Я решительно развернула свиток и уже приготовилась увидеть в нем гору текста, как вдруг:
— Да вы что, издеваетесь? — возмущенно пискнула моя спасительница в шубе.
— Что вас так смутило? — вежливо поинтересовалась Троя.
— Пункт 6.6.7. «Обязательная потеря девственности (при наличии оной) к пятому курсу». Я даже читать не начала, как ЭТО у меня на пол-листа высветилось! — произнесла пампушечка, заливаясь пунцовой краской.
«Ого, это где тут такие условия?» — поразилась я и начала искать глазами этот развратный пункт в своем экземпляре договора.
Я-то своей невинности давно лишилась, ну а где вы в наше время найдете нетронутую деву в двадцать пять лет. Такие сказки только в женских романах встретить можно. И хотя особого опыта в сексуальной сфере я все же не имела, но и полной дурочкой назвать себя не могла. В конце-то концов, я нормальная половозрелая девушка, и если взять в расчет два неудавшихся романа, о каждом из которых я думала, что это всерьез и навсегда… То да! Добрачному разврату я предавалась. И ни капельки не жалею.
Правда, хваленого великого удовольствия от процесса я не испытала, вроде и не отвратительно, но и не вау! Зато честно признавала за собой великий актерский талант к симуляции. Два героя моих неудавшихся романов считали себя великими альфа-самцами. Ну, да и черт бы с ними! Сейчас я рыскала глазами по договору и не находила у себя этого чудесного пункта.
В моем свитке параграф 6.6.6 был последним в графе «Обязанности сторон» — и предлагал мне тщательно выполнять все рекомендации учителей, касающиеся моего обучения.
— Так почему я обязана лишаться девственности? — продолжала возмущаться пампушка — Какое это имеет значение для обучающего процесса?
Арвенариус, предчувствуя скользкую тему будущего разговора, покосился на Трою и, прошептав: «Пойду-ка я проверю периметр перед телепортацией», тихонечко ретировался в неизвестном направлении.
Подождав пока на полянке в зоне слышимости останутся только девушки, преподавательница физкультуры наколдовала себе простенькую табуретку, изящно уселась и, смерив тяжелым взглядом наши недоумевающие лица, глубоко вздохнула. Но все же решила объяснить:
— Работа фрейлин порой опасна не только для вашей жизни, но и для чести. За годы в Академии вас обучат манерам поведения в высшем обществе, искусству быть красивой, искусству соблазнения, умению правильно общаться и обращаться с мужчинами. И, опережая вопрос, который у вас на лицах читается, нет — королевскими проститутками мы вам стать не предлагаем. Во дворце подобных охотниц за счастьем и так хватает! С кем спать или не спать — вы решаете сами. Но есть одно но! Вас будут желать множество мужчин, кто-то — издалека, писать стихи и дарить цветы, а кто-то — более агрессивными способами. К сожалению, встречались и случаи насилия. Когда девушки, даже со всеми знаниями фрейлин, не смогли отбиться. И здесь, уж поверьте моему опыту, — руки преподавательницы гневно сжались, — лучше лишиться девственности до брака, но добровольно, чем привязанной к столу и с мужиком, от которого вас воротит.
— М-да... уж, — тихо прошептала я, — какая-то дурацкая работа у фрейлины. Можно не дожить, и риск изнасилования есть, а в чем тогда вообще смысл? Где момент нашей мотивации?
— Деньги, балы, приключения, возможность выгодно выйти замуж, дворцовые интриги и подковерные игры — то, о чем мечтают девушки Двадцати королевств, поступая в Академию. Но я расскажу вам о другой стороне медали. После пяти лет службы королевской фрейлиной вас сменит новое поколение наших выпускниц. И тогда перед вами откроется весь мир, полный магии. Вы сможете путешествовать, найти работу по душе, встретить любящего мужа, создать нормальную семью. Десять лет — и двери в мир будут открыты.
Какая красивая палка о двух концах!
Разноцветная, все это время молча слушавшая разговор, присела прямо на траву и, не щурясь, посмотрела на яркое полуденное солнце.
— Троя Александровна, а вы из какого мира? — поинтересовалась девушка.
— Из Внешнего, оттуда, откуда и вы.
— Вы упомянули, что работали фрейлиной. Так почему же вы сейчас работаете преподавателем в Академии, а не путешествуете по миру?
Преподавательница искренне расхохоталась.
— Девушки, мне двести лет. Первые пятьдесят я честно путешествовала, но мне надоело. Потом я вышла замуж первый раз, не сошлись характерами, потом второй, третий, четвертый. И мне снова надоело. Вот уже сто лет я работаю в Академии, и мне это нравится. Тем более что со своим опытом я могу предостеречь вас от кучи глупых ошибок, которые когда-то наворотила сама. Еще вопросы есть?
«Две сотни лет, офигеть! Я тоже так хочу выглядеть в ее возрасте!»
— А сколько здесь средняя продолжительность жизни? Ну, если за углом не прибьют? — я решила все же уточнить интересующий меня вопрос.
— Лет шестьсот, кто-то и больше.
«Шикарно, заверните мне все шесть веков, пожалуйста! Ради такого приза можно отмучиться десяток лет!»
— Ну что ж! Я, смотрю, вы вдруг резко приободрились, — Троя встала со своего наколдованного стульчика и одним ударом огненной плети развеяла тот в пепел. — Давайте, дочитывайте договор, подписывайте, и вперед на заселение по комнатам.
