Лиина неуверенно прошла в зал, и поднявшийся из кресла Рауль успокаивающе взял девушку за руку.
– Не сочтите за бестактность, – мягко произнес я, – но какая причина побудила вас вернуться в столицу? Вам ведь назначили неплохое содержание?
– И отправили в ссылку? – презрительно скривилась фрейлина. – А меня спросили, хочу ли я этого?
– Ричард Йорк просил о вас позаботиться.
– Удивительно, что он вообще обо мне вспомнил!
– Разве вы не были близки?
– Близки? Можно и так сказать… – моментально растеряла Лиина весь свой запал. – Просто он всегда любил одну лишь Солу.
– А вы? Вы не испытывали к нему никаких чувств? – продолжил допытываться я.
– Я не смогла отказать своей герцогине, – прямо заявила девушка. – Это она попросила меня присмотреть за Ричардом.
– Вот как?
– Именно так! – с вызовом заявила фрейлина. – И я не собираюсь непонятно ради чего гнить остаток жизни в провинции! А что, если мне перестанут присылать деньги? Кто тогда позаботится обо мне и моем ребенке?
– Ребенке? – сипло переспросил я.
– Да, у меня мальчик.
– От Ричарда?
– От Ричарда, – слегка покраснев, подтвердила Лиина, и Рауль ободряюще погладил ее по плечу.
– Беса в душу! – выругался я, наполнил бокал и уточнил: – И вы привезли его собой?
– Разумеется!
– С ума сойти! – Я сделал несколько судорожных глотков, заставил себя успокоиться и уставился на Рауля: – Ваше высочество, вы понимаете, что натворили? Кое-кому из заинтересованных лиц известно о происхождении Ричарда, и рано или поздно они выйдут на ребенка.
– Да с какой стати кому-то понадобится сын мертвого капитана гвардии? – истерично крикнула Лиина.
– Успокойся, дорогая, успокойся, – с неподдельной нежностью Луринга обнял ее и предложил: – Я провожу тебя, Себастьян.
Рауль знал, что Ричард Йорк не только мертвый капитан гвардии великого герцогства Довлас, но и старший брат Эдварда Второго – нынешнего монарха Ланса. И, хоть официально Ричард считался умершим в раннем детстве, в действительности он погиб двумя десятилетиями позже. И ко всему прочему, еще и обзавелся наследником.
Незаконнорожденным, ну и что с того? Любителей половить рыбку в мутной воде это обстоятельство не остановит. В Лансе хватает интриганов, готовых ухватиться за любую возможность придать видимость законности перевороту, дабы привлечь на свою сторону новых сторонников.
И Виктор Арк… этот клятый Высший не зря ведь тогда в Леме интересовался судьбой Ричарда! Если он прознает о ребенке…
А он обязательно прознает! Ведь, по сути, я уже пригласил его в Ольнас!
Бесы!
– Ты уверен? – тихонько спросил Рауль, когда мы вышли в коридор. – Ты уверен, что происхождение Йорка перестало быть тайной?
– Разведке Ланса об этом известно совершенно точно. Когда они сложат одно с другим, ребенка похитят. Или убьют. Смотря кто доберется до него первым.
– И что делать?
– Заберите его и приставьте охрану из верных людей.
– Поручу это Рику…
– И пусть на всякий случай разместит вторую группу где-нибудь неподалеку.
– А как я объясню это Лиине?
– Не знаю, – пожал я плечами и позорно сбежал, прежде чем Луринга успел выразить свое негодование.
Но, в самом-то деле, – а что тут можно посоветовать?
Одна надежда, все закончится в ближайшие дни.
Очень, очень на это уповаю.
После приезда в Ольнас Магда Бланьеж – целительница, предсказательница и просто женщина ослепительной красоты, – какое-то время жила в квартире над приобретенной по случаю аптекой. А когда дела у нее пошли в гору, не стала мелочиться и перебралась в особняк неподалеку от возвышавшегося над городом герцогского замка. Где до сих пор и проживала.
А раз так – туда мы с Бертой и отправились.
Привыкшая транжирить казенные деньги циркачка заказала роскошный экипаж, но на этот раз я выговаривать ей за это не стал. Все же не голытьба какая на прием явится, а марнийские дворяне. Не поймут, если на обычном извозчике прикатим.
Всю дорогу я отчаянно зевал и боролся со сном. Последние дни толком не высыпался, и под вечер начинали слипаться глаза. Спать я просто боялся. Как ни крути, скопившейся в душе скверны с лихвой хватит, чтобы зачаровать обитателей пары городских кварталов, и стоит лишь на миг утратить над ней контроль, как бесы немедленно попытаются взять верх. И, возможно, у них это даже получится.
