– Что случилось? – закричала я.
– Лили, цепь! Скорее!
Я бросила доктору Хассану один конец цепи, и он несколько раз поспешно обмотал ее вокруг чучела. Затем он пропел:
Ты наш враг, и мы сковываем тебя!
Ничего не произошло. Археолог оглянулся на пирамиду, по которой продолжал карабкаться гигантский крокодил, и в отчаянии выкрикнул:
Ты наш враг, и мы сковываем тебя!
– Почему заклинание не работает? – спросила я.
– Слишком поздно. Он слился со своей демонической сущностью.
– А нельзя призвать его обратно?
Доктор Хассан покачал головой.
– Важнее завершить церемонию. Боюсь, теперь нам придется иметь дело с самим чудовищем.
– Да вы шутите! Там еще толпа зомби!
– Нет времени спорить. Одевайтесь!
Доктор Хассан перевернул последний пакет, и по крыше рассыпались предметы одежды, которые, как я сперва решила, предназначались для пугала. У меня не было времени расспрашивать, зачем мне надевать штаны цвета хаки и необъятный жилет вроде тех, которые носят археологи. Одежда была велика на несколько размеров, и я легко натянула ее поверх футболки и джинсов. Затем доктор Хассан намотал на запястье цепь, распихал по карманам зажигалку, канистру и давешний загадочный инструмент, в котором я теперь узнала маленький топорик, и нахлобучил мне на голову свою шляпу.
После этого визирь положил руки мне на плечи и, заглянув в глаза, срывающимся голосом произнес:
– Лили, это очень важно! Если он вас узнает, все пропало. Бог хаоса не должен вернуться. Я знаю, что не имею права вас об этом просить – но когда Амону потребуется энергия, откройтесь ему полностью. Разрешите взять сколько нужно. Вы меня поняли? Скажите, что поняли!
Я тупо кивнула. В голове гудела тысяча вопросов, но я не могла сосредоточиться ни на одном. Доктор Хассан подскочил к краю крыши и издал пронзительный крик на египетском. Море зомби тут же дрогнуло, и из середины его к нам метнулась алмазная молния. Звездный ибис несколько раз ударил по воздуху крыльями, в считаные секунды преодолел разделявшее нас расстояние и, опустившись на крышу, принял человеческий облик.
– Астен?
Я в тревоге шагнула к парню. Он тяжело дышал и с головы до ног был покрыт кровью. Грудь и руки усеивали бесчисленные раны, рубашка была изодрана в клочья. Темные волосы – предмет его недавней гордости – слиплись от пота и упали на лицо, отчасти скрывая лихорадочный блеск глаз.
Астен бросил на меня быстрый взгляд.
– Она знает, что делать?
– Да. Она готова.
– Лилия, залезай мне на спину, – велел звездный бог и, обернувшись к визирю, горько произнес: – Эта битва далась нам нелегко, Хассан.
Тот осторожно сжал истерзанное плечо парня.
– Ничего, ничего. Ритуал почти завершен. Осталось разобраться с одним маленьким затруднением.
Я уже хотела съязвить, что у него плоховато с глазомером, но потом посмотрела на Астена и решила придержать колкость до лучших времен.
– Будь осторожен, – только и сказала я звездному богу.
Он одарил меня слабой улыбкой.
– Должен признать, мое первое впечатление о тебе оказалось ошибочным.
– Серьезно?
– Да. Я еще никогда не встречал такой преданной жрицы, – он мягко коснулся моей щеки, и я почувствовала, как кожу щекочут искры звездного света. – Прощай, Лилия.
Затем парень отдернул руку и превратился в ибиса. Мы с доктором Хассаном поспешно вскарабкались ему на спину, и Астен взмыл в воздух. Я поняла, что мы направляемся к самой большой пирамиде, с которой доктор Себак Дагер – а ныне воплощение темного жреца Апофиза – следил за битвой своей армии с сынами Египта.
Стоявшая над долиной луна выглядела такой огромной и близкой, что мне показалось, будто мы сейчас влетим прямо в нее. Бледно-золотой диск стоял точно над пирамидами – хотя я догадывалась, что это впечатление обманчиво, потому что в таком случае ритуал был бы уже провален и на землю обрушились силы тьмы.
Ибис испустил громкий крик, и Себак повернул в нашу сторону чешуйчатую морду. Не успел никто сделать и вздоха, как монстр полоснул по птице когтистой лапой, и я услышала, как с хрустом переломилось белое крыло. Мир накренился, и мы начали стремительно падать. Ибис в последнюю секунду распластал крылья и принял удар на себя. Едва мы с доктором Хассаном скатились на землю, как птичий силуэт рассыпался звездными искрами, и рядом остался только окровавленный парень, который теперь еще и баюкал раненую руку.
