Клюев, хоть и имел диплом агронома, быстро понял, что заниматься сельским хозяйством в условиях свободного рынка для него бесперспективно, и предпочел сажать не пшеницу и помидоры, а жуликов и хулиганов. Для чего прошел какую-то там подготовку, полагающуюся ныне господам полицейским. Деталей Ковальский не знал, но подозревал, что просто не нашлось иных желающих отправиться в такой глухой угол матушки-России, как Броды.
— А там… трупы! А мы… в голову хотели, как в фильмах, но ни черта! Не стреляет! — затараторил Евгений, войдя в дом и размахивая руками. — А бензин теперь взрывается, а не горит! И связи нет, помощь не вызвать! Тетя Аглая где?! Она же ведьма, должна справиться!
— Что?!
Таких подробностей о своей усопшей родственнице Андрей не знал.
— Ну, то есть это… монашка! — поправился Клюев. — Ой, то есть опять не то! Чтица она! Ну, на похоронах же разные молитвы читает, да? Читает! Так вот, она срочно нужна! Пусть читает! Там трупы! Пусть им читает!
— Боюсь, она не сможет, — вздохнул Андрей и кивнул на дверь в комнату бабушки. — Можешь пойти, посмотреть…
— Ой, блин! — воскликнул Евгений, войдя туда. — Топор! Где топор?! Ее срочно надо порубить на мелкие кусочки!
— С ума сошел, Женек? Это же моя бабушка! Ума не приложу, что это с ней случилось… И что вообще происходит…
Клюев повернулся к Андрею:
— Ты что, еще ничего не знаешь? На кладбище мертвые восстали и на людей кидаются!
— К-к-какие еще мертвые? — Ковальский, чувствуя, что дыра, в которую ухнула его картина мира, резко увеличилась, присел на стул. Просто чтобы не упасть. Жалобно хрустнули попавшиеся под ногу очки бабушки. — В смысле, совсем мертвые?
— Да уж не живые! — Клюев стукнул массивным кулаком по стене, пробив выцветшие обои. — Полтора десятка! На стадиях разложения от почти узнаваемого тела до черт знает чем скрепленного скелета! Повылезали из земли на рассвете! Разорвали и сожрали двух пьяниц, попершихся туда посмотреть, не принесли ли на могилки свежих конфет или еще какой закуси. А еще один, самый молодой, смог удрать и прибежал ко мне. Я, правда, сначала подумал, что у него белая горячка. Но потом сходил и посмотрел издалека. И правда мертвецы ходят-бродят. Хорошо хоть далеко от ограды не удаляются. Словно на одном месте привязаны. Хотел им всем головы прострелить, ну, как в фильмах, да только ни «макаров», ни «калашников» не работают. Вообще. И охотничьи ружья тоже! Вместе с дробовиками! Порох просто не горит, нет, ну ты представляешь? Не горит! И бензин тоже! Если его из канистры прямо в костер лить, так тот тухнет! Правда, машины, стоит попробовать завести мотор, взрываются! Шурин, чтобы от покойников обороняться, бензопилу достал. Только шнур дернул, чтобы проверить, как работает — так меня всего его потрохами забрызгало, а полотно на волосок с моей головой разминулось и в стенку чуть не наполовину ушло!
«Так вот почему он в таком виде, — понял Ковальский. — Форму теперь стирать надо…»
— Жалко шурина, — вздохнул Клюев, махнув рукой с тапком. — Хороший был мужик…
— Теперь понятно, почему взорвался трактор… — пробормотал себе под нос Андрей, радуясь, что не стал выводить из гаража машину.
И снова уставился в окно. Набежавший народ хлопотал вокруг абсолютно нефотогеничного покойника. Тот уже лежал в деревянном ящике и вроде бы вел себя смирно, подобно лежавшей на кровати бабушке. Интересно, откуда соседи смогли за такое короткое время достать гроб, да еще подходящий по размеру? Впрочем, горелое тело наверняка сильно уменьшилось. А домовину, как говорится, «на вырост», для себя держат многие старики.
Андрей повернулся к Клюеву:
— Слушай, Женек, а ведь еще и электричества нет. И фонарик у меня не зажегся… А дракон? Про дракона тебе уже рассказали?
— Который старуху Степаниду унес? — уточнил зачем-то Евгений, словно подобные звери летали над деревней косяками. — А то как же! Моя жена его лично видела. К фельдшеру бежала, будто человеку, раскинувшему кишки на десять метров, еще можно помочь. Все, Андрюх, песец пришел, встречайте, как можете. У тебя закурить не найдется? А, ну да, ну да, ты ж не куришь. А я вот, похоже, теперь снова начну. Самого главного ведь еще не рассказал. Трассы на Москву больше нет. Километрах в пятнадцати от деревни такая стена леса стоит, что через него и пешком не вдруг проберешься. А ведь раньше-то там дорога шла по Васильевским холмам, сам знаешь. Ну, ладно, деревья выросли, но куда холмы исчезли? Ох, и за что же нам все это на голову свалилось, а?
Глухой звук, похожий то ли на далекий гром, то ли на крик какого-то громадного существа, заставил обоих мужчин насторожиться. Они приникли к окну, однако никого и ничего нового не разглядели.
— Значит, ты хотел, чтобы бабушка почитала молитвы? — сказал, наконец, Андрей, отлипая от стекла. — Думаешь, реально поможет от мертвяков?
