Полигоне, насильно обучали, а потом кидали в бой. Дело вроде пошло на лад: в нескольких стратегически важных точках контроля удалось нанести противнику значительный урон среди их командиров и рьяных заправил экспансии против человечества.
Однако выяснилась пренеприятнейшая сторона копирования: оно в сумме было возможно всего десять раз. (Опять это магическое число десять, по числу пальцев на руках человека!) Больше никак не получалось, разве что самого носителя крови завербовать насильно один-единственный, последний раз. Долго это порочное отрицание не могли ни понять, ни как-то обойти.
Пока как-то раз одна из копий не выжила в трёх кровавых поединках из десяти. Тогда случилось чудо, обладатель там, у себя на родине, вдруг вспомнил всю свою вторую жизнь, пережитую в десятикратном копировании, все свои учения и кровавые схватки до мельчайших деталей. Одновременно с этим от научного центра Полигон вдруг установилась совершенно иная, многократно усиленная связь с донором. Его «позвали» через пространство! И он через определённые промежутки времени мог «отвечать». Во время таких контактов донор сознательно давал согласие на повторное копирование (копирование высшего круга, как его назвали), и тогда оно происходило без сучка и задоринки. Причём копирование становилось неограниченным, а донор, или правильнее сказать его копия, получал ранг бессмертного.
У донора оставалась беда, присущая всем остальным людям: в своей основной ипостаси он не получал малейших бонусов кроме ума и полученных знаний. Допустим, если был без утерянной в катастрофе или бою конечности, то таковым и оставался до конца своей жизни. Да и сама жизнь могла оборваться самым нелепым, случайным образом. Болезни любого вида, отравления, несчастные случаи, глобальные катастрофы, а то и преднамеренные убийства, совершённые по тем или иным причинам, всё это в сумме или по отдельности могло уничтожить донора даже в случае его проживаний в глухом, автономном бункере. Чаще всего приходилось жить, как все особи твоей цивилизации.
Из предыдущих объяснений вытекало следующее: каждый принц, оставшийся там, на родине, имеет уникальный шанс осознать свою копию, получив все её воспоминания, после третьей победы. Плюс, как дополнительные бонусы, получает все наработанные в Полигоне навыки, знания и умения. Что тоже немаловажно: ведь ускоренную техническую или политическую революцию совершать гораздо легче, когда знаешь невероятно много.
– Сразу хочу предупредить, – уже осипшим голосом заканчивал своё выступление Эйро Сенато́р, – что выживать нам в точках контроля – невероятно трудно. Да вы и сами видели, в какие заведомо неравные условия мы попадаем… Поэтому сразу и только единственный раз предупреждаю: если кто-то начнёт увиливать от боя, пытаться спастись любой ценой, он будет моментально уничтожен. Для нас главное – выполнение поставленной задачи и уничтожение врага в точке контроля до последней единицы. Если это не сделано, оставшихся в живых всё равно не заберут, транспорт для эвакуации не появится, и рано или поздно враги их уничтожат. Ну и ко всему прочему, у наших научных светил существует возможность просмотра в записи самого хода боя.
Он прошёлся пару шагов, что-то вспомнил, хмыкнул и дополнил:
– С самого утра… если я погиб, то ничего не знаю об окончании вчерашнего боя, потому что появляюсь за пятнадцать минут до подъёма, на вон той табуретке. Мои параметры бессмертного позволяют мне бодрствовать целые сутки, будучи в наработанной копии, и не тренироваться на износ. Моя основная стезя – обучить вас и заставить выполнять поставленную перед нами задачу. Любыми методами! Что я делаю и буду делать впредь со всей последовательностью.
Ознакомительная версия.
