Сосед ворчит, но не заставляет себя ждать.
— Однажды весной эта гора всё равно сползёт в море, — говорит ей Стира на следующий день, когда дом уже вне опасности. — Сама видишь, как идут пласты, и приливы подмывают основание. Твоим охотникам придётся переселяться отсюда.
— Но не сейчас, не в начале зимы.
— Не сейчас. Однако если ты хочешь моего совета, по-соседски…
— Я уже велела им выбрать новое место и начать стройку. Они сами давно ищут, но на пять дней пути отсюда нет устойчивых склонов. Весь этот берег ползёт.
— А я собираюсь предложить им кое-что другое, о мудрая Вильяра.
— Я слушаю тебя, о мудрый Стира?
— В доме Кра, в угодьях Сти с радостью примут всех обитателей дома Даланту. Дом Кра сильно захудал за последние шесть лет. Глава дома стар и немощен, на эту зимовку с ним осталась лишь ближайшая родня и несколько старших слуг.
— То есть, Кра из Сти готов принять чад и домочадцев Даланту младшими слугами? Я сомневаюсь, что Даланту из клана Вилья понравится такое предложение. Он упрям и горд.
— Если он разумен, ты могла бы его уговорить. Если не слишком разумен, то заставить. Но я не настаиваю, о Вильяра. А просто сообщаю тебе, что Даланту есть, о чём потолковать со старым Кра. И я готов принять его под свою руку.
— Я услышала тебя, мудрый Стира. Благодарю тебя за помощь и за предложение.
Мудрые стоят на гребне отрога, круто спадающего к морю. В долине по левую руку — кучка иглу и загоны для скота: временный стан охотников Даланту. Глава дома вывел всё живое из-под осыпающихся сводов, и припасов вынесли, сколько успели: на случай, если мудрая не справится. Мудрые справились: вдвоём. И вклад Стиры ощутимо больше Вильяриного. И сосед сразу дал понять, что простирает свою руку над охотниками, которых защитил — раз их не смогла защитить хранительница клана.
Стира в своём праве. Стира безукоризненно вежлив с Вильярой. Но в её глазах закипают злые слёзы, потому что летом она заморозила щуров оползень в одиночку. Да, провозилась несколько дней, но в пределы своего колдовского могущества не упиралась ни разу. Её дар слабеет, уже не поспоришь! Зачарованные Камни не открываются перед ней и всё неохотнее дают ей силу. Её тело болеет и чахнет…
— Мудрая Вильяра, позволишь ли ты пригласить тебя в круг, или мы пойдём туда по очереди?
Ближайший Зачарованный Камень — выше по тому же гребню. Глыба красного гранита видна издали и влечёт к себе мудрых тем сильнее, чем меньше у них колдовской силы. Вильяра почти пуста, Стира тоже изрядно поистратился.
— Иди, о мудрый Стира, этот Камень открыт для тебя. А я сперва спущусь вниз и переговорю с Даланту.
Сосед удивлённо приподнимает брови, но не говорит ни слова. Их следы расходятся: Стира поднимаетя вверх, Вильяра сбегает в долину. Она ещё способна не проваливаться в снег без лыж, но стремительный спуск не доставляет ей привычного удовольствия.
Она шлёт зов главе дома: «Даланту, вы можете возвращаться в дом, там безопасно. Но прежде я хочу переговорить с тобой лицом к лицу».
Рослый охотник средних лет встречает её возле крайнего иглу. Смотрит в глаза — отводит взгляд.
— О мудрая Вильяра, изволишь ли ты отведать наше скромное угощение?
Вильяра не ела полтора суток и смертельно голодна, но изувеченное нутро примет сейчас только перетёртую сыть или жидкую кашицу. Совершенно не те яства, которые выставляют почётным гостям! А требовать, чтоб во временном стане ей приготовили нарочно? Лучше она сделает это сама, чуть-чуть поест и полежит, потом ещё поест…
— Прости, Даланту, я спешу. Мы с мудрым Стирой укрепили жилые пещеры и весь ваш отрог. До весны, до высоких приливов твой дом простоит нерушимо. Однако не должно охотникам обитать в месте, которое держится лишь на чарах. Это закон! Ты говорил мне о поисках другой горы. Но, если вы не начнёте строиться в ближайшие луны, Кра из Сти готов принять вас в своём доме. А мудрый Стира — в своём клане. Я, как хранительница Вилья, не стану вас удерживать.
