А вообще, с каких это пор тебя заботят другие люди, Галя? С каких пор ты думаешь не только о себе и своих деньгах? Кто в этом виноват?..
Я не могла ответить. Может, я всегда такая была, просто до сих пор жила так, как принято, не задумываясь о том, что хорошо, а что плохо… Как-то так получалось, что хорошим всегда считались деньги, умение избегать потерь и обставлять конкурентов. Умение выигрывать. Кто не умел или не хотел обходить других на финише, тот считался неудачником. Логично ведь, правда?
А теперь мне не важен был выигрыш. Теперь казалось важнее сделать так, как будет лучше для других, для этого города, для мастеров на той стороне… у меня ведь выгоды в этом никакой. Странно…
Хотя, может быть, это тоже выигрыш, только с какой-то другой, новой ценностью.
Остановившись на обочине, я полезла в задний карман и достала отключенный мобильник. Включила и увидела двенадцать непринятых вызовов. Все от Антона. Он и вправду сильно нервничает… Еще бы: картина пропала, сама я тоже пропала, на хвосте сидит сердитый заказчик. Кстати, а что это за человек такой, которому вынь да положь именно «Хаос»? Что ему за дело до этой картины? Надо будет все-таки объясниться с Антоном, но не сейчас.
Некоторое время искала по карманам визитку и чуть не умерла от страха, подумав, что потеряла ее. Нет, вот она — чистая карточка, и с одной стороны номер. Только номер.
Трясущимися пальцами я набрала цифры. Виктор ответил не сразу:
— Слушаю?..
Голос у него был предельно уставший.
— Виктор, это Галя… вы должны меня помнить. Ради бога, не бросайте трубку. Я должна вам кое-что рассказать. Может, это вам поможет.
Он долго молчал. Потом как-то безнадежно сказал:
— Приезжайте. Привокзальная площадь, гостиница «Вагран». Номер пятнадцатый.
Надо же, он там же, где и Антон… Впрочем, чему я удивляюсь? Город ведь маленький.
Я уже увереннее тронулась с места, но ехала все равно в основном на первой передаче. Водитель из меня тот еще, да и темно… Ох, только б не нарваться на ДПС, а то еду без шлема, без прав, на мотоцикле с магическим тюнингом. Вот как задержат, тогда мне будет уже не до спасения мира.
Я смутно припоминала, где находится вокзал, но, кажется, Вжик помнил это лучше меня. Мне почти не пришлось искать дорогу. Мы проехали через сумеречный город, как два призрака. Фонари не горели — здесь, в этих широтах, сейчас стояли белые ночи, и не было смысла в дополнительном освещении. А вот окна светились, и там, за окнами, происходила обычная вечерняя суета, гремели тарелки, бормотали телевизоры, шумели дети. Все эти люди и понятия не имели, что завтра их жизнь может круто измениться. А те, кто знал, молчали, потому что это было им выгодно.
Молчать не собиралась только я.
Я оставила байк возле гостиничной ограды. Хотела было сразу отодрать коробочку и достать Звезду, но передумала. А вдруг Виктор тоже захочет ее отнять?.. Один раз такое уже было. Нет, лучше мы вначале побеседуем. Шепнула Вжику на прощанье: «Следи за собой, будь осторожен». Надеюсь, он меня понял…
Дверь номера рыцарь открыл сам. На меня пахнуло душным теплом, запахом лекарств и трав. Сразу чувствовалось, что в номере находится больной… Только сейчас мне пришло в голову, что Маргарет могла умереть, и тогда мой визит не имеет смысла. Ну, или почти не имеет… Но она, похоже, была еще жива. Я увидела от порога заправленную постель, темные волосы и запрокинутое желтое лицо на белой подушке.
— Как она? — спросила я вместо приветствия.
— Плохо… — Виктор отвернулся. — Она умирает, Галя. Я сдерживаю иглу, но из последних сил. Этот мир убивает ее, и я ничего не могу поделать.
— А если «Скорую» вызвать? — спросила я и сама поняла, какой глупый был вопрос.
— Они не успеют. Даже если бы я отвез ее в больницу сразу после… после возвращения. Нужна магия, а любая магия здесь иссякает.
Виктор ушел в комнату, сел возле постели, сгорбившись. Я тихонько встала на пороге. Он ничего не сказал мне: ни про то, что я принадлежу к его врагам, ни про то, что я имею отношение к тому, что случилось с его женой. Если я пришла — значит, у меня была веская причина. Это важнее вражды.
Я обратила внимание, что лицо и грудь Маргарет разрисованы цепочками мелких, едва различимых символов, начерченных, похоже, шариковой ручкой. Ни одного из них я опознать не смогла. По углам комнаты горели толстые свечи, явно с какой-то травяной примесью. На полу мелом была начертана сложная фигура, но не октаграмма, а нечто вроде многоугольника, расчерченного дугами и прямыми и исписанного теми же нечитаемыми символами. В центре многоугольника мерцал голубоватый камень, покрытый сетью темных трещин.
