Особая благодарность Гейл X., которая, по ее словам, прочла это не только по обязанности, но и потому, что ей понравилось!
Р'Дейн споткнулся о вывороченный корень огромного дуба и плашмя растянулся на земле. Не то, чтобы он был неуклюж; просто, когда тебя настигают бегуны, некогда смотреть под ноги!
Он уже слышал их. Не шорох огромных когтистых лап, не лязганье хищных зубов — он слышал жадное, нетерпеливое рычание. Вечно голодные, вечно жаждущие крови… Вот кто истинные дети Разрушителя!
Р'Дейн поднялся и снова, в который раз, мысленно обратился с мольбой к своему повелителю. Не его вина, что последний поход на Земли Мечты окончился полным провалом… по крайней мере, не только его вина. Да, войско вел он — но ведь его начальники одобрили план…
«Беги, безумец!» — одернул он себя. Сейчас не до прошлых ошибок! Бежать и бежать, без оглядки, в слепой надежде на то, что вдруг — чего не бывает! — бывшие враги окажутся спасителями.
Он и сам не понимал, откуда возникла безумная мысль, будто правители Сирвэка Дрэгота помогут ему; однако в его положении больше уповать было не на что. Если помощь и придет, то только из Земель Мечты. На этом континенте не осталось ничего, кроме Земель Мечты и Империи, которой он когда-то служил — Империи, которая теперь предъявила ему счет, разжаловав до простого солдата, до низкого ранга «Р», и бросив на растерзание этим тварям, от которых, на его памяти, еще никому не удалось спастись бегством…
Он мчался все быстрей, но — что хуже всего — понятия не имел, где Ворота. Просто бежал туда, где, по его представлению, лежали Земли Мечты, надеясь, что кто-нибудь увидит его и…
Бегуны приближались. Казалось, он уже затылком чувствует их жаркое, смрадное дыхание.
Повелитель Стаи и горстка его помощников сидели, не шевелясь, не сводя глаз с одинокой фигуры, которая беспомощно металась по лесу, отделяющему восточный конец Империи арамитов от окраин Земель Мечты. Внезапно что-то привлекло внимание Повелителя Стаи; он подался вперед всем своим тяжелым, в доспехах, телом. Помощники вытянули шеи, пытаясь разглядеть, что именно вызвало его интерес. Только один из них — единственный, кто не сидел, а стоял во весь рост — не проявлял, казалось, ни малейшего любопытства к тому, что творилось в кристалле Хранителя.
В комнате было темно, отчего зрелище в кристалле виделось отчетливей; и, сливаясь с кромешной тьмой, фигуры в одинаковых доспехах из черного дерева казались зловещими призраками. Повелитель Стаи внешне ничем не отличался от остальных, не считая огромного роста и длинного, ниспадающего тяжелыми складками плаща из волчьих шкур — единственного символа его высокого положения. Доспехи его — простые, гибкие, чрезвычайно искусно сделанные — полностью закрывали исполинскую фигуру. Уже много лет никто не видел Повелителя без этих доспехов.
Он снова наклонился вперед. Никто не смог бы угадать его мыслей — лицо Повелителя, как и лица помощников, закрывал волчий шлем, символ преданности арамитов их идолу — Разрушителю. У маски было злобное и коварное выражение — черты, которые приписывались Разрушителю; на самом же деле только Повелитель Стаи и, может быть, еще один человек видели истинное лицо божества. Остальные не знали, как выглядит их бог, — и не хотели знать. Они служили ему; этого было достаточно. И не мудрено. Вряд ли у кого-то из них достало бы смелости — не говоря уж о силе — бросить вызов сумрачному тирану. Он внушал им страх — его руки, вдвое мощней, чем руки любого из них, могли запросто разорвать человека надвое, даже если тот был в доспехах.
Один из них сидел особняком, держа руки над кристаллом и управляя изображением. Он ничем не отличался от остальных, но все присутствующие знали: это — Хранитель. Хранители всегда вели себя особым образом; иначе они просто не могли.
— Хранитель Д'Рэк! — прорычал один из Вожаков Стаи. — Сколько ему осталось до Земель Мечты?
Хранитель Д'Рэк был единственным из собравшихся, не считая Повелителя Стаи, кто мог, в случае необходимости, пренебречь строгостью ритуала. Все обязаны были являться на Совет в церемониальных шлемах; Хранителю же позволялось надевать шлем, не закрывающий лицо, с гребнем и густым волчьим мехом, сбегающим по спине. Эти шлемы считались менее официальными и потому не предназначались для советов. Д'Рэк — грузный усатый арамит с густыми, сросшимися в одну линию бровями — выбрал именно такой, открытый, шлем, чтобы удобнее было целиком сосредоточиться на кристалле.
— Не исключено, что он уже пересек границу; когда дело касается Земель Мечты, точнее сказать невозможно.
В голосе Д'Рэка звучало раздражение. Ни Повелитель Стаи, ни помощник, стоящий рядом с ним, никогда не задали бы такого дурацкого вопроса. Из всех собравшихся в комнате только они понимали, как трудно определить границы места, которое существует не только в действительности, но и в сознании. В этом-то и заключалась ошибка Р'Дейна: он действовал так, словно его врагов так же легко разыскать, как, к примеру, менлиатов, чье маниакальное пристрастие к точности можно было исцелить только полным завоеванием. А владения хозяев Сирвэка Дрэгота имели не более устойчивые очертания, чем утренний туман.
— Посмотрим на бегунов.
Огромная рука, в которой запросто поместились бы обе ладони Д'Рэка, сжалась в кулак — интерес Повелителя к погоне возрастал. И этот голос… Вряд ли кто из членов совета не поежился, услышав его. Вздрогнул и сам Хранитель. В голосе Повелителя было нечто, от чего даже у самых невозмутимых Вожаков и Командоров пробегал холодок по спине. Этот голос, как эхо, доносился со всех сторон, точно его обладатель присутствовал везде одновременно… Только один человек не почувствовал тревоги — помощник, стоявший рядом с Повелителем. Впрочем, о нем говорили всякое…
Д'Рэк кивнул, пробормотал что-то невнятное и принялся водить рукой над кристаллом быстрыми волнообразными движениями. У каждого Хранителя был свой, послушный лишь ему талисман; Д'Рэк, как один из старших Хранителей, управлял Волчьим Глазом, который считался едва ли не самым могущественным талисманом волков-рейдеров. Волчий Глаз обладал множеством удивительных свойств; сейчас была задействована лишь ничтожная часть его силы.
Изображение в кристалле всколыхнулось и поплыло. Поначалу все видели только темное, мутное пятно; даже сам Хранитель не сразу догадался, что это и есть бегуны. Как ни поворачивал он кристалл, ему все же не удавалось разглядеть их получше. С бегунами всегда так…
Расплывчатое волкообразное существо задержалось у корней дерева, явно напав на след жертвы. Эта тварь была темней, чем доспехи ее хозяев, черней, чем сама ночь. Невероятно длинная и узкая пасть распахнулась; ослепительно сверкнули похожие на кинжалы зубы и показался по-змеиному раздвоенный язык… Чудовище подняло широкую, плоскую лапу и принялось скрести ствол дерева изогнутыми когтями длиной с человеческие пальцы. Когти с легкостью раздирали корни. Казалось, при таком сложении бегуны не могут быть быстры и проворны; однако мало кому удавалось спастись от них.
