– Основная работа начинается сейчас, – говорил Дьяконов Андрею спустя два часа после закрытия съезда, когда они направлялись в аэропорт на его черной «Волге», – наши товарищи в Москве не будут сидеть сложа руки, пока мы с тобой греемся на тропическом солнышке в Гаване. Мы и так внимательно наблюдаем за нашими ракетными войсками стратегического назначения, за ядерными ракетоносцами и следим за обстановкой во всех силовых ведомствах. Но еще раз перетрясти генералитет и партийную верхушку не помешает. Ребята сегодня же ночью займутся этим. Мы слишком долго оставались беспечными.
– Алексей Иванович, вы правильные вещи говорите, – покачал головой Андрей, – но пока на нас нацелены ракеты НАТО, мы ведь тоже будем сидеть с поднесенным к запалу факелом. И если кто-то из двоих не выдержит – второй ответит. Нужно как-то договориться с Темными в Америке.
Дьяконов снисходительно кивнул молодому товарищу, рассеянно глядя в окно на мерцающие в ночном небе алые звезды Кремля. Он занимал какой-то высокий пост в Ленинградском горкоме партии и быстро двигался вверх по профсоюзной линии. Среди ребят из Ночного Дозора подобная деятельность не считалась постыдной, но и популярностью не пользовалась. Несколько магов высших рангов контролировали течение эксперимента, но суетливое верчение в административном аппарате претило любой Светлой творческой натуре. А вот товарищ Дьяконов, похоже, неплохо устроился в жизни. Его костюм был явно иностранного производства, от густых светлых волос исходил аромат дорогого одеколона, на пальце сияло массивное золотое кольцо. В аэропорту он первым делом добрался до телефонной будки и долго диктовал кому-то поручения. Андрей, в свою очередь, позвонил в штаб и попросил кого-нибудь из ребят подменить его на пару ночей на дежурстве в лубянском кабинете.
– А вот и наши друзья, – рассмеялся Дьяконов, – смотри, смотри, сейчас лопнут от важности.
Они шагали через залитый электрическим светом зал аэропорта – две женщины в строгих деловых костюмах. Ламия, вспомнил Андрей имя повелительницы Темного воинства в ту лунную сентябрьскую ночь на площади перед Белорусским вокзалом. Колдунья радикально сменила облик: роскошные золотистые волосы были убраны под украшенную вуалью шляпку, на носу появились очки в толстой оправе, сразу добавившие ей десяток лет возраста. В руках волшебница сжимала большую кожаную сумку, и Андрей не сомневался, что в ней лежит тоненький черный прутик, заряженный ужасающей силой. Ламия коротко кивнула Дьяконову и принялась разглядывать его со снисходительным интересом. Ярового она вовсе не удостоила вниманием. Зато ее спутница, хорошо знакомая нам круглолицая Варвара, медиум с косичками, уставилась на Андрея во все глаза.
– Опять ты? – буркнула она вместо приветствия.
– Да, я тоже рад тебя видеть, – тяжко вздохнул в ответ Андрей.
Сегодня Варя расплела свои косички и сочинила себе официальную прическу в соответствии с журналом мод: ее каштановые волосы неудержимо стремились куда-то вверх и вбок, вероятно, изображая волну. На груди поблескивала золотая цепочка со змеиным глазом. Девушка неумело переступала на высоких каблуках и, когда заметила Андрея, запнулась и едва не упала.
– Здравствуйте, красавицы, – озадаченно отреагировал товарищ Дьяконов. – Здравствуйте, богини.
– Я вас умоляю, давайте без этих натужных мерзостей, – прервала его Ламия. Она вставила в мундштук длинную папироску и закурила. – Мы не для того согласились участвовать в вашей заокеанской авантюре. У нас и в Москве дел по горло.
– Вот именно, – вставила Варя, испепеляя Андрея взглядом.
– Быстренько, совещание – и полетели, – хлопнула в ладоши старшая колдунья.
Четверка Иных без каких-либо проблем миновала контроль (Андрей отвел глаза людям в форме, досматривавшим багаж пассажиров кубинского спецрейса) и расположилась за круглым столом в прохладном и уютном кабинете официальных делегаций.
– Сейчас я продемонстрирую один предмет, товарищи, – отчеканил Дьяконов. Вся его насмешливость куда-то исчезла. Перед Андреем был сосредоточенный, даже немного печальный маг, от которого буквально веяло огромной силой. – На протяжении всего нашего путешествия только я имею право к нему прикасаться. Если кто-то из вас попытается завладеть им без моего разрешения, я вынужден буду отнять у того жизнь.
