Шестьсот лет боевого стажа и я, это даже не вопрос кто кого, ответ один, альтернативы быть просто не может. И о чем Фиса думает, как я смогу что-то в нем изменить? Кстати, про ближний круг, а чего, собственно говоря, я добилась? Добавила к Алексу и Вито еще и Яну, которая теперь за меня своей жизнью отвечает. Сам сбежал очередной раз, приедет, учинит разнос всем, мол, это не так, остальное тоже, хоть бы не поубивал всех.
– Рина, доброе утро.
В дверях стоял Вито.
– Доброе утро.
– Ты еще не завтракала.
– Не хочу.
– Мне нужно тебя обследовать.
– Не хочу.
Он постоял минуту у двери, потом неожиданно сел рядом со мной. Я вздохнула, вспомнила, о чем только что думала, и извинилась:
– Прости, пойдем обследоваться.
– Рина, можно тебе кое-что рассказать?
– Говори.
– Мари осталась жива, когда погиб весь народ хасов, и только теперь мы выяснили, что мать Мари была из народа, жившего на севере. И ты с севера.
Я только пожала плечами, шестьсот лет прошло, все в этом мире перемешалось.
– В тебе нет генетических повреждений, нет следов вируса, и ты имеешь тот же ген, что и Мари.
– Как это? Вито, я не поняла, у нас же разница… ну, не в возрасте, а вообще в шестьсот лет.
– Ты имеешь генетическую связь с матерью Мари. Вы из одной местности, где-то очень близко. Твои далекие предки были родственниками матери Мари.
Зачем-то я взмахнула рукой, длинно выдохнула, только после этого смогла посмотреть на Вито.
– А… то есть… получается…
– Ты ей родственница. У вас близкая кровь.
Я стала лихорадочно пытаться встать, Вито сразу вскочил и помог мне подняться. Только чтобы что-то сказать, я спросила:
– А как вы узнали?
– Валери, искусствовед, она нашла и перевела записи о народе хасов, там есть информация об Амире…
Он вдруг замялся и опустил глаза, а я продолжила:
– И о женщинах из его гарема. Говори.
– Последней родилась Мари у женщины с севера.
– А как ее звали, эту женщину?
– Заряна.
Точно, славянское имя, от слова заря, свет, яркий утренний свет, первые лучи солнца. Я походила по комнате, глубоко опустив руки в карманы халата.
– А как она попала к Амиру?
– Он купил ее на торгу…рабов.
Рабыня, значит, пришел, увидел и купил. Не так, почувствовал половину голубого шара жизни.
– Ты сказал, что последней, а потом дети не рождались?
– Нет, у Амира больше не было детей.
– А до того, до Мари, были дети?
– Мальчик умер от болезни.
Сына Амир потерял, осталась только девочка, единственная из всего народа, дочь женщины, которая несла в себе свет утренней зари.
– А что с ней случилось? Умерла от болезни?
– Нет, она умерла раньше.
Вито опустил глаза, а потом совсем отвернулся к окну.
– Вито, говори.
– Ее убили, когда она пыталась бежать.
Заряна его не любила, родила ребенка и все равно пыталась бежать от него. От вождя, сильного и богатого, красивого и молодого.
– Амир?
Вито продолжал смотреть на море, и я поняла, хоть он и не произнес никакого звука, Заряну убил Амир.
– Но ведь шар…она была его половиной, почему пыталась бежать?
– Шар энергия…в нем нет чувств.
Я тяжело опустилась на пол, он тут же сел рядом. Ах, Фиса, Фиса, что ты натворила, как сможешь, так и будет, да как смочь-то, тут что ни день, то удивление и ужас. Мари, девочка, как тебе помочь, как стать для тебя родной, хоть немного рядом с тобой побыть, чтобы ты кровь родную почувствовала. Как же в тебе все намешано: и Заряна со своим непокорством, на смерть пошла, только чтобы от нелюбимого уйти, и Амир, в котором столько всего, что и не перечислить. И я тетка непонятная, родственница та еще, одни проблемы кругом. Опять твоего отца довела, бежать пришлось.
– Значит, я действительно могу помочь народу?
– Надо понять, что в твоей крови может сопротивляться болезни. И почему твоя энергия спасла мальчика.
– Можно всем влить моей крови, это проще…
– Никому твою кровь переливать не будут.
– Ну, тогда мою энергию можно использовать…
– Рина, ничего у тебя не будут использовать. Мы лишь попытаемся понять, чтобы защитить тебя от возможного заражения.
Правильно подумала, в восстановлении народа хасов я тоже имею значение, поэтому и стол со мной разговаривал, что-то пытался сказать, да я не поняла.
– Пойдем, надо меня разобрать на детали…
– Я не буду разбирать тебя на детали. И кровь брать тоже не буду.
– А как ты узнаешь, больна ли я?