От напряжения воздух в комнате чуть ли не гудел, однако большая часть используемой Силы рассеивалась зря. Я это чувствовала.
— Мне нужен точечный удар, — сказал Виктор, подтверждая мои смутные ощущения, — а я не могу сконцентрировать Силу. Нечем. Нет ни подходящего амулета, ни мага…
— Послушай… — я шагнула в комнату. — Я ведь не просто так пришла. У меня есть вещь, которая может ей помочь.
Он недоверчиво взглянул на меня. И вдруг в его глазах мелькнула такая безумная надежда, что мне стало страшно.
— Что?.. Что это за вещь?
— Звезда Хаоса, — сказала я. — Я была на Аррете, зарядила ее. В ней теперь магии столько — аж через край хлещет.
Виктор вдруг грустно улыбнулся.
— Спасибо, Галя. Но Звезда мне не подходит… Чтобы пользоваться ее Силой, нужно уметь работать с магией Хаоса, а я не умею. Я же не служу ему.
— Ты уверен?
Он только молча кивнул.
— Может, я смогу? Я же, ну… вроде как служу Хаосу. Как раз.
Виктор покачал головой:
— Если бы ты была магом, может, и смогла бы. Но у тебя есть только способности, а умения нет. Это все равно что попытаться нарисовать Мону Лизу, впервые взяв в руки кисть. Бывает, что неопытные маги сжигают сами себя… Нет. Не выйдет. Даже не берись, не то у нас будет два трупа вместо одного.
— Но что-то же надо делать! — я ударила кулаком в косяк. — Нельзя же так просто сдаваться! Виктор, ну!
— А кто сказал, что я сдался? — спросил он. — Нет. Я вызвал помощь из Ордена, но они прибудут только завтра. Если мы с Марго сумеем продержаться до этого времени — все будет хорошо.
— А… шанс есть?
Он улыбнулся:
— Небольшой, но есть.
В комнате снова повисла тишина. Маргарет, похоже, пребывала в глубоком обмороке. Виктор молчал. Свечи по углам едва слышно потрескивали. Нужно было переходить к другому делу, ради которого я приехала сюда, а я никак не могла решиться. Не та была обстановка, чтобы говорить о делах. И я чувствовала себя слишком виноватой перед ними обоими.
— Виктор… слушай, прости, что так вышло с… с твоей женой. Я не виновата. Ну, то есть я там была, конечно, но… мы ее уже такую получили. Если бы я могла…
— Ничего ты не могла, — резко возразил он. — И не смогла бы, даже если захотела. Забудь.
И снова молчание.
— Послушай… а твоя подмога, из Ордена… она большая будет?
Тут я спохватилась, что мой вопрос может быть понят превратно.
— Я имела в виду… не знаю, в курсе ли ты… в общем, я не знаю, что делать. Я пришла за советом и за помощью. Пожалуйста, выслушай меня…
— Говори, — отрывисто сказал он. Все время нашего разговора Виктор не отрывал взгляда от лица жены, словно сам сопротивлялся неизбежному ходу иглы к сердцу через ткани и сосуды. А может, так оно и было?
Я набрала побольше воздуха и приступила к рассказу. Не очень последовательно и не слишком связно, но я упомянула обо всем: и о Вилоре с его армией, и о предательстве Майка, и о завтрашнем обряде в лабиринте, и о Рейнгарде, и об украденных полотнах. Последнее его очень заинтересовало, но рыцарь предпочел не перебивать. Когда я наконец закончила, он погрузился в долгое молчание. Лицо его было сосредоточенно, на лбу залегли складки. Казалось, Виктор обдумывает какое-то нелегкое решение.
— Я предполагал, что дело в этом городе нечисто, — наконец произнес он, — но не думал, что настолько… и что события станут развиваться так быстро. Я верю тебе, Галя, я чувствую, когда люди говорят правду. Потом ты расскажешь мне об этом Рейнгарде все: где он засел, как выглядит, о чем говорит. Потом, когда… когда я буду свободнее. Но я не знаю, чем сейчас тебе помочь. Если я оставлю Маргарет хоть на полчаса, игла убьет ее. Схарматы очень хорошо связали мне руки…
— Так что мне делать?!
Он покачал головой.
— Я не знаю… Единственное, чем я могу помочь, — это попытаться вызвать Дикую Охоту.
— Дикую… что?!
Конечно, я знала этот миф. Миф о том, что в осенние ненастные ночи кавалькада призраков под предводительством Короля или Королевы, в сопровождении черных, как ночь, псов, несется над землей, и горе тому, кто встанет у них на пути. Если не успеешь спрятаться — они украдут тебя, если заговоришь — убьют. Почти общеевропейский миф, очень распространенный, зародившийся то ли в раннем Средневековье, то ли гораздо раньше, еще в эпоху язычества.
