Ознакомительная версия.
– Ты выглядишь, как настоящий хейсар[43], ашер[44]! – воскликнул Вага.
Принц Неддар затянул ремень левого налокотника, несколько раз сжал и разжал кулак, а потом продемонстрировал побратиму прядь своих волос:
– Видишь, светлые! И глаза у меня синие! То есть я – настоящий Латирдан.
– Да я не про внешность, – улыбнулся горец. – А про оружие, одежду…
Принц пару раз подпрыгнул на месте, прислушался к звукам, которые издавало снаряжение, потом проверил, как выходит из ножен кинжал, и пожал плечами:
– Не одежда красит человека, а человек – одежду, не так ли?
– А я о чем? – развеселился Вага. – Ты двигаешься, как хейсар, смотришь, как хейсар, дышишь, как хейсар.
– Так бы сразу и сказал, – ворчливо пробормотал Неддар. – А то «оружие», «одежда», «обувь»…
– Про обувь я ничего не говорил, ва-а-аше вы-ы-ысочество! – ехидно оскалился побратим. – Наверное, потому, что вы ее еще не надели.
Принц посмотрел на свои босые ноги и ухмыльнулся:
– За «вы» получишь… в печень! Вот только обуюсь. Кстати, если бы граф Рендалл увидел меня в таком виде, он, наверное, упал бы в обморок: по его мнению, наследники престола Вейнара даже в походе должны ходить обутыми, исключительно по коврам и степенно, как старейшины, разменявшие седьмой десяток лиственей.
– А по ночам – спать. Желательно в обществе законной супруги.
– Супруги-то зачем? – не понял принц.
– Как это? – притворно удивился Вага. – Ты что, до сих пор не знаешь, зачем нужны супруги и откуда берутся наследники?
– Э-э-э… нет!!! – пожал плечами Латирдан. И жизнерадостно расхохотался.
– Какой ужас!!! – Горец вытаращил глаза, потом задумчиво почесал затылок и посмотрел на походную кровать своего побратима: – Вот возьмем Карс, и я устрою тебе тренировку.
– Ты?!
– Ага! Приведу какую-нибудь прелестную пленницу, усядусь на краешек твоей кровати с мехом вина и буду помогать тебе советами.
– Знаю я твои советы, – хохотнул принц. – И помню, чем заканчиваются попытки делать по-твоему.
Вага виновато опустил взгляд и почесал поясницу, все еще помнящую «ласку» отцовского кнута.
В этот момент полог, занавешивающий вход, откинулся, и в шатер ввалился насквозь мокрый сотник Арзай по прозвищу Белая Смерть:
– Силы твоей деснице и зоркости твоему взору, ашер! Мы готовы.
– Отлично! – Принц торопливо натянул на ноги сапоги, закрепил на поясе моток веревки и сгреб со стола перевязь с алчигами[45]. – Идем…
Сотник склонил голову, развернулся и первым выскользнул наружу.
Граф Рендалл стоял в десяти шагах от шатра и, судя по угрюмому выражению лица, готовился к очередной попытке исполнить свой вассальный долг. Увидев принца Неддара, облаченного в кожаный нагрудник, налокотники и наголенники, он откинул капюшон плаща, возмущенно раздул ноздри и сделал шаг вперед:
– Ваше высочество! Вы не должны покидать лагерь! Это опасно!!!
– Да вы что? Правда, что ли?
Проигнорировав издевку, командующий Первой Тысячей королевства Вейнар нахмурил брови, с хрустом сжал здоровенный кулак:
– Вы – единственный наследник его величества, значит, обязаны себя беречь!
– Прежде всего я обязан заботиться о своем королевстве, то есть о тех, кто в нем проживает, – тоном, не терпящим возражений, заявил принц. – В мирное время – обо всех, а в походе – о солдатах.
– Вы – настоящий полководец, – без тени лизоблюдства сказал тысячник. – Однако…
– Граф! Давайте не будем тратить время на пустопорожние разговоры. Армией командую я. И ответственность за принятые решения тоже несу я.
– Да, но…
– Никаких «но»! Я не собираюсь штурмовать Карс в лоб! И осаждать – тоже! Ибо знаю соотношение потерь между атакующими и обороняющимися. Жизни моих солдат – это самое ценное, что у меня есть, и я сделаю все, чтобы их сохранить.
Латники, стоящие по обе стороны от входа в шатер, одновременно грохнули перчатками по нагрудникам и снова превратились в статуи.
Принц усмехнулся:
– Видите, граф, даже простые воины понимают, что я прав.
– А если вылазка не удастся и вы погибнете?
– Если я погибну, то вы развернете армию и отправитесь обратно в Аверон, – рявкнул Латирдан. – И будете молить Вседержителя, чтобы он послал моему отцу еще одного сына.
– Простите, ваше высочество, но…
– Граф!!! Вы пытаетесь мне перечить?