Вот и сейчас я ехал, клевал носом и ежился из-за колыханий запрятанного в грудину ледяного комка. Нет, расслабляться нельзя. Надо держать его, держать, держать…
Несмотря на все усилия, потусторонняя сила понемногу расходилась по телу, и с приближением ночи мысли становились четче, а запахи острее. В сумерках видел, будто ясным днем; на ярком свету и вовсе начинали слезиться глаза. Любой шорох – за дюжину шагов, любое прикосновение – как наждаком по коже. А когда касалась Берта, казалось, что вот-вот выскочит из груди сердце.
Нет, это не любовь. Это скверна, будь она неладна. Выжечь бы ее, да нельзя пока. Придется потерпеть. Еще немного потерпеть…
– Себастьян, с тобой все в порядке?
– Да, – кивнул я, чувствуя, как потихоньку проскальзывает меж пальцев скользкая льдина.
– Мы приехали.
– А! – Я выбрался из экипажа первым и подал руку девушке: – Прошу…
Берта, чье лицо скрывала густая вуаль, осторожно ступила на расчищенную от снега дорожку, и мы рука об руку зашагали к особняку. Спокойно миновали двор, где у коновязи дожидались хозяев десяток лошадей, поднялись на крыльцо, и дверь немедленно распахнулась.
– Приветствую вас, госпожа вон Сольгрев, – радушно улыбнулся франтоватого вида юноша. – Рад, что вы наконец приняли приглашение…
– Лучше поздно, чем никогда, – рассмеялась Берта.
– А ваш спутник?
– Себастьян вон Сольгрев, – заявил я, нисколько не покривив душой.
Ну – почти не покривив. Пожалованное за особые заслуги королем Марны имение хоть и не приносило ровным счетом никакого дохода, зато давало право именоваться не иначе как Себастьян Март, граф Сольгрев. Но зачем выпячиваться? Тем более что всем кавалерам ордена «Серебряного орла» присваивался и рыцарский титул.
– Прошу вас.
Вслед за привратником мы прошли в салон и стали раскланиваться с собравшимися там господами. К счастью, скучающие кавалеры и томные дамы вскоре потеряли к нам всякий интерес, и, взяв с подноса проходившего мимо официанта пару бокалов игристого вина, я отвел Берту подальше от огромного, чуть ли не в половину стены зеркала.
– Сольгрев, – неожиданно произнесла девушка, словно пробуя это слово на вкус. – Свозишь меня туда?
– Жуткая дыра.
– В самом деле?
– Говорят. Никогда там не был.
Я пригубил вино и оглядел собравшихся в салоне людей. Самые сливки общества. Высший свет. Золотая молодежь. Мой лучший наряд смотрелся на фоне шикарных туалетов как солдатский мундир на балу. Немудрено, что присутствующие нас демонстративно не замечали, и лишь на Берту украдкой бросали заинтересованные взгляды. Полагаю, вуаль вскоре станет неотъемлемым атрибутом местных модниц.
А в целом – все как всегда. Кавалеры играли в карты, пили вино и флиртовали с дамами. Красотки строили ухажерам глазки и перемывали косточки подругам.
Все как всегда, и вместе с тем у меня сложилось впечатление, будто собравшиеся чего-то ждут. Словно у происходящего действа имеется скрытый смысл, в который нас не посвятили. Кипевшая в жилах скверна обострила все чувства, и я прекрасно ощущал сгустившееся в комнате напряжение.
Излишне резкие жесты, нервный смех, постоянные взгляды на часы. Стоило кому-то направиться на выход, и остальные провожали его странными – раздраженными или завистливыми? – взглядами, но по возвращении счастливчики вели себя как ни в чем не бывало, и никто не лез к ним с расспросами.
Все чего-то ждут, но – чего?
– Нас примут? – спросил я и поморщился из-за странной ломоты в висках.
Еще головной боли не хватало для полного счастья! И почему только золотая молодежь так на всякую гадость падка? Игристое это…
– Учитывая, сколько золота было пожертвовано, нас просто не могут не принять, – успокоила меня Берта. – Расслабься и перестань смотреть на всех волком. Ты пугаешь их.
– Вот уж не думаю. Скорее их раздражает присутствие чужака.
– Их раздражает, что ты не отпускаешь меня от себя.
– Перетопчутся.
– Ревнуешь?
– Злюсь.
Я и в самом деле начинал испытывать нешуточное раздражение. И при этом сам до конца не понимал, из-за чего на душе скребут кошки. Просто мне здесь не нравилось.
Почему? А вот это как раз и оставалось загадкой…
– Госпожа готова вас принять, – подошел к нам давешний привратник. – Прошу за мной.
