Кира Стрельникова - Сапфировые звёзды. Изумрудные искры

— Мама, мама, а еще сказку? — требовательно заявила четырехлетняя малышка, смешно нахмурив светлые бровки, и посмотрела на мать. — Ты всего две рассказала, мало!

Молодая женщина ласково улыбнулась, глядя на дочь.

— Милая, уже поздно, — чуть понизив голос, ответила она. — Смотри, твой брат уже спит.

Девочка перевела взгляд удивительных глаз с разноцветной радужкой на соседнюю кроватку, где уже сладко посапывал мальчик чуть помладше, в обнимку с большим пушистым дракончиком серебристого цвета — его любимой игрушкой.

— А я не хочу спать, — все же заговорила тише она. — Ну расскажи, ма-ам! — протянула малышка и просительно заглянула женщине в лицо.

Та вздохнула, покачала головой и пригладила льняные локоны дочери.

— Ну хорошо, иди сюда. — Молодая мать встала, взяла девочку на руки и отошла к окну, где и устроилась в глубоком мягком кресле. — Я расскажу тебе еще две истории, милая, и одна из них — прозрачная, как вода, искристая, как ручеек на солнце…

Женщина неспешно повела рассказ, углубившись в прошлое, снова переживая события тех дней восемь лет назад, и на губах ее расцвела нежная улыбка. Кто бы мог подумать, что все так сложится, когда она с подругами стояла в зале королевского дворца на торжественном вечере по случаю окончания пансиона.

Через год с небольшим после выпуска из Королевского пансиона для благородных девиц

Дверь аккуратно закрылась, и тихий щелчок прозвучал для Юффили громче весеннего грома. Она незаметно сглотнула, не сводя блестевших в полутьме спальни глаз с хозяина этой комнаты, по телу прокатилась волна дрожи. Волнение и чуть-чуть беспокойства кружили голову, девушка замерла посередине помещения, настороженно наблюдая за Рэйгером. Он же улыбнулся, ласково и одновременно с предвкушением, медленно отошел от двери, сняв маску и небрежно отбросив ее. Сердце Юффили забилось сильнее, а Лазурка изнутри флегматично произнесла: «Я же говорила, догонит».

— Ручеек, Ручеек, — мягко произнес король и покачал головой, сделав еще шаг к девушке. Она несильно вздрогнула и прерывисто вздохнула, качнувшись назад, но осталась на месте. — Не убежишь теперь.

Юффи вздернула подбородок, губы ее дрогнули, и на них мелькнула тень улыбки.

— Вы так думаете? — с отчетливой насмешкой ответила она, а в груди все сладко сжалось — король стоял слишком близко, и чуткие ноздри Юффили уловили аромат свежести и легких фруктовых ноток, исходивший от Рэйгера.

— Дверь замыкает защитный контур этой спальни. — Улыбка его величества стала шире, он сделал еще один шаг и вплотную приблизился к драгоценной гостье. — И открыть ее могу только я. — Его пальцы легли на подбородок Юффили, приподняли и пригладили ее полуоткрытые губы. — Ты не выйдешь отсюда до утра, Ручеек. — Голос Рэйгера стал глубоким, обволакивающим, и леди Сапфир слабо выдохнула, с трудом сохраняя видимость невозмутимости.

— Вы… говорите ужасно неприличные вещи… — почти шепотом произнесла девушка, завороженная искрами в глубине радужных глаз короля.

Он другой рукой снял с нее маску, наклонился еще ниже, обдав теплым дыханием с легким ароматом вина.

— Да, милая, а делать буду еще неприличнее. — От этих тихих слов Юффиль мысленно охнула, а от Лазурки донесся едва слышный смешок.

«Додразнилась», — прилетела ехидная мысль, и драконица затихла, укрывшись в самом дальнем углу сознания. В ближайшее время хозяйка будет слишком занята… Губы короля мягко коснулись губ леди Сапфир, язык прошелся по ним, не торопясь проникнуть дальше. Юффи ощутила, как из замысловатой прически одна за другой вытаскиваются шпильки — Рэйгер не терял зря времени. Коротко вздохнув, девушка прикрыла глаза, потянувшись навстречу, кровь быстрее побежала по венам, и ах, как хотелось обнять, притянуть к себе!.. Но Юффиль не была бы собой, если бы так быстро сдалась. Она дернулась было, однако Рэйгер слишком хорошо успел изучить своенравную молодую леди, сны о которой вот уже несколько недель не давали ему покоя. И в этих снах он уже давно зашел дальше мимолетных поцелуев, сорванных с этих податливых губ…

— К-ку-у-уда-а-а? — тихо рыкнул он, и его рука тут же обвилась вокруг талии Юффи, и девушка, ахнув в голос, оказалась крепко прижата к сильному телу.

Ответить ей не удалось. Запустив пальцы в безнадежно испорченную прическу леди Сапфир, Рэйгер снова завладел ее ротиком, который слишком часто складывался в дразнящую шаловливую усмешку. Ее очень хотелось стереть поцелуем, жарким, настойчивым, властным. Как сейчас. Показать, кто тут хозяин, заставить упрямую Юффиль отбросить невозмутимость и показать, наконец, настоящие эмоции. Рэйгер же видел, что он ей нравится… Теперь наконец-то ей никуда уже не деться от него, хватит. А уж после сегодняшней ее выходки на маскараде и подавно пора показать этой леди, что его намерения более чем серьезные. Ладонь короля медленно провела по спине Юффили до низкого выреза, и пальцы погладили обнаженную кожу.

Тихо всхлипнув, Юффи слегка выгнулась, ее ладошки бессильно скользнули по его груди, то ли в попытке оттолкнуть, то ли обнять, и она замерла, послушно ответив на обжигающий, страстный поцелуй. Последние шпильки и заколки с тихим шорохом упали на паркет, и тяжелые, густые пряди карамельного цвета опустились на плечи и шею девушки. Рэйгер оторвался от ее губ — с неохотой, надо признать, и с восхищением пропустил сквозь пальцы теплые шелковистые локоны.

— Я мечтал это сделать, еще когда первый раз увидел тебя в парке, — хриплым, чувственным шепотом произнес он и наклонился к аккуратному ушку. — Проказница, помнишь? Ты сделала вид, будто тебе неинтересна моя персона вообще, — с усмешкой добавил Рэйгер, и его губы прижались к чувствительной коже чуть пониже мочки.

Юффиль прислонилась лбом к плечу короля, часто дыша, тело горело от пробудившихся желаний, давно тлевших в нем, но которым она запрещала брать верх. И все же, все же… Она довольно улыбнулась. Да, ей понравилось признание, что Рэйгер сразу обратил на нее внимание при первой встрече, и конечно, как девушке, ей оно польстило. Сейчас сказать себе это было гораздо легче, чем раньше. Ведь Ручейка действительно тянуло к нему, и с каждой их встречей сильнее, и сопротивляться этому влечению становилось все сложнее.

— А я не делала вид, ваше вели…