— А черт его знает, — вздохнул участковый, потирая голову. — Попу бы нашему кладбище освятить, да он еще позавчера в город уехал… Ладно, ты это, Андрюх, крепись. А бабку пока не руби, погорячился я слегка. Шурин же мой не встал. И те покойники, которые с утречка образовались, тоже. Да и на кладбище народу закопано побольше тех бродячих мертвецов. И ничего, вроде лежат покамест… Ох и много же сегодня трупов! Мой дом родичи усопших чуть штурмом не взяли. И некоторые вроде бы тоже странно померли, как и твоя бабка. Сгорели, истлели, покрылись инеем…
— У меня во дворе еще крысы какие-то были странные, агрессивные. Или еще какая дрянь на них похожая, — Андрей показал перемотанную руку. — Вот, покусали, гады, до крови.
— Это не самое страшное, — буркнул полицейский и направился к двери. — Старик Бронштейн что-то про белого медведя орал, который на его пасеке хозяйничает. В общем, это, я пошел мужиков собирать. Попозже подходи к сельсовету. И топор возьми, на всякий случай…
Вече не получилось. Нет, народ-то на собрание пришел, хотя бы просто для того, чтобы быть в курсе событий. Но ничего продуктивного из полутора часов разговоров так и не вышло. Клюев как организатор показал себя в данном случае не с лучшей стороны. Он даже не сумел набрать добровольцев для патрулирования села. А председатель ЗАО, которое все по старинке называли «колхозом», влиятельный, по меркам деревни, мужчина, говорить не мог по очень уважительной причине — он взорвался на своем новеньком «Мерседесе», пытаясь, очевидно, сбежать из ставшего враз очень опасным родного края. И не зная о том, что заводить моторы теперь не следует. А его двадцатилетняя сожительница уцелела — председатель, сматывая удочки, ее с собой не взял. Занял сиденья личного автотранспорта вынесенным из роскошного дома барахлом, полученным не иначе как чудом. Поскольку его стоимость равнялась нескольким тысячам официальных зарплат данного руководителя.
Собравшиеся обитатели деревни лишь стонали, охали да чесали в затылках. А еще предлагали послать за помощью в соседние населенные пункты, не вызываясь тем не менее на роль гонцов. Не удалось согласовать и место для новых захоронений — ведь буйные обитатели кладбища так никуда и не делись. А покойников следовало как можно скорее предать земле — лето было жарким, и вскоре они начнут разбухать и пахнуть. На удивление, отсутствовали истерические выкрики о конце света. Вероятно, сказалось атеистическое прошлое жителей России и привычка ко всяким проблемам вроде дефолтов, засух, наводнений, нового правительства, саранчи, нелегальных мигрантов, приватизации и финансовых пирамид.
Поняв, что ничего дельного тут не дождаться, Андрей стал потихоньку выбираться из толпы. Ему о многом требовалось подумать, а также нужно было выкопать могилу. В одиночку. Вряд ли сейчас в деревне нашелся бы человек, готовый ему помочь, у всех своих проблем хватало, причем с избытком. Местом последнего упокоения для бабушки Ковальский сначала хотел сделать ее же приусадебный участок. Старушка любила огородные грядки, и лежать рядом с ними ей бы понравилось. Но потом он подумал, что ему нужно будет отправляться обратно к родителям, в Москву. И не факт, что на брошенную собственность никто не покусится. А где гарантии, что новый хозяин не выроет останки во время весенних полевых работ? К тому же несколько нервировала вероятность возвращения родственницы в виде ходячего мертвеца. Андрей, по пути к месту сбора, специально вышел за деревню и, взобравшись на дерево, взглянул издалека на кладбище. И увиденное ему как человеку с обычным взглядом на жизнь категорически не понравилось. Впрочем, вряд ли даже самый матерый гот обрадовался бы бродящим под ясным солнышком трупам. Да еще покрытым кровью недавних жертв. Хорошо хоть те не присоединились к своим убийцам, как это бывает в фильмах ужасов, а лежали себе двумя неопрятными кучками.
Уже покинув площадь перед сельсоветом, Андрей услышал прежний рев, похожий на глухой раскат грома. С неба стремительной молнией упало в толпу длинное, покрытое чешуей существо. Но это был не дракон. Или, во всяком случае, не тот дракон, которого уже видел автомеханик. Это канареечно-желтое чудовище было чуть меньше, его лапы болтались эдакими рудиментарными культяпками, и на хвосте не имелось костяной булавы. А самое главное, от плоской змеиной морды твари отходили поводья. Их сжимала левая рука всадника в меховой одежде, сидевшего на спине чудовища в кресле с высокой спинкой. Правая же рука небесного наездника ярко светилась синим светом и была направлена на толпу, которая уже начала разбегаться в разные стороны. Сорвавшаяся с кулака пришельца волна непонятного сияния пронзила воздух, лавинообразно нарастая. Достигнув людей, она стала валить их, словно кегли. Впрочем, упавшие почти сразу же поднимались и продолжали убегать с еще большей прытью, не получив видимых повреждений. Некоторых окутали ореолы непонятно откуда взявшейся воды, других — облака пыли, третьих — молочно-белого тумана. С ясного неба вдруг посыпался град. Судя по обескураженному лицу хозяина приземлившейся рептилии, который оставался в той же позе, но начал усиленно шевелить пальцами правой руки, он от своих действий ждал каких-то иных результатов.
