Пол Стюарт - Громобой

Далеко-далеко, подобно фигуре на носу могучего каменного корабля, нависает над бездной Край. Широкая вздымающаяся река — река Края — нескончаемо течет и обрушивает свои воды с отвесной скалы в пустоту. Ее исток находится в глубине Края — высоко в горах, в темных и опасных Дремучих Лесах.

За опушкой великого леса, где снижаются облака, начинаются Краевые Пустоши — голая бесплодная земля, где в клубящейся мгле обитают призраки и ночные кошмары. У того, кто заблудился здесь, выбор небольшой: счастливчик доберется до обрыва скалы и сделает шаг навстречу смерти, а неудачник окажется в Сумеречном Лесу.

Залитый вечным золотым полусветом, Сумеречный Лес прекрасен — и коварен. Его воздух одурманивает. Тот, кто вдыхает его слишком долго, теряет рассудок и не помнит, кто он и зачем пришел, как сказочные затерявшиеся рыцари, которые давно забыли о своей цели и отказались бы от жизни, если бы жизнь отказалась от них.

Время от времени тягостное спокойствие Сумеречного Леса нарушают бури и ураганы, прилетающие из запредельной бездны. Бури кружатся в раскаленном небе, как мотыльки, летящие на пламя, иногда по несколько дней. Бывают особенные бури. Снопы молний превращаются тогда в грозофракс — бесценный минерал, который многих притягивает в Сумеречный Лес, несмотря на ужасы и опасности последнего.

Сумеречный Лес сменяют Топи. Это смрадное и гнилое место, куда бесчисленные мастерские Нижнего Города вываливали свои отходы так долго, что земля в конце концов умерла. И все же здесь, как и в других уголках Края, кто-то живет. С красноватыми глазками и такие же белые, как и окружающая их земля, обитатели Топей рыскают по болоту в поисках падали.

Тот, кто сумеет одолеть Топи, окажется в муравейнике из ветхих лачуг, выстроившихся на берегу медленно текущей реки. Это Нижний Город. Его узкие улочки заполняют люди и существа со всех концов Края. Грязный, перенаселенный и жестокий, Нижний Город является центром всей экономической жизни Края, как открытой, так и тайной.

Он жужжит, суетится, гудит — энергия в нем бьет ключом. Каждый, кто здесь живет, занимается каким-либо ремеслом или торговлей в четко обозначенных пределах своего района, являясь членом соответствующей Лиги. Это ведет к интригам, заговорам, жестокой конкуренции и непрекращающимся раздорам. Единственное, что объединяет всех, — это страх и ненависть к пиратам, которые господствуют в небе Края на своих воздушных кораблях и грабят каждого несчастного торговца, попавшегося им.

В центре Нижнего Города можно обнаружить гигантское железное кольцо, от которого уходит в небо длинная и тяжелая цепь, то натягивающаяся, то провисающая. Цепь эта удерживает великую летучую скалу.

Как и все прочие летучие камни Края, она родилась в Каменных Садах. Однажды появившись из земли, она росла и увеличивалась в размерах, снизу подталкиваемая другими летучими камнями. Когда она стала достаточно большой и легкой, чтобы подняться в небо, к ней прикрепили цепь. На этой скале и был построен прекрасный город Санктафракс.

Санктафракс с его высокими изящными башнями, соединенными между собой виадуками и галереями, является местом знаний и учености. Он населен академиками, алхимиками и их учениками и оборудован библиотеками, лабораториями, аудиториями и комнатами отдыха. Науки, изучаемые здесь, ревниво охраняются. Несмотря на кажущуюся атмосферу старомодной, чинной доброжелательности, Санктафракс бурлит, исполненный соперничества, заговоров, интриг и борьбы.

Дремучие Леса, Краевые Пустоши, Сумеречный Лес, Топи и Каменные Сады, Нижний Город и Санктафракс, река Края — названия на карте.

Но за каждым скрываются тысячи легенд, записанных в древних свитках, легенд, передаваемых из поколения в поколение силой живого слова.

Вот одна из них.

Был полдень, и Нижний Город жил привычной будничной суетой. Повсюду торговались и что-то меняли, бродячие актеры и музыканты давали представления, разносчики товара, надрывая глотку, убеждали не пропустить свой шанс, а попрошайки в темных углах жалостливо выпрашивали милостыню, хотя редко кто останавливался, чтобы бросить им в шляпу монетку. Каждый бежал сломя голову и был слишком поглощен собственными заботами, чтобы тратить время на чужие.

Попасть из пункта А в пункт Б как можно скорее, суметь сорвать куш, оставив конкурента ни с чем, — вот к чему сводились чаяния и стремления обитателей Нижнего Города. Чтобы выжить здесь, надо иметь стальные нервы и глаза на затылке, надо уметь улыбаться даже тогда, когда наносишь удар в спину. Жестокая, грубая, беспощадная жизнь…

Прутик быстро шел по рыночной площади от бон-доков не потому, что куда-либо торопился, а потому что атмосфера лихорадочной суеты города заражала каждого. Он прекрасно знал, что тот, кто не способен бежать вместе с толпой, будет сбит с ног и растоптан. «Не смотри в глаза», «не показывай свои слабости», «иди вместе со всеми» — вот главные заповеди Нижнего Города.

Из-за жары Прутик чувствовал себя отвратительно. Солнце, хотя и скрытое завесой удушливого дыма, поднимавшегося от литейных мастерских, палило нещадно. Ветра не было, и казалось, что уличный воздух представляет собой фантастическую смесь всевозможных запахов. Это были запахи забродившего лесного эля и выдержанного сыра, горелого молока и варящегося клея, соснового кофе и шипящих в масле тильдячьих колбасок.

И как всегда, пряный аромат жареных колбасок вернул Прутика в детство. Каждую Ночь Чудес на пиру в деревне лесных троллей взрослые угощались супом из тильдячьих колбасок. Как давно это было, каким далеким кажется теперь! Та жизнь была совсем иной — замкнутой, размеренной и неторопливой. Прутик улыбнулся своим воспоминаниям. Но нет, он никогда не вернется к той жизни. Ни за что на свете!

По мере того как он продолжал свой путь по рыночной площади, соблазнительный аромат колбасок становился слабее и его сменил новый запах, пробудивший рой совсем других воспоминаний. Это был кисловатый запах недавно выдубленной кожи. Прутик остановился и огляделся.

У стены стоял некто высокого роста, с малиновыми волосами и кроваво-красной кожей душегубца. На перекинутом через плечо ремне у него висел поднос, полный кожаных амулетов и талисманов на шнурках, которые он продавал, точнее, пытался продать.

— Амулеты на счастье! — выкрикивал он. — Возьмите амулет на счастье!

Никто не обращал на него внимания, и когда душегубец подходил к кому-нибудь, норовя приладить ему амулет на шею, прохожие — будь то гоблин, тролль или кто-то другой — раздраженно от него отмахивались.