Услышав от принца фразу, которая в устах его грозного отца всегда означала чью-то неминуемую смерть, командующий Первой Тысячи нисколько не испугался: упрямо выдвинул подбородок, нахмурил брови и тряхнул головой:
– Я делаю то, что обещал своему сюзерену!
Принц сжал пальцы на рукояти кинжала и перетек вперед:
– А я – то, что должен себе, королевству и вассалам моего отца! Поэтому мне лучше не мешать.
Заглянув в его глаза, тысячник сглотнул, хрустнул пальцами… и криво усмехнулся:
– Что ж, тогда я иду с вами!
– Хорошо! – мгновенно успокоившись, согласился принц. – Я вас возьму, но только в том случае, если вы сделаете вот так…
И, разбежавшись, легко запрыгнул на торчащий неподалеку валун.
Граф Рендалл подошел поближе, оценил высоту валуна и посмотрел на принца снизу вверх:
– Не касаясь руками?
– Естественно! А еще – бесшумно, – кивнул Неддар. Потом подмигнул ухмыляющемуся Ваге и так же легко спрыгнул на землю.
Тысячник провел пальцем по мокрому камню, полюбовался на слой грязи на своих сапогах и… щелкнул пальцем по нагруднику:
– В латах не запрыгну.
– А если и запрыгнете, то поднимете на ноги весь Карс[46], – кивнул принц. – Кроме того, вы привыкли сражаться в доспехах, а не в коже.
– Что ж… Тогда я буду ждать вас у ворот.
Высоченная городская стена Карса напомнила принцу скалы у Кафарского водопада: по ее поверхности сплошным потоком стекали струйки дождевой воды, из узких щелей между каменными блоками, подобно тине и водорослям, торчали травинки, а бездонный ров, воняющий нечистотами, походил на омут, в который так любила прыгать ребятня.
Усилием воли прогнав прочь воспоминания о детстве, он привычно стукнул ладонью по камню, убедился, что крошиться тот не собирается, потом сбросил с плеч бурку и передвинул на грудь перевязь с алчигами.
Вага, возникший из-за его плеча, вскинул голову вверх и удовлетворенно улыбнулся.
«Отличная погода для набега…» – «перевел» его улыбку принц. И кивнул в ответ: – «Ага!»
«Ты – первый?» – жестом спросил побратим.
«Да…» – Неддар вскинул над головой сжатый кулак и описал им небольшой круг.
Из темноты тотчас же выдвинулся конец здоровенной слеги и ткнул его в предплечье.
Представив себе завистливые взгляды вцепившихся в нее воинов, принц усмехнулся, поудобнее взялся за мокрое дерево, поставил ногу в сцепленные «стременем» руки побратима, подпрыгнул… и в мгновение ока взбежал к середине стены. Потом слега остановилась, и принцу пришлось удерживать равновесие на мокрых камнях.
Удержал. Правда, не без помощи тех, кто поднимал слегу. Потом нащупал перекладину, примотанную к слеге в двух локтях от края, и, перебирая руками, сполз чуть пониже, чтобы упереться в нее спиной.
«Все, теперь – алчиги…»
Первый клинок вошел в щель по самую рукоять. И так же спокойно вышел обратно. Пришлось вкладывать его в ножны и доставать другой. Потолще и подлиннее.
Этот пришелся впору. И застрял так, как будто являлся частью стены.
Довольно усмехнувшись, Латирдан набросил на его рукоять кожаную петлю, вдел в нее правую ногу и легонечко наступил.
Алчиг держал. Причем надежно. Поэтому принц перенес вес тела на петлю и нашарил следующую щель.
Стена была скользкой, как лед, а подходящих щелей между камнями – не так уж и много, поэтому по ней приходилось двигаться причудливыми зигзагами. Узенькая полоса между рвом и ее подножием, на которой толпились хейсары, давно пропала в темноте, звуки поглощал непрекращающийся дождь, и в какой-то момент Неддару показалось, что время остановилось. И уже никогда не двинется вперед!
Всадив в стену очередной клинок и накинув на него кожаную петлю, он задрал голову вверх… и расплылся в улыбке: до зубца стены оставалось чуть больше двух локтей.
«Добрался…» – удовлетворенно подумал он, поставил правую ногу в петлю и… промахнулся!
Нет, сорваться он не сорвался – юность, проведенная в горах, дала себя знать. Но… разозлился. На себя. И, мысленно пообещав принести в жертву Бастарзу[47] десяток откормленных баранов, попробовал еще раз.
Стопа встала на ремень, как в стремя. А взгляд тут же наткнулся на подходящую щель.
Бог-воин смотрел на Латирдана, не отводя взгляда: часового на стене не оказалось! Мало того, факел, который должен был освещать этот участок стены, оказался погасшим, и это никого не беспокоило!
Присев, чтобы не попасться кому-нибудь на глаза, принц чиркнул по предплечью выхваченным из ножен кинжалом, прикоснулся к ране губами и еле слышно прошептал:
Ознакомительная версия.