Он открыл маленький чемодан из черной кожи и выложил на середину стола неровный, будто бы слегка сплюснутый шар темно-фиолетового цвета. Ламия осталась неподвижной, лишь ресницы ее слегка задрожали под вуалью. Варя с детским восторгом смотрела на артефакт.
– Глаз Гора, – тихо сказала Ламия.
– Совершенно верно, – кивнул Алексей Иванович, – он позволяет чувствовать магическую активность на расстоянии в несколько десятков, а то и сотен километров.
– Вы многим рискуете, Алексей, отправляясь в такой дальний путь с этим камешком, – промурлыкала колдунья.
– Мы все сейчас рискуем. И не каким-то камешком, – раздраженная гримаса пробежала по его лицу, – вы понимаете, о чем я.
Прежде чем Дьяконов спрятал Глаз Гора обратно в чемоданчик, Андрей успел разглядеть на его поверхности царапины и крошечные сколы. С одного бока фиолетовый камень слегка почернел, будто побывал в огне. Можно было только догадываться о том, как он попал в руки ленинградского Ночного Дозора.
– Хорошо, – сказал Дьяконов, – наш вклад в дело – Глаз Гора. А что вы прихватили с собой, дамы?
Женщины переглянулись.
– Зубную щетку, – сказала Варя.
– Губную помаду, – подхватила ее подруга.
– Паспорт гражданки Советского Союза!
– И самое главное, – с иронией закончила Ламия, – сарафаны и купальники.
Дьяконов потерянно посмотрел на Андрея, словно искал поддержку, но тот только с улыбкой покачал головой в ответ.
– Что же, пожалуй, я даже рад этому, – нашелся Дьяконов после минутного замешательства, – пока мы будем заниматься на Кубе делами, наши дамы вольны развлекаться сколько заблагорассудится. Идемте на борт, самолет и так задержался из-за нас.
Они проследовали на борт – мимо выстроившегося для приветствия экипажа, мимо нескольких ничем не примечательных товарищей в серых костюмах, несмотря на позднее время и искусственное освещение, прикрывших глаза темными очками. Никто не обратил на Иных ни малейшего внимания – лишь служебная овчарка таможенников тоскливо заскулила и, поджав хвост, спряталась под стол.
После дозаправки в Алжире товарищ Дьяконов подловил момент, когда Варя пошла в туалет, и занял ее место рядом с Ламией. Та, судя по всему, ждала этого – высшие маги склонили головы друг к другу, что-то оживленно обсуждая вполголоса. Андрей, внимательно наблюдавший за ними сзади из-за края газеты, попытался прочесть по губам, о чем они говорили, но сразу же отчаялся: похоже, мужчина и женщина общались на неизвестном ему языке. Вот это поворот…
Появилась Варя. Растерянно поглядела на них и – делать нечего – прошла в конец салона к Андрею.
– Что, уже помирились? – спросила девушка, указав глазами на старших.
– А как ты думала. Сотрудничать-то нужно. Впрочем, кто знает… Может быть, лучше бы продолжали переругиваться…
Варя испытующе посмотрела на Андрея. Ее чудо-прическа немного разгладилась за время полета, и девушка сразу стала выглядеть проще и намного симпатичнее.
– Что ты так на меня смотришь? – спросила она.
– Как это смотрю?
– Да так.
– Как так?
– Плотоядно.
– Сочинишь тоже, – Андрей демонстративно уткнулся в раскрытую «Технику – молодежи», – я ведьмами не питаюсь.
– А я и не ведьма. Я медиум.
– Ну и зачем нам на Кубе медиум? Будем головорезов Батисты твоими косами душить? Лучше бы взяли того двухметрового лысого громилу из вашего Дозора.
Варя вспыхнула до кончиков ушей. Она убежала в начало салона и долго сидела там, скрестив на груди руки, время от времени бросая испепеляющие взгляды на Андрея. Убедившись, что Дьяконов не собирается освобождать ее место рядом с Ламией, девушка ушла в кабину пилота и там, скрытая заклятием невидимости, долго любовалась бескрайней равниной моря.
Дьяконов вернулся спустя час или около того и разбудил прикорнувшего было Андрея.
– О чем вы болтали с девчонкой, Андрей?
– Так, – пожал тот плечами, – ни о чем.
– Осторожнее с ней. Не забывай, она медиум.
– И что? Я же не дух отца Гамлета.
– А по-твоему, медиумы способны общаться только с умершими?
Яровой вспомнил, как Варвара помогла им найти похищенного неизвестными Михаила Монка, и вынужден был согласиться с Дьяконовым.
– Алексей Иванович, а вы о чем так долго беседовали с этой…
– Не важно.
Андрей помолчал, переваривая этот короткий ответ. Больше вопросов задавать не хотелось. Дьяконов нравился ему все меньше.
