Яна Алексеева
Убийство в приграничном гарнизоне
Утром у Милавы не было никаких предчувствий. Ну вот ни одной мысли о том, что может случиться, не закралось ей в голову. Она проснулась, поворочалась под пышным пуховым одеялом, сладко зевнула. Протерла лицо, потянулась. И, наконец, открыла глаза.
Солнечный луч, пробравшийся сквозь щель в портьерах, падал на потолочные балки. Женщина привычно пересчитала выщерблины, оставшиеся после того, как, она, маясь ленью, швыряла в потолок ножи. Настроение было отличное. Кои-то веки она выспалась. Сонно щурясь, она выползла из кровати, закуталась в халат, привычно валяющийся на скамье рядом, споткнувшись о ковер, подошла к окну и раздернула занавеси. Зажмурилась, когда яркое утреннее солнце резануло по глазам.
Отличная погода, отличное настроение… И даже очередная, нагрянувшая совершенно неожиданно проверка не смущала ее. Ибо в гарнизоне был порядок. А как иначе, рассуждала она, приводя себя в рабочее состояние. Конец света, прорыв Бездны и визит королевских особ покажутся легкой пирушкой по сравнению с чисткой стен с помощью скребков, например. Для подчиненных ей магов, в особенности.
Напевая под нос что-то неразборчивое, Милава умылась, переплела длинную золотистую косу, перевязав черной шелковой лентой, натянула легкую синюю мантию, и покинула аскетично убранную комнату. Спустилась по крутой винтовой лестнице, мысленно привычно поругивая трехэтажную башенку, узкие ступени и цеплючие перила. Утренний ритуал был соблюден, и она вежливым кивком поприветствовала дежурных в большом пустом зале, вытянувшихся при виде ее в струночку. Оценив начищенные сапоги и парадные сине-серые мундиры, благосклонно фыркнула. Хороши. Пусть даже и не ее люди… Выйдя на солнцепек, пересекла припорошенный золотистым песочком плац и нырнула под навес, где полагалось питаться. Большая часть столов была уже пуста, только комендант и пара магов сопровождения из свиты проверяющего, тихо переговариваясь, сидели с краю, попивая какой-то напиток из запотевших стаканов.
Комендант, высокий, немного тучный мужчина с шикарными усами, прищурил серые глаза и вежливо кивнул.
– Утро… – бросил он привычно.
– Хорошее, – так же привычно ответила Милава, присаживаясь.
– Отчего же не шумишь?
– Ну, надо же дать выспаться нашим гостям! – усмехнувшись, некромантка обернулась к магам. Те вежливо кивнули и представились.
«Боевики, – искоса взглянув на их ауры, решила она, – огонь и свет». Хорошие, опытные и сработанные охранники. Через некоторое время подтянулись и остальные члены делегации. Двое сонных секретарей, одна милая, украдкой позевывающая румяная леди, и еще двое воинов. Прочие разместились в гарнизоне и завтракали с первой сменой солдат. Собственно, в данный момент, они – третья. Пограничники уже давно при деле. Кто на дежурстве, кто по казармам сидит, блеск перед вечерним смотром наводит. И вообще, Риттан несет службу по охране границ в штатном режиме. А вот милорд Девон опаздывает.
Милава покосилась на завтракающих людей и спросила:
– Милорд всегда так долго спит? Мне бы хотелось пообщаться с ним, показать крепость…
Сонная леди в длинном бежевом платье встрепенулась, широко раскрывая карие глаза.
– И правда, – обратилась она к одному из охранников, – почему милорд еще не встал? Обычно ему не свойственно…
Некромантка оборвала рассуждения, резко вставая:
– Пойдемте и разбудим. В конце концов, у меня есть некие планы на этот день! Не могу же я посвятить все свое время группе любопытствующих придворных.
Комендант фыркнул и поднялся следом. Вся группа прошла через плац в большое трехэтажное здание из белого кирпича, первый и второй этаж которого занимали казармы и склады. На третьем же разместили гостей. Почти взлетев по ступеням, она успела кинуть взгляд на полированные перила, и выскобленный пол. Полный порядок…
В коридоре она замедлила шаги, и к массивной двери в покои, куда поселили главу комиссии, подошла неспешным шагом. Постучала. Тишина. Прямо-таки мертвая. Некромантка стукнула кулаком по филенке и громко спросила:
– Милорд Девон? Это Милава Светлая, лавейри[1] гарнизона. Можно ли вас побеспокоить?
А в ответ – молчание. Покосившись на охранников, настороженно замерших поблизости, нажала на ручку.
– Милорд Девон?
Дверь со скрипом приотворилась. Женщина втянула носом странный, неуместный запах, сделала короткий шаг, пару мгновений тупо созерцала открывшуюся картину, отшатнулась назад, захлопнула дверь и обернулась.
– Господин комендант, тысячников Регала и Марна, позовите, пожалуйста. Срочно.
Шеллен Роин только кивнул, разворачиваясь и стремительно удаляясь.
– Что случилось? – испуганно спросила леди, сопровождавшая проверяющих.
Глядя в ее расширяющиеся от ужаса глаза, Милава четко произнесла:
– Милорд Акронис Девон мертв. Убит.
Некроманты никогда не испытывают особого трепета перед смертью и ее жертвами. Вот и лавейри Светлая пребывала скорее в раздражении. Подумать только в ее гарнизоне кто-то осмелился убить гостя! Столичного проверяющего. Да еще так грязно! Тело лежало на полу у окна, кровь из перерезанного горла залила дорожный камзол, рубашку, обивку монументального кресла, попала на бежевые портьеры и не распакованный сундук с багажом.
Краем сознания фиксируя доклад Марна, вещающего о том, что охранные и сигнальные чары не были нарушены ни на уровне гарнизона в целом, ни на этом этаже в частности, Милава осматривала тело. Кроме того, бубнил маг, в крепости не зафиксировано посторонних…
– Однако милорд мертв. Да и дверь была открыта. Где ключ?
Регал, осматривающий заваленный пергаментами стол, указал на лежащий там футляр:
– Вот он. Даже не открыт.
– Хм, очень интересно… – пробормотала некромантка, присаживаясь на корточки. – Судя по одежде, его убили сразу по приезде. Даже разобрать вещи не успел. А кровь еще не подсохла, – она коснулась кончиками пальцев растекшейся лужи. Напоминающая по консистенции воду, алая жидкость испачкала руку.
Взяв пробирку, Милава набрала для анализа немного. Все странности следует исследовать, тогда и будет найден ответ на вопрос о том, кто посмел совершить подобное. И почему. Присев на застеленную постель, она еще раз с сожалением оглядела светлую, уютную комнату, которая теперь вероятно обретет плохую славу, и принялась составлять план, который бы не дал ее репутации пострадать. Впрочем, не только ее.
Вошел комендант, задумчиво покачал головой:
