— Скажите ей правду, господин Рейнгард. Она рисковала жизнью, она имеет право знать. Скажите.
К Неназываемому тебя, дурак! Разве она поймет? Она — совсем другой человек, не такой, как ты, и правда для нее тоже должна быть другая! Отдельная!
— Ну хорошо… Хотя разве не правда то, что я ей рассказывал? Разве я солгал хоть в одном слове?! Ведь на самом деле схарматы готовят разрушение лабиринта! На самом деле это приведет к неясным последствиям! И мы на самом деле стремимся им помешать! Разве это не так, Майк?
— Все так, господин…
— А ты, девочка, чересчур проницательна, и поверь, что в будущем эта черта не принесет тебе ничего, кроме массы неприятных открытий. Но ладно… Да, есть одно обстоятельство, о котором я умолчал. Когда вы сейчас пришли ко мне, ты случайно увидела меня таким, какой я есть. Верно? Я немного могу воспринимать мир за пределами моего кокона, моей тюрьмы. Давным-давно в результате ошибки я оказался в заточении и никак не могу выбраться… Да… Так вот, мы с Майком хотим сделать два дела сразу. Во-первых, помешать разрушению Большой Печати — так мы, маги, называем лабиринт. Во-вторых, использовать совокупную силу обряда и силу Звезды для того, чтобы взломать этот кокон. Поверь, это требует приложения такого количества магической Силы, которое почти невозможно в вашем мире. Вот почему я до сих пор не освободился.
Девушка перевела взгляд с меня на Майка.
— Никогда не поверю, — задумчиво сказала она, — что ты, Майк, помогаешь Рейнгарду исключительно из добрых чувств. У тебя должна быть своя выгода. Какая? А потом, обряд же требует крови… Пусть с той стороны будут уроды и твари — но с этой-то люди, твои знакомые… И они могут умереть. Это тебя не волнует, брат?
— Да они все равно умрут! — вдруг закричал Майк и тоже вскочил. — Какая разница, сегодня или потом? А я здесь больше не могу… Я здесь задыхаюсь! Этот ваш мир!.. Я на него не подписывался! Я хочу свободы, я хочу увидеть другие миры, я магом хочу быть, как Рейнгард! А не горбатиться здесь за гроши! Делать все, как мать скажет! Каждый день, до самой старости!..
— Вот, значит, как… — потрясенно произнесла девушка, обвела нас взглядом и исчезла.
Я не сразу понял, что произошло. Упустил из виду, что девица оказалась скрытым магом, а значит, обладала некоторой сопротивляемостью к моему воздействию. Майк тоже, скорее всего, оказался бы устойчивее других к внешнему магическому воздействию, но у него ни разу мысли не мелькнуло мне перечить. Тогда как девица, едва ситуация перестала ей нравиться, попросту сбежала.
Я попытался догнать ее, схватить за горло, за сердце, за что угодно, но она была уже слишком далеко. Она бежала в кромешной тьме подземелья, слепо выставив перед собой руки, но направления не теряла. Я так и не смог ее остановить… Майк все так же стоял посреди комнаты, растерянно озираясь. Я вернулся в свой дом, подошел в нему, схватил за грудки и несколько раз как следует встряхнул. Поскольку я был здесь хозяином, и Майк этого не оспаривал, то эффект получился тот же, что и в физическом мире. Голова юноши только безвольно моталась, в глазах стоял страх. Я приподнял его и прижал к стене, с трудом сдерживаясь, чтобы не придушить окончательно.
— Кто дергал тебя за язык, порождение грязи? Кто заставлял тебя искать справедливости? Кто?! Тупой ты смертный! Теперь девчонка сбежала, и амулета у нас нет! Нет Звезды — нет Силы, нет свободы! Ты по собственной вине теперь окажешься заперт здесь, в этом мире, как и я! Понял?
— П-понял…
— Беги, догони ее, верни амулет любой ценой! Любой, ясно? Нам с тобой терять теперь нечего, кроме своей жизни…
Я отпустил его — он мешком осел на пол. Мысленным пинком я выбросил Майка назад, в его тело. Я видел, как он неуклюже поднялся и потрусил к выходу из подземелья. Надеюсь, догонит свою подружку и выскажет ей все, что положено… Я, все еще дрожа от ярости, подошел к призрачному окну, за которым существовал сам по себе призрачный морской пейзаж. Там стояла ночь, и порт был затянут туманной дымкой — так, что не разглядеть ни кораблей у пристани, ни маяка на дальнем мысе. В последнее время такое часто случалось, словно в памяти постепенно стирались образы кораблей и моря. Слова еще жили, помнились, но что значат слова без мира, который их породил?
Тьма Внутренняя бродила у стен, и не было от нее спасения.
