Ознакомительная версия.
Внезапно гномы качнулись и, словно выдавленная из тюбика зубная паста, хлынули прямо к королю. Да так резво, что Николая весьма неприятно приложило боком о шершавые камни крепостной стены. Досадуя на незадачливых подданных, смазавших торжественность момента, Осипов хотел гаркнуть на твердолобых рудокопов, но ругать было уже некого. Народ так шустро лез обратно на свои места, что только бороды колыхались. Стоило инженеру взглянуть на тех, кто выполнил его приказ и шагнул к королю, как Николаю и самому ужасно захотелось куда-нибудь спрятаться. И если первый гном, закованный в доспехи, никакого удивления не вызвал, то вот второй…
Вторым же оказался молодой гигант. Тот самый, кого Николай с перепугу принял за гранитного голема. Присмотревшись, инженер увидел и третьего. Его так зажало между воином и здоровяком, что он, похоже, пребывал немного не в себе. Удивило Осипова и то обстоятельство, что третий сын оказался совсем молодым безбородым рудокопом в потертой и весьма потрепанной одежде. Странно, два сына щеголяли дорогим доспехом и вызывающе шикарным нарядом, а третий словно только что вылез из штробы. Ну, ладно. Эрикбарту виднее, как одевать и воспитывать сыновей. Еще раз подивившись на странную троицу, Николай снова с силой стукнул рукояткой оружия в пол, чихнул пару раз от мелкой ржавчины, во время удара взвившейся в воздух с хищного острия оружия, и коротко приказал: «На колени».
Слева раздались сдавленные крики, несколько голосов выкрикнули: «Государь…»
На кричавших зашикали, и стало тихо. Гигант и воин молча опустились на колени и по примеру отца уткнули взгляды в пол. Их брат потерянно осматривался по сторонам и нервно выискивал взглядом кого-то в толпе. Осипову такое поведение молодого парня крайне не понравилось. Он зло зашипел, ткнул рукой в паренька и яростно закричал:
– Я сказал – на колени!
Паренек испуганно вжал голову в плечи и быстро занял место слева от братьев.
В толпе снова раздались панические крики и началось странное брожение. В гневе от того, что такая красивая и величественная церемония находится под угрозой срыва, инженер показал в сторону доносящегося шума кулак и бешено заорал:
– Приказываю замолчать! Распустились, ироды!
Толчея и неподобающие звуки мгновенно прекратились. Николай устало вздохнул и легонько прикоснулся острием чекана к плечу каждого из четырех стоящих перед ним на коленях гномов, выждал несколько секунд и торжественно произнес церемониальную фразу:
– Воины первой волны. Назовите свои имена, чтобы вы не остались безымянными, когда войдете в Чертоги Владыки.
Осипов дотронулся рукояткой до сановника.
– Эрикбарт из рода Эрикбартов.
Чекан коснулся могучего плеча гиганта.
– Хелфбарт из рода Эрикбартов.
Острие с легким звоном опустилось на наплечную пластину доспеха.
– Эдбарт из рода Эрикбартов.
Неодобрительно покосившись на третьего сына почтенного главы артели, Осипов словно нехотя коснулся и его фамильным оружием.
– Ран… Ранбарт из рода Гербартов.
Над толпой пронесся вздох изумления, и тут же с разных сторон раздалось еле слышное бормотание, впрочем, очень быстро перешедшее в полноценные крики:
– Внебрачный сын!
– Долго скрывал. Но от короля ничего не утаишь!
– А я всегда знал, что здесь дело нечистое.
– Все видели, как этот парень в дом Эрикбарта каждый день бегал.
– Да и похожи они как две капли воды. Одно лицо, почитай. И наряды паренек носил не по чину. Весь в золоте и мехах…
– Да уж. А Гербарт, Гербарт-то каков!
– Мужики гутарят, что и Гербарт тоже приемный сын. А они зря брехать не будут…
Поначалу растерявшийся от закончившейся столь неожиданным образом церемонии, Николай все же смог взять себя в руки и свирепо рявкнул:
– Молчать! Гербарт, подойди ко мне, – и добавил более спокойным голосом, обращаясь к новоиспеченным воинам первой волны: – Можете встать с колен.
На этот раз толпа расступилась быстро, и перед королем предстал полный сил гном весьма представительной наружности. Осипов сразу его узнал. Именно его разглядывал в толпе Николай и еще подумал, что это наверняка глава рода. Старейшина обалдело переводил взгляд с короля на своего родича и беспрестанно чесал в затылке. Весь его вид в полной мере выражал известную фразу: «Да, дела».
В довершение всех бед Осипов точно знал, что совсем недавно слышал имя почтенного гнома. И с этим именем связано какое-то очень важное и незавершенное дело. Но как ни старался инженер вспомнить подробности, ничего у него не получилось.
