Ознакомительная версия.
Итак, лгунья или воровка?
Замечательная альтернатива, даже дух захватывает.
Целитель нетерпеливо кашлянул, давая понять, что больше ждать не намерен, и я рискнула.
— Мэтр Циольф, — после долгого молчания голос был странно низким и сиплым, — я готова подтвердить, что украла отвар. Но взамен прошу помощи. — Мужчина иронично вскинул брови, и я жалобно добавила, стараясь, чтобы звучало поубедительней: — Мне не к кому больше обратиться, поверьте!
— Охотно верю, милая сирра. Никто из рода Эктар не окажет вам поддержки. Особенно после событий прошедшей ночи. А что от меня-то хотите? Разве того, что я скрою вашу ложь перед сиррой Альфиисой, недостаточно?
— Вы очень добры ко мне, мэтр. Больше, чем кто бы то ни был в этом доме, — пылко заверила мужчину, гадая, не переборщила ли.
Но целитель не возражал, даже кивнул слегка. Значит, Катэль здесь и в самом деле не особо жаловали. О слугах, разумеется, речи не шло.
— Именно поэтому остается уповать только на вас, помогите мне, умоляю, — я даже руки заломила для наглядности, — мне так необходимо хоть чье-нибудь участие.
К глазам подступили слезы, и это уже не было просто игрой. Меня слегка потряхивало, я отчаянно нервничала, соображая, правильно ли просчитала то впечатление, что Кэти производила на окружающих. Доверчивая, покорная чужой воле, не очень умная девочка.
— Пожалуйста! — А вот и пресловутая одинокая слезинка.
— Бедное дитя! — Ну, слава богу, хоть какой-то отклик. — Но что я могу сделать? Спасти вас не способен никто. Облегчить участь — только сиятельный саэр Крэаз. Надеюсь, вы не ждете от меня чего-то сверхъестественного? Положение ужасно, и сами ведь это понимаете.
Ничего я не понимаю, — хотя и догадываюсь, к сожалению.
— Я ничего не требую, но даже малость в моем положении, — еще бы понять в каком, — значит очень много.
— Так чего же вы все-таки хотите, сирра Кателлина?
— Пусть все окружающие думают, что у меня плохо не только с речью, но и с памятью, — выпалила я. И торопливо добавила: — Так, ничего серьезного, временное помутнение и небольшие провалы, вызванные… Думаю, такому опытному целителю будет несложно придумать, чем это может быть вызвано… — И пока легкая тень подозрения в его глазах не переросла в нечто большее, постаралась объяснить: — Альфииса от меня слишком многого требует. Если бы она поверила, что под влиянием болезни я забыла о некоторых ее наставлениях, признательность моя была бы безграничной.
— А маленькая сирра не так проста и наивна, как казалась, — целитель понимающе усмехнулся, а у меня все внутри оборвалось: неужели переиграла?
Но лицо мэтра Циольфа оставалось спокойным. Успокоилась и я. Нет, обошлось.
— Хорошо, — решился наконец мужчина, и сердце наполнилось ликованием.
Получилось! Получилось! Пусть маленькая, но победа. Первая!
— Скажу, что вы утратили голос и заработали временное расстройство памяти из-за того, что по незнанию украли и выпили не чистый отвар корня линиха, а экспериментальный образец с добавлением некоторых других трав и нитей силы. Это, кстати, и с меня снимет все подозрения. Полностью и окончательно. Никому и в голову не придет, что я могу в своей лаборатории хоть что-то перепутать. А вот посторонний человек…
— Кстати, мэтр Циольф, — поспешила перебить, пока этот экспериментатор не надумал, какие еще бонусы можно извлечь из бедственного положения «маленькой сирры», — а вы не объясните, как я попала в вашу лабораторию? Мори вот-вот вернется, а у меня даже предположений пока нет, как это произошло.
* * *
Но служанка не вернулась ни «вот-вот», ни когда все разумные сроки давно уже вышли. Минуты текли за минутами. Мы успели тщательно распределить роли в грядущем спектакле. Детально обсудили вероломство злокозненной сирры Кателлины, которая хитростью втерлась в доверие к простодушному целителю и хладнокровно обокрала этого добряка при первой же возможности, тем самым подставив под удар. Вот уже Циольф стал удивленно поглядывать на дверь. А Мори по-прежнему не было.
В конце концов, когда все было уже не один раз оговорено и беседа потихоньку иссякла, сменившись напряженно-выжидательным молчанием, за дверью раздались торопливые шаги, и в комнату даже не вбежала, а практически ворвалась Мори. Бледная, растрепанная, с самым несчастным выражением лица, она с порога прямо-таки впилась в меня взглядом и больше не отводила его ни на мгновение. Не произнеся ни слова, поставила заказанную целителем мазь на ближайший столик и продолжила с каким-то скорбным любопытством изучать меня.
— Мори, почему так долго?
— А? — Казалось, слова мужчины просто проскользнули мимо ее сознания, заполненного чем-то неизмеримо более важным.
— Мори! — добавил металла в голос целитель, и женщина, слава богу, очнулась.
Впрочем, на Циольфа она так и не посмотрела. И спокойнее не стала, скорее наоборот.
— Ох, мэтр, там… саэр Эктар… а сирра Кателлина… — служанка задыхалась от переполнявших ее эмоций, — несчастное дитя… — Она вдруг тихо заплакала, закрыв лицо руками, и наконец-то отвернулась.
— Понятно, — скривил губы мужчина, — что ж, не буду больше задерживаться. Обследование я провел и лечение госпоже назначил. О твоих обязанностях расскажу позже, сейчас вам обеим совсем не до этого. Зайдешь вечером, после того как глава рода озвучит решение. Ну а я постараюсь навестить сирру завтра. — Помолчал и нехотя добавил: — Если не будет наложен запрет на общение.
После чего, не сказав мне ни единого слова, даже не посмотрев в сторону кровати, мэтр Циольф вышел.
И сразу же меня припечатало к постели праведно возмущенным и до боли узнаваемым:
— Что же вы наделали, сирра Кателлина?
Забавно! Теперь в каждом мире будут клеймить подобным обвинением? Причем самое противное во всем этом — как тогда, так и сейчас — то, что я, как говорится, ни сном ни духом!
— Почему ты позволяешь себе кричать на меня, Мори? — добавить побольше осиплости в голос и, главное, не забыть, что долго говорить не могу.
Женщина вытерла передником слезы и обожгла обиженным взглядом.
— Вот как вы заговорили, сирра? — Это что, Кэти раньше даже служанке отпор дать не смела? — Теперь вижу, истинно говорят: девушка, утратившая чистоту, теряет и свою душу тоже.
Нет, ссориться с единственным человеком, который так или иначе здесь проявляет заботу обо мне, не стоит.
— Мори, — сказала горько, — мне и так плохо. А тут ты еще…
— Бедная моя госпожа, — тут же растаяв, запричитала женщина. — Как же это случилось? Как такое вообще могло произойти? Неужто забыли все, о чем с рождения неустанно твердила вам покойная матушка? Даже я, простая нара, ее слова накрепко запомнила. А уж вы-то едва говорить научились, а уже, так смешно картавя, старательно повторяли вслед за нею строки из «Наставления для благородных дев происхождения высокого».
Ознакомительная версия.
