Ознакомительная версия.
Эвелина пригубила хмельной напиток и внезапно сильно вздрогнула. Она наконец-то вспомнила, что напоминает этот радушный прием, который устроил для нее сегодня император. Ночь инициации! Тогда, помнится, Дэмиен тоже сначала поил ее вином и развлекал разговорами.
Взгляд упал на вилку, лежащую около тарелки. Быть может, получится использовать ее в качестве оружия? Лишь бы Дэмиен не прибегнул к помощи магии, которая превращает тело в подобие безвольного киселя.
– Эвелина, если ты взяла вилку, то используй ее по назначению, – с плохо скрытой насмешкой произнес император. – То есть, для еды, а не для прятанья в рукавах платья. Иначе в следующий раз я прикажу выдать тебе деревянную ложку.
Девушка кисло поморщилась, но все же последовала совету правителя. Некоторое время молчала, сражаясь с сочной отбивной на своей тарелке. Рот наполнился голодной слюной. Надо же, она уже забыла, каково это – наслаждаться вкусом еды.
– Рад видеть, что Ронни ошибался. – От негромкого замечания Дэмиена девушка едва не подавилась. – Он говорил, что ты в последнее время почти ничего не ела.
– А что еще он говорил? – настороженно спросила Эвелина.
– Много чего, – уклончиво отозвался император. – Про твою жизнь на Запретных Островах, к примеру.
От слов правителя девушке стало дурно. Значит ли это, что Ронни нарушил данное обещание? Неужели Дэмиен знает, что Далион избежал гибели?
Под пристальным изучающим взглядом мужчины было трудно дышать. Эвелина поспешно схватилась за фужер и одним глотком почти осушила его, пытаясь взять себя в руки. Алкоголь обжег губы и ударил в голову, но помог хоть немного успокоиться.
– Не стоит так нервничать, – с мягкой укоризной проговорил Дэмиен, подливая девушке еще вина. – Я понимаю, что тебе еще слишком больно вспоминать о той потери, которую ты понесла.
Эвелина наклонила голову, скрывая всплеск радости в своих глазах. Ронни все же сдержал клятву и не сказал о том, что Далион выжил. Самое главное теперь – не подвести дядю и старшую гончую своими необдуманными словами или поступками.
– Ты любила его? – продолжил тем временем осторожные расспросы император.
– А это имеет для вас значение? – невежливо вопросом на вопрос ответила девушка.
– Для меня имеет значение все, что так или иначе относится к тебе. – Дэмиен подался вперед. – Так любила или нет?
– Да, – глухо призналась Эвелина, исподлобья следя за реакцией правителя. – Любила.
На какой-то неуловимый миг в расширенных зрачках императора мелькнула тень обиды и разочарования. Он тут же отвел взгляд и неприятно ухмыльнулся:
– Хотелось бы узнать – за какие достоинства. Насколько я понял из рассказа Ронни, он сделал из тебя рабыню. Как это там называется… Безмолвной и безропотной тенью. Мог в любой момент лишить тебя истинного имени.
– Мог, но не сделал, – тихо возразила Эвелина.
– И что? – Дэмиен раздраженно забарабанил пальцами по столешнице. – Я тоже мог многое что сделать с тобой.
– А вы разве что-то не сделали из того, что хотели?
– Девочка моя. – Правитель с раздражением плеснул себе еще вина. – Поверь мне, если бы я захотел – то превратил тебя в существо, которое не то, что собственного мнения не имеет, вздохнуть без разрешения не смеет. Ты бы молилась на меня, почитая за единственное божество, уж не сочти за ересь. Ловила бы каждое мое слово, каждое движение бровей, каждый удар сердца, мечтая предугадать, чего я желаю.
Эвелина невольно поежилась. Она знала – Дэмиен говорит правду. Он действительно был в силах с ней такое сотворить. Но почему-то не стал. Интересно – почему? И не решит ли он теперь исправить досадное упущение?
– Так чем еще тебя привлек этот Далион? – Дэмиен, словно устыдившись секундной вспышки гнева, вновь перешел на спокойный тон.
– Быть может, тем, что не хотел осчастливить меня насильно ребенком? – предположила Эвелина.
– Это он тебе так сказал? – Император скептически хмыкнул. – Ну-ну.
– Не говорите про него в таком тоне, – прошипела девушка, сжимая кулаки. – Вы и в подметки ему не годитесь! Он был намного благороднее, смелее, отважнее и добрее вас.
Выпалив это на одном дыхании, Эвелина опомнилась и испуганно вжала голову в плечи, ожидая немедленного жестокого наказания за чрезмерную дерзость.
Вопреки всем ее ожиданиям император лишь невесело рассмеялся.
– И в чем это превосходство выражалось, интересно знать? – полюбопытствовал он. – Девочка моя, Далион был старшей гончей. Ты думаешь, ею так легко стать? Ошибаешься. Чтобы продвинуться по иерархии гончих необходимо самому в чем-то уподобиться цепному псу. Ты знаешь их девиз? «Служить без жалости до смерти». Конечно, он безо всякого сомнения свидетельствует о доброте и благородстве этих замечательных людей.
– Неправда! – Эвелина фыркнула, услышав неприкрытый сарказм в последней фразе правителя. – Далион стал старшей гончей только благодаря своим заслугам.
– Я еще раз спрашиваю – каким заслугам-то? – Император откинулся на спинку стула и с жалостью посмотрел на девушку. – Я понимаю, любовь заставляет закрыть глаза на все недостатки избранника. Но нельзя же быть настолько слепой! Эвелина, ты хочешь сказать, Далион ни разу не убивал невинного? Ни разу не участвовал в травле неугодных? Ни разу не ломал своих учеников, вылепливая из них свое подобие? Полно тебе. Без этого он никогда не сумел бы дослужиться до столь высокого положения. И, кстати, думаю, будет большим откровением, но твой разлюбезный Далион наверняка участвовал в столь отвратительном для тебя процессе инициации.
– Вы лжете! – Эвелина от отчаяния стукнула кулаком по столу, едва не перевернув тем самым бокал с вином.
– Не забывайся! – строго осадил Дэмиен свою бывшую ученицу. Эвелина смущенно опустила голову, а мужчина продолжил уже более спокойно: – Девочка моя, клянусь своим именем, я говорю правду. Ритуала инициации не проводят для младших гончих, считая, что не стоит тратить на это время. Основ подстихийной магии и чуток стихийной вполне хватает, чтобы они могли достойно выполнять свои обязанности. Но вот старшие гончие проходят ритуал так же, как это заведено в Академии. Поскольку Далион явно не вчера занял столь высокое положение, то наверняка принимал самое деятельное участие в этом обряде.
Эвелина молчала, сосредоточив внимание на темно-красных переливах вина в бокале. Она не хотела, не могла поверить императору. Но с другой стороны – понимала, что ей говорят правду. Дэмиен не стал бы клясться своим именем, если бы лукавил. Боги не прощают обмана в подобных вещах.
– Впрочем, о мертвых или хорошо, или ничего, – поспешил продолжить Дэмиен, милостиво сменив тему разговора. – Но на досуге подумай еще раз над моими словами. Вспомни и проанализируй поведение своего возлюбленного. Ты ведь была моей самой способной ученицей. Я уверен, это тебе по плечу.
Ознакомительная версия.