— Кра? Да если он со своим старичьём дотянет до лета, мы можем попросту отбить у него дом!
Вильяра качает головой:
— Либо отобьёте, либо нет, если на помощь Кра явятся другие Сти. У них могут быть свои виды на тот дом. А если ты мирно поклонишься Кра прямо сейчас, выйдет вернее. Обдумай и взвесь всё, о Даланту. Переговори с Кра. Какой бы путь ты ни избрал — кроме беззаконных — я на твоей стороне.
Даланту самоуверенно ухмыляется:
— Луны не пройдёт, как я приглашу тебя осматривать место под новый дом, о мудрая. Вот если оно тебе не понравится, тогда я подумаю о Кра с его норой.
Вильяра вышла с изнанки сна возле серого Камня над домом Кузнеца. Всё-таки восполнить колдовскую силу ей хотелось больше, чем есть. А пока она посидит у Камня, тётушка Ракиму — или кто там сегодня на кухне — приготовит ей нужное.
Как же Вильяра устала! Она даже не пытается войти в круг, сидит и рыдает под боком у Камня, как давеча — Аю. Никто не увидит слёз мудрой, никто не ходил сюда после пурги, и она заметит, если пойдёт… А странно: дальняя часть тропы вроде бы протоптана, но не до Камня?
Немного восполнив колдовскую силу и собравшись с собственными, Вильяра начинает торить встречную стёжку. Вот здесь некто развернулся на полпути… Нет, стой! Следы говорят иное: некто шёл вперёд, остановился, упал, а потом его утащили на изнанку сна. И этот некто — Нимрин! Отпечаток ладони на снегу не перепутаешь…
«О мудрый Альдира, слышишь ли ты свою временную ученицу Вильяру?»
«Слышу, о прекрасная! Я всегда рад тебя слышать! Хоть наяву, хоть во сне, хоть лицом к лицу, хоть мысленно…»
«Альдира, я тоже была бы рада. Но у меня тут украли Нимрина».
«Как? Кто? Когда?»
«Пока я знаю только, это сделал сновидец. Если ты не слишком занят, приходи взглянуть на следы. Возможно, ты поймёшь больше меня».
***
Кажется, вечность минула — Ромига протянул руку и снял книжку с полки. Надпись на корешке могла быть совпадением. Не такие уж редкие слова: «тайный» и «город». Вполне вероятное их сочетание… Ага, и Кафедра Странников может оказаться какой-нибудь иной кафедрой, каких-то других странников, не питомцев профессора Мельникова… Аннотация на обложке расставила всё по местам: тот самый Город, которого Ромига не нашёл в Москве, и те самые Странники.
— Да что же у вас тут, щурова сыть, произошло? — вслух спросил нав, раскрывая книгу.
Ночь ответила ему перестуком колёс и гудком пробежавшего за лесом поезда.
***
Мудрый Альдира явился на Вильярин зов немедля, и прежде, чем изучать следы на снегу, смерил внимательнейшим взглядом свою ученицу. Увиденное его ужаснуло! Но мудрый не выдал своих чувств ни словом, ни выражением лица. Позже он обязательно отведёт её к целительнице Талари, и они вместе подумают, что с этим делать. А пока Альдира приветствовал прекраснейшую самым изысканным сказительским слогом и занялся тем, зачем был зван.
Следы на снегу и колдовской след: слабый, как всегда от сновидцев. Но достаточный, чтобы Альдира опознал отблеск ауры и ругнулся вслух:
— Гунтара. Проклятый упрямец! Всё-таки сделал по-своему!
Вильяра тут же переспросила с тревогой:
— Что? Что он сделал?
Альдира понизил голос:
— Я пока не знаю наверняка. Но старейший Гунтара — это хорошая новость. Убивать твоего Нимрина он точно не собирался.
— А что он собирался?
— Вернуть чужака домой, в его родной мир. Гунтара уверял меня, что сумеет, что уже делал так раньше.
— Но душекрад…
В глазах Вильяры — страх и отчаяние, Альдира старается говорить спокойно, насколько может.
— Старейший Гунтара считает, это не наша забота, а сородичей Иули. И я бы даже согласился с Гунтарой… Если б твоя судьба, о Вильяра, не переплелась так тесно с судьбой твоего воина! Я запретил Гунтаре что-либо предпринимать, но он всегда был упрям, считал себя умнее других и поступал по-своему. За своеволие прежний Голкира выслал его с Голкья и не велел возвращаться.