С трудом я заставил себя успокоиться. Еще не все потеряно… Как говаривал мой Учитель, никогда не рискуй в тавлейной партии, не имея скрытого резерва. Никогда не доверяй людям. Никогда не держи при себе только одного слугу. Двух, а лучше трех, и пусть они как можно меньше знают друг о друге…
Я попытался освободиться от беспокойных мыслей. Закрыл глаза, сел, расслабившись, машинально соскользнув в полубессознательное состояние. Ах, если бы я мог воспользоваться Звездой, не пришлось бы мне так напрягаться!.. Не пришлось бы лезть к энергии кокона, которая оставляла на теле и душе труднозаживающие ожоги… Но выбора у меня не было.
Я сосредоточился. В дальней дали, на границе восприятия, я почувствовал слабый, но различимый отклик. Да, вот она, магическая картина окружающего меня мира: вот пульсирующий фонтан Большой Печати, вот мерцание картин Порфирия совсем близко, вон алая точка — Звезда… я едва не застонал от бессилия. А вот серебристая звездочка амулета, владелец которого мне сейчас был очень нужен. Я прикоснулся к кокону, вздрогнув от боли, зачерпнул немного Силы. Сейчас серебристый амулет Схарма, волей судьбы оказавшийся на этой стороне, меняет температуру и цвет, заставляя своего хозяина забеспокоиться. Он знает, кто может его позвать… и он придет.
Удостоверившись, что мой сигнал принят, я слегка расслабился. Майк всегда был довольно недалеким юношей, и вряд ли он когда-нибудь поумнеет, хоть бей его, хоть не бей… Но его окружали другие люди, которые оказались сообразительнее его. Еще в самом начале нашего знакомства, когда Майк приходил, ища во мне то ли старшего наставника, то ли отца, его отлучками заинтересовались. Ничего сложного в том, чтобы проследить за парнем, не было. И вот однажды, сразу после визита Майка, ко мне явился еще один человек. Он был старше, опытнее моего юного друга, но человеческие пороки так же застили ему глаза. Он искал сокровищ — а нашел меня. Но его сокровища не были такими простыми, какими удовольствовался Тихон… Золото, ценные камни? О нет. Этот человек превыше всего ценил чужое внимание, восхищение, власть. Он страдал, не получая этого. И я его понял… С той поры человек Алексей, которого теперь звали Старшим Братом, служил мне так же верно, как и Майк. Потому что только я мог подсказать ему, как добиться власти, любви, поклонения себе. Потому что и мое внимание льстило ему.
Люди… Какие все-таки примитивные, порочные создания. Порой, конечно, непредсказуемые… Но на одного непредсказуемого человека всегда найдется десяток тех, кем легко управлять.
Когда я выбралась на поверхность, уже почти стемнело.
Сама не знаю, как мне удалось в полной темноте не потеряться и сразу найти путь назад. Но испугалась я, конечно, сильно… Только завидев впереди светло-синее пятно вечернего света, проникающего сквозь дыру в подземелье, я немного успокоилась. Господи, я выбралась! Настоящий лес, настоящий воздух… и настоящие проблемы.
Я бросилась бежать сквозь кусты.
— Вжик, — позвала я на бегу, и байк сразу откликнулся — зажег фары и заурчал мотором.
Заправить бы его… Однако денег у меня не было. Все мои вещи остались в доме у тетушки, а туда мне сейчас никак нельзя возвращаться. Может, Антону позвонить?.. О том, что произошло сейчас внизу, я думать пока не могла.
Майк догнал меня, когда я уже села на мотоцикл. Выглядел он страшно.
— Стой! Галка, вернись! Отдай Звезду! Тебе же все объяснили…
Вжик выехал из кустов и встал. Тронуться самостоятельно на нашей земле ему было трудно. Так… первая передача, сцепление выжать… газу чуть-чуть…
— Прости, Майк, но я не с вами. Что-то вы мне не нравитесь… Привет Рейнгарду!..
— Стой! Стой, ты еще пожалеешь!
Его крики быстро стихли за спиной. Я еще пожалею, конечно же, кто бы сомневался… Думаю, ему просто больше нечего было мне сказать.
Вжик все же не совсем спал, и только поэтому я сумела преодолеть этот путь. Он помогал удерживать равновесие, порой переключал скорости, но все же жать сцепление и газ мне приходилось самостоятельно. Пару раз мотоцикл глох, а чтобы выбраться на шоссе, мне пришлось слезть и вывести его с проселка, держа за руль.
От одной проблемы я уехала, но оставалась еще куча других. Куда мне теперь? К тетушке нельзя. К Антону — нет желания, потому что он мне не поверит и станет требовать картину… Сбежать домой? Но как же завтрашний обряд? Как же люди, которые знать не знают об опасности? Может, в полицию заявить?.. Ага, и оказаться в психиатрии… А когда они поймут, что я права, будет уже слишком поздно.