– Идите! Ну же! – велел Астен.
Археолог схватил меня за рукав и потащил вокруг пирамиды. Прежде чем скрыться за углом, я бросила через плечо обеспокоенный взгляд – и увидела, как Астен львиным прыжком бросается в гущу мертвецов, сжимая в каждой руке по стреле. Алмазные наконечники воткнулись в глазницы двух ближайших зомби, и они бесшумно осыпались горстками праха.
Я едва поспевала за доктором Хассаном; ноги то и дело скользили на отколотых от пирамиды камнях. Мы проделали лишь половину пути, когда дорогу нам преградила уродливая когтистая лапа, и из-за угла показался Себак – в своем демоническом, крокодильем облике. Одной его зубастой ухмылки было достаточно, чтобы обратиться в камень, а затем ринуться в противоположную сторону – но доктор Хассан лишь секунду помедлил, прежде чем снова потащить меня вперед.
– Подождите! Не надо! – взмолилась я, с трудом переставляя ватные ноги.
– Ах, Лилиана, – прошипело чудовище, высовывая язык между огромными, точно сталагмиты, клыками. – А я-то думал, что тебя придется искать. Как мило, что ты пришла по собственному желанию.
Неожиданно моя рука опустела. Доктор Хассан словно сквозь землю провалился, и я осталась наедине с гигантским крокодилом. Без оружия. Без плана. Без малейших сил.
Затем я сообразила, что именно одержимость Себака, которая заставляла его видеть только меня, позволила визирю сбежать. Возможно, если я отвлеку чудовище еще немного, братья успеют завершить церемонию?
– Наверное, для вас было невыносимо работать помощником доктора Хассана, – язвительно начала я, собрав волю в кулак. – Каково человеку ваших амбиций ползать на коленях перед старым дураком? Позор, да и только!
Чудовище нагнуло огромную голову и щелкнуло пастью всего в метре от моего лица.
– Как легко тебя напугать, – ответило оно с шипящим смехом.
– Я не боюсь, – соврала я. – Честно говоря, мне вас просто жаль.
– Жаль? – выплюнул монстр. – Ты жалеешь меня? Я самое могущественное создание в этом мире! Даже твой солнечный бог – пыль под моими ногами.
– Может быть, – я склонила голову к плечу. – Но разве вы не видите, что просто променяли одного хозяина на другого? Все ваши желания внушены Апофизом, а сила вам не принадлежит.
– Кстати о желаниях… – Теперь раздвоенный язык Себака извивался в воздухе у самого моего лица. – Не пора ли выполнить одно из них? Честно говоря, мне давно не терпится попробовать тебя на вкус.
Мясистое щупальце прошлось по моей руке – которая, по счастью, была завернута во множество слоев одежды, – а потом коснулось щеки.
На ощупь язык крокодила оказался ничуть не похож на язык собаки – разве что собака эта была Цербером, и слюна ее жглась, как тысяча раскаленных ножей. Щеку обдало болью, будто по ней провели зазубренным лезвием. Я торопливо вытерла ее перчаткой, и ткань тут же обагрилась кровью.
– О да, ты и вправду восхитительна. Не могу дождаться, когда расправлюсь с остальными и мы сможем уединиться.
– Даже эти мысли принадлежат не вам. Это говорит Апофиз. Он вложил вам в голову чужие желания!
Крокодилья морда придвинулась ближе.
– Апофиз ничего мне не давал! Я сам взял его силу.
– Даже если так, врата скоро откроются, и Сет вернется в мир.
– И что?
– А то, что вы окажетесь под пятой у другого старика, облаченного властью. Разве вы этого хотели? Роли мелкого приспешника, мальчика на побегушках?
– Сет наградит и возвысит меня. Вместе мы погасим сияние солнца, сбросим с небес звезды и исторгнем из луны кровавые слезы! Когда же все боги склонятся перед нами, я превзойду его силой. Останусь только я!
– Вот уж сомневаюсь. Какой Цезарь просто так откажется от трона?
– Тогда я его низвергну.
– Сколько трудов! Не проще ли позволить братьям завершить церемонию? Зачем вообще пробуждать Сета? Когда ритуал закончится, они все равно уйдут, и здесь останетесь только вы.
Чудовище моргнуло, обдумывая мои слова.
– Это неважно. Когда я завладею всемогущим Оком, даже Сет меня не остановит. Кстати говоря…
Себак на секунду накрыл меня чудовищной тенью – и впечатал когти в камень за моей спиной. Я оказалась в ловушке, отрезанная от принцев и доктора Хассана огромной чешуйчатой лапой.