Де жа вю, с чего началось, тем и закончилось. Вито и исследование, вопрос больна ли я, только ковров не хватает. Он улыбнулся мягкой улыбкой:
– Узнаю.
Так я и пошла, в халате и тапочках на это самое обследование, хоть сама что-нибудь о себе узнаю, единственной и неповторимой. Сколько интересного в моем будуаре, за ночь я забыла о нем, и когда Вито приоткрыл какую-то дверцу, оказалось, что через нее можно сразу попасть в медицинскую лабораторию. Получается, будуар – центр дома? Или все-таки тронный зал? Я спросила Вито, пока он навешивал на меня проводки:
– Вито, можно мне будет потом по дому походить, а то я запуталась совсем, ты мне покажешь?
– Покажу.
– Центр всего дома – тронный зал?
Он удивленно взглянул на меня, еще пару проводков прикрепил к голове, только потом ответил:
– Из каждой комнаты есть несколько выходов, зал оружия не в центре.
– Камеры…
– Везде.
Ясно, все всегда знаем, чем жена занимается. И все остальные тоже. Я посмотрела на потолок, но не заметила никакой камеры. Ну и ладно, и смотри, раз сам подойти боишься. Что-то я расхрабрилась, не действуют ли на меня знаки древнего народа, начертанные по всему периметру дома? И как, зачем им меня так менять?
Пока я сидела в медицинском кресле, а Вито что-то смотрел на экране, мне пришла странная мысль, может это энергия народа хасов хочет, чтобы Амир изменился, возродился вместе с народом? Ведь что-то же хотел мне сказать стол, показывая картинки, а раз я связана с Мари кровью, пусть дальней, одним маленьким геном, но все же… О чем я думаю? Опять сумасшествие, помрачнение ума, как эта энергия, электричество, как в этих проводках, может думать и тем более выбирать среди человеческих женщин кого-то для древнего вождя, да еще ставшего иродом.
– Как картинка? Есть что-то интересное?
– Есть.
– Карантин?
– Нет необходимости, ты не больна, и никогда этой болезнью не заболеешь.
– Совсем?
– Совсем. У тебя есть…
И произнес слово, которое я не то чтобы понять, повторить не смогу. Вито улыбнулся на мой непонимающий взгляд:
– У тебя иммунитет.
– И я могу своей кровью…
– Нет, твою кровь никто не будет использовать.
– Вито, а как ты понял, что у меня иммунитет, это слово я знаю, если…
– У меня есть образцы твоей крови.
Да, тогда он несколько раз брал у меня кровь. И возник вопрос, который я сначала задала, а потом смутилась.
– А как ты чувствовал себя, когда брал у меня кровь? Прости, мне не следовало…
– Я давно перешел на донорскую кровь.
– Давно…а Амир сказал…
– Часть клана по его приказу перешла на донорскую кровь раньше.
– А он сам?
– Недавно.
Пожалуй, я зря у него спрашиваю об Амире, совсем забываю, что все записывается. И решилась задать другой вопрос:
– А со мной… ты как себя чувствуешь?
– Сейчас уже совершенно спокойно. Твоя кровь меня не волнует.
– Сейчас?
Вито отвечал на мои вопросы, и ничего не менялось в спокойном доброжелательном взгляде. И только после этого глаза потемнели, и он опустил голову.
– Почему сейчас?
– Твоя боль… во мне все перевернулось… у меня никогда не было таких …переживаний… никаких переживаний. Я никогда ни о ком так не думал… а ты ни разу даже не вспомнила…
И опять я задала вопрос раньше, чем успела подумать:
– А королева?
Вито улыбнулся так, что где-то внутри меня образовался маленький ледяной вихрь.
– Она удивительная… королева. Рина…она королева в королевстве, которое создала сама.
У меня сразу пересохло в горле, и я хриплым голосом спросила:
– Она действительно ничего не боится?
Он странно на меня взглянул и коснулся руки кончиками пальцев, почти как Амир иногда касался, когда чувствовал мою кожу.
– Боится…но делает.
– Как сможешь, так и будет.
– Да.
А я что могу? Мои сомнения явно проявились на лице, потому что Вито опустился передо мной на корточки и решился взять за руку.
– Рина, ты все можешь. Ты уже столько всего сделала: Амира спасла, Мари, Алекса, нас всех.
Опять улыбнулся мягкой улыбкой:
– Мальчика.
– Вито, на самом деле все случайно получалось, никого спасать я не собиралась, все как-то само собой выходило, я даже подумать не успевала.
Вздохнула и призналась:
– И сейчас тоже думать не успеваю. Вот зачем вчера Яну, Вито, скажи, что мне теперь делать?
– Комнаты во дворце смотреть.
Он встал и подал руку, мне ничего не оставалось, как подать свою, если Вито не захотел отвечать, то спрашивать дальше бесполезно.
