Морган Хауэлл - Собственность короля

Дар брела одна по горной тропе, согнувшись под тяжестью вязанки дров. Над тропой, по которой она шла, нависали крутые скалы, заслоняющие утреннее солнце, поэтому воздух и земля еще хранили ночную прохладу. Но Дар шла босиком, в одном рваном платье без рукавов, набросив на плечи кусок мешковины. Чтобы не замерзнуть, Дар шла быстро, но донесшийся издалека стук конских копыт заставил ее резко остановиться. Ни у кого из ее соседей не было лошади. Не было ее и в крошечной деревушке за дальними горами. Верхом тут ездили только чужаки, а чужаки порой приносят беду.

Дар прислушалась. Когда стук копыт стих и остался только свист ветра посреди голых ветвей, она пошла дальше — и через некоторое время вышла на вырубку. Каменистая почва была вспахана перед весенними посадками. На дальнем конце вырубки стоял один-единственный дом — грубо сработанная хижина из камней, под деревянной крышей. Рядом была привязана лошадь. Дар собралась было повернуть назад, когда из дома вышла жена ее отца. Она улыбалась — редкий случай. Мачеха крикнула:

— У тебя гости!

Из-за улыбки мачехи Дар стало еще тревожнее.

— Какие гости?

Мачеха не ответила, только улыбнулась еще шире. Она отошла в сторону, и из темного дома вышли шестеро вооруженных мужчин, за ними — деревенский староста. Обычно напускавший на себя важный вид, в присутствии солдат он держался смирно, угодливо. Следом за ним вышел отец Дар. Последними появились две маленькие сводные сестры Дар. Одна из них выглядела напуганной. Все не спускали глаз с Дар, несущей свою ношу к поленнице. Она положила вязанку на землю и снова спросила у мачехи:

— Тесс, кто эти люди?

— Солдаты короля, — ответила Тесс.

— Зачем они здесь?

— Идет набор в королевское войско, — сказал староста. — Наша деревня должна дать двоих.

— Если так, то они пришли зря, — сказала Дар. — Мои братья умерли, а отец слишком стар.

— Им не мужчины нужны, — сказала Тесс.

— Я не воин, — сказала Дар.

Тесс злобно засмеялась:

— Значит, ты меня обманывала.

— Не все, кто служит королю, должны сражаться, — сказал староста и обернулся к одному из солдат. — Это она.

— Отец, что происходит? — спросила Дар, уже догадываясь, каков будет ответ.

Ее отец отвел глаза.

— Это он так решил, — объяснил староста.

— Так будет лучше, — проговорил отец Дар, по-прежнему не глядя на нее.

— Лучше для нее, — сказала Дар, укоризненно поглядев на мачеху. — Уж она-то порадуется, когда я уйду.

— Порадуюсь покою, — фыркнула Тесс. — Гордячка несчастная.

— В отличие от некоторых, которые готовы лечь с мужчиной ради места у его очага.

— Ты тоже стала бы чьей-нибудь женой, если бы не была так своевольна.

— Ей самое место в войске, — заметил староста.

— Это мне решать, — сказал старший из военных. Хотя он был самым молодым, его шлем и оружие были изготовлены искусно, а доспехи были металлическими, а не кожаными. — Мердант, проверь, годится ли эта девушка.

Мердант, мужчина вдвое старше командира, медленно обошел Дар по кругу. Он оценил ее силу и стройность. Ему подумалось: вполне могла бы выйти замуж пару лет назад. Хотя девушка бедно одета, черты лица у нее приятные — большие темные глаза, маленький нос, рыжевато-каштановые волосы, пухлые губы. Мердант решил, что эта девушка еще незамужняя из-за своего строптивого нрава. Словно бы в подтверждение этого, Дар стояла с дерзким выражением лица, подбоченившись.

— Покажи зубы, — потребовал мердант.

Хотя Дар понимала, что мердант — это не какой-нибудь ухажер, которого можно отпугнуть, показав свой норов, она крепко сжала губы. Мердант только ухмыльнулся. Потом он грубо растянул щеки девушки в стороны большим и указательным пальцами и заставил ее таки разжать губы. Он успел быстро заглянуть в рот Дар и, ловко выставив руку, закрылся от ее удара.

— Зубы у нее все на месте, да и все прочее тоже.

— Подойдет, — заключил офицер.

Староста поклонился ему:

— Толум, мы всегда исполняем свой долг перед королем.

Офицер презрительно глянул на него:

— Эта девушка — не такая уж большая жертва.

Тесс юркнула в дом и вернулась с маленьким узелком, обернутым в домотканую накидку.

— Я собрала твои пожитки, — буркнула она и протянула Дар узелок.

Толум сел верхом на коня.

— Отведите ее в наш лагерь, да побыстрее. Я буду ждать.

С этими словами он ускакал прочь.

Мердант крикнул солдатам:

— Вы слышали, что толум сказал? Шевелитесь!

Он повернулся к Дар, оторопело стиснувшей в руках узелок. Ему случалось и прежде видеть такие лица.

«Ее родня отказалась от нее, — подумал мердант. — Ей некуда деваться».

И все же он сомневался в том, что дерзость девушки улетучилась.

— Собираешься устроить нам хлопоты?

Дар покачала головой.

— Тогда пошли, нам надо поспеть за лошадью.

Дар обернулась, чтобы попрощаться, но все ее семейство уже исчезло в доме.

Поначалу тишину нарушал только топот солдатских сапог. Дар с потерянным видом шагала посреди мужчин, гадая, как быть. Чтобы потянуть время, она шла медленно, делая вид, будто у нее слишком нежные ступни. Дар знала, что тропа ведет мимо крутого склона, усеянного камнями.

«Они не догадаются, что я могу взбежать по этому склону босиком», — думала она.

Дар была уверена, что ей удастся ускользнуть от солдат, отягощенных доспехами, и убежать в горы.

Дар пыталась представить, что она будет делать потом.

«Я не могу вернуться домой».

Староста объявит ее вне закона. Дар была уверена, что никто из соседей не рискнет ее принять. Ей придется уйти далеко, а это будет непросто. В горах женщина, не имеющая родни, лишается прав и защиты. Чтобы где-то поселиться, она должна умолять о разрешении какого-нибудь мужчину, а Дар не питала иллюзий насчет того, какую с нее потребуют плату. Эта мысль заставила ее содрогнуться.

Когда солдаты шли мимо крутого склона, Дар не стала пытаться бежать. Обдумав свои возможности, она выбрала то, что показалось ей меньшим злом, — неведомую судьбу в войске. Тропа отвернула от скалистого склона и пошла на спуск, в долину. Дар брела навстречу новой жизни и размышляла о покинутой. Да, она будет скучать по младшим сестренкам, но больше ни по кому. С отцом у них все разладилось еще после смерти матери. Его сегодняшнее предательство просто стало последним в целой цепи других. Жизнь в каменной хибарке состояла из повседневных тягот, визитов нежеланных ухажеров и брани желчной мачехи. Дар старалась подбодрить себя мыслью о том, что она покидает все эти неприятности. Но она уже догадывалась, что на смену им придут другие.