Ознакомительная версия.
– Да, Государь. Он сам кричал из окна, что Рудная кирка уже давно по праву ему принадлежит, а топор он собственноручно отковал по всем канонам, – нарочный немного разогнулся и монотонным голосом принялся перечислять все пункты древних правил ковки Рудного топора.
Гном говорил и говорил. Осипов делал вид, что внимательно его слушает, а сам, с трудом поборов какой-то поистине животный гнев, безуспешно пытался достучаться до Шлюксбарта с вполне определенной целью: от души надавать тому по лицу. Но толстяк упорно не появлялся в сознании Осипова, видимо, вполне резонно полагая, что в данных обстоятельствах его присутствие несколько неуместно, а где-то даже и обременительно.
Инженер так сильно был зол на Шлюксбарта, что непроизвольно скрипел зубами и непрестанно бормотал ругательства в бороду. Ладно. Допустим, с киркой Осипов и сам дал маху. Вместо того чтобы еще вчера немедленно забрать себе Рудную кирку, он самым банальным образом вообще ни разу о ней не вспомнил. Словно главный символ королевской власти ничего для Осипова не значил. Да и для Шлюксбарта тоже.
Но тот факт, что правитель королевства после похорон отца так и не сковал новый Рудный топор, просто не укладывался у Николая в голове. Это даже не вредительство, а что-то гораздо хуже. Странно, что Его Величество не прирезали где-нибудь в темном переходе замка еще лет тридцать назад. С таким-то отношением к вверенному ему делу…
Но долго сожалеть и горевать о том, что не произошло, Осипов не собирался. У него есть дела поважнее. Николай непроизвольно подложил себе под руку ржавый чекан и прервал посыльного, который как раз начал рассказывать о том, как изгибал презренный Ламбарт заготовку на роге наковальни в полнолуние третьего месяца зимы:
– Достаточно. Я хочу знать, что ответили мои воины.
Как только инженер произнес эти слова, вокруг него воцарилась тишина. Придворные стояли практически не дыша и делали вид, что им абсолютно не интересно, что произнесет сейчас гонец. Нарочный перевел дух, покосился на чекан в руке короля и быстро сказал:
– Государь. Кривоштроб ответил, что пока жив законный правитель и у гнусного мятежника нет Рудного щита, то презренный Ламбарт может сходить на нижние выработки, набрать там слизи и засунуть ее себе в задницу.
Кто-то мощно фыркнул и разразился таким оглушительным хохотом, что Осипов моментально догадался, что это гогочет великан Хелфбарт.
А через мгновение уже смеялись все, кто услышал слова посыльного. Смеялись долго, от души хлопали себя ладонями по бедрам, топали ногами, при этом не забывая верноподданнически поглядывать на лежащего на брусчатке короля. Сам же Осипов хохотал вместе со всеми, вскидывал вверх чекан и периодически повторял последнюю фразу Кривоштроба.
Но мысленно инженер находился сейчас в своем замке и лихорадочно вспоминал, где же там находится Рудный щит. Николай точно знал, что не далее как сегодня утром он лицезрел драгоценную регалию королевской власти, но вот точно определить, где именно попался ему на глаза щит, никак не мог. Ну, где? Где же он его видел? Проклятый мрак! Может, в тронном зале? Нет, там его нет, иначе Ламбарт уже давно бы хвастался полным набором символов монархического статуса.
В трапезной? Нет, не там. Сегодня Осипов не стал завтракать, вогнав слуг этим из ряда вон выходящим поступком в состояние, близкое к помешательству. А постельничий настолько сильно разнервничался, узнав о столь чудовищном происшествии, что, издав тихий писк, упал в обморок. При падении почтенный придворный так впечатался головой в стену, что висящий на ней Рудный щит сорвался с креплений и со страшным грохотом упал на пол…
Проклятый мрак! Значит, щит находится сейчас там же, где и находился последние триста лет. То есть в королевской опочивальне. Когда Николай осознал этот факт, то у него заныло сердце и предательски задрожала борода. Впрочем, инженер быстро взял себя в руки и весьма разумно предположил, что раз сейчас королевская регалия находится не в руках гнусных бунтовщиков, то и беспокоиться не о чем. А если все-таки нечестивый Ламбарт доберется до щита, то у Николая останется в запасе еще один, самый последний козырь. Его собственная жизнь. Окончательно успокоившись, Осипов перестал нервно размахивать чеканом, тем самым мгновенно оборвав уже несколько неестественный смех толпы:
– Да, почтенный Кривоштроб умеет разговаривать с гнусными бунтовщиками. Молодец, – от длительного размахивания топором у Николая заболели руки, он осторожно отложил оружие в сторону и обратился с вопросом к гонцам. – Есть еще новости?