В ухо инженеру громко засопел Эрикбарт, а два его сына потрясенно уставились на отца. На молодого рудокопа они деликатно старались не смотреть. Сам же Эрикбарт попеременно то бледнел, то краснел. На лбу почтенного сановника выступили крупные капли пота, а руки весьма заметно затряслись.
Неожиданно к королю протиснулся хранитель традиций и торжественно встал по левую руку. Весь его вид словно говорил, что он имеет полное право здесь находиться, и более того, в данных обстоятельствах без него никак не обойтись.
Николай внезапно почувствовал, что ситуация самым решительным образом выходит из-под контроля. Ведь он хотел всего-навсего спросить, кто захватил замок. И что по этому поводу думают предпринять воевода с магом. А теперь он, словно герой мексиканского сериала, стоит, ничего не понимая, посреди толпы, при этом изображая из себя то ли престарелого и недалекого главу многочисленного семейства, то ли вообще не пойми кого.
Как ни странно, но как только инженер осознал этот весьма неприятный, но бесспорный факт, ему удивительным образом стало легче. Словно кто-то большой, добрый и невероятно неуклюжий наконец-то слез с плеч Николая. Мысли перестали метаться, как ошпаренная лавой слизь, в голове прояснилось, и пришло отстраненное спокойствие.
«Вот, значит, как? – мысленно произнес Николай. – Уже и разрешения не спрашиваем? Лезем куда не надо?»
«Прости, – после небольшой паузы отозвался Шлюксбарт тоненьким детским голоском. – Я нечаянно. Оно само по себе так получилось».
«Прекрати издеваться», – строго, но беззлобно пробурчал в ответ инженер. Уж очень трогательно Шлюксбарт подделывал голос ребенка.
«А я не издеваюсь! Вообще героям не положено ни над кем издеваться!» – важно сообщил Шлюксбарт. У него не получалось толком выговорить звук «эр», и он очень мило грассировал.
«Это каким таким героям?»
«Как каким? Самым что ни есть настоящим! Ведь только настоящие герои могут победить самого страшного магического голема! А я смог».
После столь восхитительной в своей непосредственности речи короля Осипов сильно забеспокоился сперва за его душевное равновесие, а через мгновение и за свое. Ведь если толстяк от перенесенных потрясений сошел с ума, то и Николай долго не протянет. Действительно, как тут протянуть, если один из постояльцев общего тела и разума – безумец? Да никак.
«Слушай, ты бы это… – замялся Осипов. – Может, пойдешь и поспишь? Отдохнешь немного?»
«А и пойду, – неожиданно легко согласился Шлюксбарт и звонко засмеялся. – Только спать мне некогда. Мне уже грибов наварили, обедать зовут».
И король, оставив после себя запутанный и пахнущий беспросветной тоской шлейф воспоминаний, начисто исчез из сознания Николая, словно его там никогда и не было.
Сколько продолжалась беседа с неожиданно впавшим в детство Его Величеством, Осипов не ощутил, но, посмотрев по сторонам, понял, что недолго. Так как вокруг инженера ничего не изменилось. Рядом продолжал натужно сипеть Эрикбарт с таким красно-белым лицом, что фанаты «Спартака», увидев такое дело, немедленно приняли бы почтенного гнома в свои ряды. И все так же таращились на отца его сыновья, и неподвижно продолжал стоять старейшина со вселенским недоумением на лице.
При взгляде на окружающую обстановку Николаю многое отчетливо стало понятно.
Не замутненный присутствием Шлюксбарта мозг инженера сразу отметил, что на стене, окружающей замок, находятся его дружинники. Николай услышал, как в левой башне крепостных ворот десятник распекает своего подчиненного, а тот басовито оправдывается, что никаких щитов никто не приносил и он вообще не понимает, почему именно его отчитывает десятник. Из этих фактов Николай логично заключил, что наружная крепостная стена вместе с воротами полностью находится под контролем верных ему войск. А заговорщики сидят в замке и оттуда даже кончик бороды не высовывают. Также Осипов отчетливо понял, что никакой Ранбарт не внебрачный сын, а просто обычный недотепа-проходчик. Ему просто не повезло оказаться на пути великана, и тот, даже не заметив помехи, буквально втащил бедолагу вместе со своим братом в первую волну штурма. Несчастный старейшина попытался сообщить об ошибке, но сам Николай не дал ему это сделать. Мда… Это, конечно, все хорошо, но что теперь прикажете предпринять? Произошла немыслимая по накалу идиотизма путаница, впрочем, весьма органично вписывающаяся в окружающий инженера мир. А еще Осипов вспомнил, где и при каких обстоятельствах он сегодня впервые услышал про род Гербарта. И сразу же перед глазами инженера возникло мертвое лицо отравленного рудокопа, а в ушах раскатистым эхом зазвучали слова клятвы, произнесенной над телом проходчика.
Ознакомительная версия.
