не видела?
— Видела. — Ответила Калима, беря кувшин со стола и прикладываясь к горлышку. — Двигается в точности, как Муруган, но медленнее. Так что, это либо двойник, либо Орландо неким образом помолодел и лишился памяти или...
— Или?
— Он не хочет знаться с нами.
— Если бы не хотел, уже давно ушёл. Вот только зачем весь этот цирк нужен был? Дождались бы Винченцо.
— Уго нужен телохранитель, а назначить просто так... слухи пойду и двор наполнят проходимцы. Они начали появляться сразу, как народ прознал, что ты нанял бродягу учителем.
— Так что тебе не нравится?
— Следи за своими действиями, — ответила Калима, — ты уже давно не беззаботный бродяга. Ты правая рука герцога.
— Ну спасибо, что не то что ниже пояса.
— Хвала богам! — Выдохнула Калима, вздымая руки. — Будь так, весь дворец заполнили бастарды.
— Ну всё, теперь ты можешь спать спокойно, а я по бабам?
— Размечтался. Бди, два сторожевых пса лучше, чем один.
***
Орландо проснулся среди ночи, резко сел на кровати, прижав ладонь к груди. Сердце колотится, сотрясая рёбра, по лбу стекает пот. Кухонная девка, лежащая рядом, забормотала через сон, перевернулась набок, выставив зад из-под одеяла. Парень сполз с кровати, проковылял на балкон. Холодный ветер обдул голое тело, смахнул пот со лба и шеи. Вдоль хребта проносятся волны дрожи, а в ушах ещё звучит далёкий женский голос. Странно знакомый и будто колющий сердце мизерикордией.
Орландо вцепился в ограждение, медленно вдохнул до треска рёбер и выдохнул. Сон сошёл на нет, а голос рассеялся. Однако тоска и боль остались. Он точно знал говорившую, знал так хорошо и близко... но забыл напрочь.
Заныл шрамы на груди и боку.
— Дождь, что ли, будет? — Пробормотал Орландо, почесал щетину на подбородке.
Взгляд зацепился за движение на крепостной стене вдали. Две смазанные тени бегут в сторону башни. Орландо сощурился, прокручивая в голове план замка, выругался и вбежал в комнату. Сонная девка, зевая села на кровати, спросила, глядя на торопливо натягивающего штаны Орландо:
— Ты куда?
— В туалет, спи.
Девушка сонно кивнула и рухнула на подушку лицом вниз, сразу засопела. Орландо покачал головой, глядя на неё, подхватил скьявону и в одних штанах выбежал из комнаты. Каменный пол обмораживает ступни, парень бежит бесшумно. По спине бегут мурашки, а крылья носа раздуваются, захватывая побольше воздуха, будто у собаки.
Неизвестные бежали быстро, но путь у них длиннее, а значит... Орландо вылетел в коридор ведущий к спальне Уго. Застыл, тяжело дыша и глядя на приближающихся мужчин. Оба в чёрном, с замотанными лицами. В руках сжимают кинжалы с длинными волнистыми клинками.
— Вы, ребята, — задыхаясь, сказал Орландо, — тоже туалет ищите?
Незнакомцы переглянулись и, расходясь в стороны, пошли на него. Парень шагнул назад, опустил скьявону, смотря прямо между ними. Убийцы перешли на бег и одновременно бросились на него. Орландо рванул к левому, выгибаясь и перенося весь вес на лезвие. Убийца напоролся на него животом... На стену щедро плеснуло кровью, а половинки полетели под ноги правому.
Тот отскочил, глядя на забрызганного красным Орландо круглыми от ужаса глазами. Парень склонил голову к плечу, широко улыбнулся говоря:
— А я смотрю, тебе туалет уже не нужен. Точнее, чую.
Убийца попятился, вскинул руку с кинжалом и вонзил в солнечное сплетение. Рывком провернул, не сводя взгляд с Орландо, и завалился на спину.
— Да чтоб тебя... — Выдохнул телохранитель, огляделся в поисках стражи.
Стражник с петлёй на шее семенит за конём, часто спотыкается и падает. Верёвка натягивается и его волочит по земле, пока всадник не смилостивься. Орландо наблюдает, сидя на грубо сколоченной скамье. На площади, кажется, собрался весь город. Дети с задорными криками швыряют в бывшего стражника камни. Взрослые не отстают, добавляя проклятья, взлетающие к хмурому утреннему небу.
Крас смотрит на предателя исподлобья, а тот глядит на путь до виселицы рыбьими глазами. Лицо опухло, по цвету, как и по форме, напоминает спелую сливу.
— Его звали Жорж. — Сказал Крас. — Служил в замке больше декады. Заведовал охраной того крыла, где пробрались убийцы.
— Так он вроде ещё живой. — Заметил Орландо.
— Для меня он уже мёртв.
— Ты торопишь события. Там ещё судья зачитает приговор, а это минут двадцать! Откуда такая любовь к законам? Слышал, на прошлой неделе судили свинью!
Крас вздохнул и покачал головой, сказал, не отрывая взгляда от осуждённого:
— Да, было дело. Проклятая тварь сожрала младенца. Её осудили, адвокат, конечно, пытался сослаться на невменяемость, но не вышло. Отрубили рыло, а потом нарядили в одежду и повесили.
— Как-то слишком сложно. — Сказал Орландо. — Не проще бы сразу было забить?
— Нет. Во-первых, весь суд был оплачен хозяином хряка. Во-вторых, тушу потом продали и деньги, плюс пеню, выдали родителям... хм... а как называются родители, потерявшие ребёнка?
— Родители.
— Странно, для потерявших отца и мать есть отдельное слово, а для родителей нет.
Стражник запнулся и упал лицом вниз, конь поволок, даже не заметив, до самой виселицы. Дюжий палач подхватил, смотав верёвку с седла, втащил по лестнице под выкрики толпы. Там верёвку перекинули через перекладину, натянули. Предатель засипел и привстал на цыпочки. Перед ним встал тучный мужчина в чёрной мантии, громогласно провозгласил обвинение. Зрители притихли, ловя каждое слово.
— Так кто подкупил? — Спросил Орландо, устав от перечисления обвинений.
— Неизвестно. — Сказал Крас. — Подонок говорит, что ночью услышал голос, предложивший кошель золотых сейчас и ещё три после. Вот и всё.
— А убийцы?
— Хашашины. — Ответил Крас и скрипнул зубами. — Давно их не видел, видимо, на востоке всё устаканилось, раз они полезли к нам. Это плохо, очень плохо.
— Ну, мне они не показались такими уж опасными.
— Вот именно, что «тебе». — Буркнул Крас, краем глаза наблюдая за движением на дальней крыше.
По бурой черепице важно шествует чёрный кот. Будто выбирает место получше. Огромный и пушистый, с длинным хвостом, толщиной в человеческую руку. Кот наконец умостился, обвил лапы хвостом и воззрился на эшафот.
Преступнику дали глоток вина из серебряного кувшина. Палач в красном колпаке, полностью скрывающем лицо и плечи, проверил узел и довольно кивнул. Судья закончил чтение обвинения и принялся выслушивать речь адвоката. Затем властно отмёл все претензии