– Нет, Государь, – облегченно ответил старший из посыльных, оглянулся назад и неожиданно хлопнул ладонью себе по лбу. – Чуть не забыл! Почтенный тридесятник Кривоштроб спрашивает, когда замок штурмовать начнем.
Осипов до сего момента не задумывался над этим вопросом. Более того, по кончик бороды занятый решением текущих проблем, он фактически забыл о самом факте существовании своей фамильной резиденции. Теперь же Николай заинтересованно вскинул голову и устремил взгляд на такой знакомый и одновременно пугающий своей таинственной неизвестностью родной дом. Еще в детстве Шлюксбарт облазил замок снизу доверху и досконально изучил расположение всех помещений и многочисленных проходов. Но Николай впервые оценил эти знания с позиции взрослого гнома и отчетливо понял, что мальчишка в самом лучшем случае побывал лишь в половине комнат и галерей замка. А когда Его Величество повзрослел и сел на престол Рудного, то, понятное дело, заниматься такими пустяками, как изучение родового замка, стало как-то совсем невместно и даже более того – могло сильно умалить мудрое величие короля.
Поэтому сейчас Осипов пораженно впитывал в себя воспоминания Шлюксбарта, и чем больше узнавал Николай, тем шире открывался у него рот. Этот замок разительно отличался от всех остальных, ранее виденных Осиповым. А видел он их в своей жизни немало. Кинофильмы и компьютерные игры весьма поспособствовали расширению кругозора инженера в данном вопросе. Но замок правителей Рудного королевства, что предстал сейчас перед мысленным взором Николая, поражал воображение настолько сильно, что инженер даже несколько раз крепко зажмуривал глаза и подавленно качал головой. Он никогда ничего такого не видел и даже не подозревал о том, что возможно существование чего-либо подобного. Замок ошеломлял. Буквально раздавливал своей мрачной величественностью и запредельной нереальностью.
Строить замок начал сам Владыка. Первоначальному надоело, что подземные демоны своим ревом, хаотичным испусканием огненных смерчей и постоянными нападениями отвлекали его от мудрых размышлений. Приходилось вставать с ложа, брать в руки топор и загонять обратно под лаву до крайности обнаглевших чудовищ. И тогда он решил, что заниматься мыслительной деятельностью в крепости будет гораздо спокойнее.
Ортрун вырубил в сплошном горном массиве вход, а от него пробил очень запутанную систему переходов и галерей, выводящую непосредственно в тронный зал. По преданию, эта работа заняла у Владыки несколько лет. Именно тогда он и понял, что для исполнения задуманного ему крайне необходимы помощники. Через некоторое время воля Владыки свершилась, и под каменными сводами увидели тьму первые гномы. Естественно, строительство замка пошло гораздо быстрее. А с появлением женщин работа закипела так лихо, что Владыка на радостях сварил столько волшебного эликсира, что не смог за один раз его выпить. Оставив почти на треть заполненный бочонок с магическим напитком возле ворот замка, Ортрун немедленно ушел сражаться с надоедливыми монстрами.
Так гномы узнали, что такое пиво, а об огненных чудовищах с тех пор никто ничего не слышал. Но, несмотря на отсутствие достойного противника, замок все же достроили. Причем свершилось это радостное событие непосредственно в день коронации Шлюксбарта Первого. А на следующее утро гномы приступили к ремонту, который с однодневным перерывом, связанным с прошлым штурмом крепости, продолжается до сих пор…
Но сейчас Осипову история постройки резиденции правителей Рудного была глубоко неинтересна. Он потрясенно рассматривал спрятанную в толще камня крепость. Из скалы выступали лишь ворота с двумя небольшими, наполовину врезанными в гранитное основание башнями. Тонкими черточками виднелись бойницы и окна тронного зала, а вот всех остальных многочисленных слуховых и смотровых отверстий заметить было невозможно. Уж очень ловко они замаскированы.
Замок представлял собой естественный каменный монолит, органично вписанный в пространство огромной природной пещеры. Все внутренние помещения надежно укрывались за многометровой каменной броней, и Николай отчетливо понял, что разрушить стены замка можно только с помощью ядерного оружия. Тщательно стесанная наружная поверхность крепости не оставляла ни малейшего шанса для проникновения внутрь. Немыслимо даже представить, что живое существо даже с помощью веревок или иных приспособлений сможет вскарабкаться по гладкой стене. А если учесть, что защитники замка будут кидать в непрошеных гостей копья и прочие колюще-режущие предметы, то такая попытка останется в хрониках исключительно как пример неизмеримой мудрости Владыки, проявленной им при строительстве крепости.
Ознакомительная версия.
