Альмира Илвайри - Ветер

Дав гудок, пароход причалил к дебаркадеру. Нико сошел по трапу на шаткий понтон, катя за собой внушительных размеров чемодан на колесах. Кими, в стареньких потертых джинсах и зеленой майке-топ, сбежала следом, ее босоножки застучали по металлической поверхности. За ее плечами был туго набитый клетчатый рюкзачок. "Могла бы взять что-нибудь и в руки", с привычным недовольством подумал Нико.

Было раннее утро. Только что взошедшее солнце золотило края облаков, проплывавших по небу, медленно утрачивающему глубокую ночную синеву. Волны с тихим шелестом набегали на песок. Нико, правда, не был настроен любоваться красотой утреннего побережья — его гораздо больше заботило, как за один день успеть в городской архив, нотариальную контору и налоговую инспекцию. И еще его беспокоила длинная лестница, поднимавшаяся от пристани по крутому склону — в ней было не меньше полусотни метров. А фуникулера, конечно же, здесь не додумались построить, и поэтому придется переть чемодан наверх самому.

Впрочем, цель их приезда стоила всех неудобств и нервотрепки долгой дороги.

Завещание тети Мару касалось только Кими, но Нико был ее опекуном. Да, юридически дом принадлежит его племяннице. Но ведь ее можно будет выдать замуж, а дом… зачем ей свой дом, если она будет жить в семье мужа?

Тем более, что строго говоря, Кими им не родная.

Проклятый чемодан, казалось, становился тяжелее с каждой ступенькой. Да, Нико, подумал он, отвык ты от физических нагрузок. А этой егозе хоть бы что — скачет себе, перепрыгивая через две ступеньки. Да еще и вытащила альбом. Сейчас будет просить остановиться, чтобы сделать зарисовку. И хоть какая-нибудь польза была от этого ее увлечения. Нико предлагал ей раскрашивать глиняные бутылки на продажу или рисовать портреты по заказу, но она говорила, что рисует только для души. В общем, непрактичная у него племянница.

Кими уже была наверху в то время как дядя еще пыхтел где-то на середине со своим чемоданом. Вот и хорошо. Как раз время сделать быстрый набросок. Какой отсюда открывается чудесный вид — песчаный обрывистый берег, далекий маяк на мысу и синяя морская гладь. Хорошо бы сходить к маяку… Правда, сегодня, скорее всего, не удастся — дядя весь день будет бегать как угорелый, таская ее за собой, а потом завалится отдыхать со стонами, как он устал. А одну ее он, конечно же, не отпустит.

— Кими, сейчас нам не до художеств, — проворчал Нико, добравшись наконец до верхней площадки. Рубашка на его спине намокла. Кими невозмутимо шуршала карандашом:

— Тебе все равно надо отдохнуть. А у меня уже почти готово.

— Ладно, я пока покурю. — Нико зажег сигарету, в который раз прикидывая, можно ли успеть за день со всеми юридическими процедурами. Получалось, что если очень постараться, то можно. Значит, не придется лишний раз ночевать в гостинице, что сэкономит лишние деньги. Что-нибудь сэкономить всегда доставляло ему удовольствие.

Это был самый обычный курортный городок. Невысокие дома пастельных тонов с деревянными балкончиками и цветным фахверком, словно расчерченные в клеточку, утопали в зелени садов. На тротуарах, вымощенных фигурной плиткой, лежали осыпавшиеся лепестки цветов каштана. Повсюду были зонтики открытых кафе и гуляли отдыхающие. Нико размышлял, как они здесь устроятся. Сначала он сможет работать, как и в Столице, электриком, а потом со временем откроет свое дело. Кими можно куда-нибудь пристроить на неквалифицированную работу. Тетя Мару хотела, чтобы Кими училась, но Нико считал, что девять классов для девушки более, чем достаточно — все равно выйдет замуж и будет сидеть дома. Зачем тратить лишние деньги?

К половине пятого они побывали везде, где требовалось, и оформили все необходимые бумаги. Аккуратный приветливый молодой человек из агенства недвижимости довез их до дома, теперь бывшего законной собственностью Кими, и выдал ключи.

— С новосельем, — поздравил он, — и да не унесет вас ветер.

— Ветер? — удивленно переспросила Кими. Молодой человек улыбнулся:

— Ах да, вы же не местные, поэтому не знаете. Это наша городская приговорка, пожелание удачи. А ветер и в самом деле есть. Он налетает с моря, всегда неожиданно и всегда бурно. Люди стараются в это время не выходить на улицу.

— И он… на самом деле кого-то унес? — спросила Кими.

— Нет, — ответил молодой человек, — но беспорядка устраивает немало. Хлопает дверьми, бросает в окна сорванные ветви, переворачивает мусорные бачки. Иногда где-нибудь выбьет стекло или сорвет крышу. Видели — у нас даже столики в кафе привязаны.

— Интересно, — проговорил Нико без особого интереса. В каждом городке свои обычаи и поверья. Их полезно знать, чтобы здесь жить. Пожав руку молодому человеку и попрощавшись, он сказал Кими:

— Ну, пойдем смотреть наше богатство.

Дом был трехэтажный, старой постройки, с раскрашенным фахверком и мансардой. Нико ходил по комнатам, сдергивая ткань, укрывавшую мебель от пыли. Мебель была стараой и подержанной, ее нужно будет менять на современную. И нужен капитальный ремонт. Дом не ремонтировался лет двадцать, это точно.

— Ну как тебе? — спросил он Кими, когда они обошли весь дом. Девушка ответила:

— Мне нравится… А можно я буду жить в мансарде?

— Ради Бога, живи. — Нико посмотрел на часы: — Сбегай за продуктами, пока магазины не закрылись. И прихвати бутылку вина, надо же отметить новоселье. Только не покупай дорогое.

— Хорошо, — отозвалась девушка, принимая из рук дяди кошелек с деньгами. — Я еще заскочу в канцтовары, мне нужны новые карандаши.

— Не задерживайся, — сказал Нико. Забросив за плечо пустой рюкзачок, Кими сбежала вниз по лестнице.

Пройдя через палисадник, Кими вышла на мощеный тротуар под раскидистыми каштанами. Попыталась сообразить, где здесь ближайший продуктовый магазин. Получалось, что только в центре. В какой стороне центр, она примерно помнила, и поэтому уверенно зашагала по дороге.

Тротуар вывел к небольшой уютной площади, вымощенной светлой плиткой и обсаженной необычными темно-пурпуровыми кленами. С одной стороны здесь находился кинотеатр, называвшийся "Волна", с другой — кафе-бар, а на ответвлявшихся от площади улицах, в старинных домах с черепичными крышами располагались магазины, пестревшие нарядными витринами. Здесь же были сувенирные ларьки и лотки, где продавали всевозможные безделушки — от дешевых янтарных бус до светящихся голографических картин. Вокруг сновал веселый народ, уже тронутый ранним загаром.