— Но ведь придется запомнить еще одно имя, — жалобно сказала Мэг. — К чему стараться, если эти парни такие недолговечные?
Мэг не сразу занялась ужином.
Сначала мне пришлось не меньше десяти раз сбегать к ручью и обратно, таская воду. Когда воды, по ее мнению, было достаточно, она, используя два очага, начала ее греть, но, к моему разочарованию, это не имело никакого отношения к стряпне.
Я помог Ведьмаку затащить на кухню большую железную ванну и наполнить ее горячей водой — для Мэг.
— Мы с тобой пойдем в зал, — заявил он. — Мэг нужно уединиться. Она много месяцев провела в подвале и хочет привести себя в порядок.
Я проворчал — мысленно, — что если бы он не запер ее там, она могла бы содержать дом в чистоте до его возвращения с приходом зимы. И конечно, тут же возникал другой вопрос: почему Ведьмак не брал Мэг с собой в летний дом в Чипендене?
— Вот это и есть зал. — Ведьмак отпер дверь и пригласил меня войти. — Тут мы обычно разговариваем и встречаемся с людьми, которые нуждаются в нашей помощи.
Иметь в доме зал — старая традиция Графства. Это лучшая комната, шикарная, насколько это возможно, и редко используемая — чтобы здесь всегда было чисто и аккуратно для приема гостей. В Чипендене у Ведьмака зала нет, потому что он предпочитает, чтобы люди держались подальше от дома. Именно поэтому они в случае нужды должны приходить на перекресток под ивами, звонить в колокол и ждать. Здесь, похоже, были другие правила.
У нас на ферме зала тоже нет; как-никак, семь сыновей — большая семья, и, пока мы жили в доме, нам нужны были все комнаты в нем. Кстати, мама, родившаяся не в Графстве, считает, что это глупо — иметь зал, который большую часть времени простаивает. «Что толку от лучшей комнаты, которой почти не пользуются? — всегда говорит она. — С людьми можно встретиться где угодно».
Зал Ведьмака шикарным не назвать, но ветхий диван и два кресла выглядели удобными, и в комнате было тепло и уютно. Неудивительно, что, едва присев, я начал клевать носом. День выдался долгий — подумать страшно, сколько миль мы отмахали, если считать всю беготню по хозяйству.
Я сдержал зевок, но обмануть Ведьмака не сумел.
— Я собирался заняться с тобой латынью, но для этого нужна ясная голова, — сказал он. — Сразу после ужина отправляйся в постель, однако поднимись пораньше и повтори глаголы.
Я кивнул.
— Теперь еще кое-что — Хозяин открыл буфет рядом с камином, достал оттуда большую коричневую бутылку и поднял повыше, чтобы я смог разглядеть ее как следует. — Знаешь, что это такое?
Я пожал плечами, но потом заметил наклейку на бутылке и прочел ее.
— Травяной чай.
— Никогда не доверяй наклейкам на бутылках, — сказал Ведьмак. — Я хочу, чтобы каждое утро ты первым делом наливал в чашку на полдюйма этой жидкости, доливал очень горячей водой, тщательно размешивал и давал Мэг. Я хочу, чтобы ты не отходил от нее ни на шаг, пока она не выпьет все до капли. Это займет какое-то время, потому что она любит пить маленькими глотками. Это будет самая важная твоя ежедневная работа. Всегда говори Мэг, что только от травяного чая суставы у нее гибкие, а кости прочные, и она будет довольна.
— Что это? — спросил я.
Ведьмак ответил не сразу.
— Как тебе известно, Мэг — ведьма-ламия, но благодаря этому снадобью она забывает об этом. Для любого человека помнить, кто он есть на самом деле, очень опасно и огорчительно. Будем надеяться, что ты до такого никогда не дойдешь, парень. Но если Мэг вспомнит, кто она и на что способна, это плохо обернется для всех нас.
— Поэтому вы держите ее в подвале и не берете с собой в Чипенден?
Да, так безопаснее. И нельзя, чтобы люди узнали, что она здесь. Не поймут. Здесь еще живут те, кто помнит, на что она способна, — пусть даже сама она не помнит.
— Но как она смогла прожить без еды все лето?
— В диком состоянии ведьмы-ламии могут продержаться несколько лет без еды, не считая насекомых, червей и крыс. Даже для домашних ламий — вот как Мэг — поголодать несколько месяцев не проблема. Большая доза этого питья не только погружает ее в сон, но содержит питательные вещества. Так что, по существу, пребывание в подвале не причиняет ей вреда.
Как бы то ни было, парень, уверен, она тебе понравится. Она прекрасно готовит, в чем ты совсем скоро сам убедишься. Кроме того, она очень аккуратна и последовательна. Горшки и сковородки у нее всегда сверкают как новенькие, и у каждой посудины в буфете есть свое место. С ножами и вилками то же самое. Всегда чистые, всегда в выдвижном ящике, ножи слева, вилки справа.
Интересно, что она подумала бы при виде того беспорядка, который мы здесь застали? Может, поэтому Ведьмак первым делом начал наводить чистоту.
— Ну, парень, хватит разговоров. Пойдем взглянем, чем она там занимается…
После ванны чистое лицо Мэг окрасилось здоровым румянцем. Она выглядела моложе и еще красивее, даже со своими серебряными волосами, свидетельствующими о том, что на самом деле она не так уж молода. Сейчас на ней было чистое платье, коричневое, как и ее глаза, с белыми пуговками на спине. На взгляд точно не определишь, но по виду пуговки казались костяными! Эта мысль была мне неприятна. Если это кости, то чьи?
К моему огорчению, ужин она не приготовила, хотя в доме из еды осталась лишь половина заплесневелой булки.
Ну, мы просто доели остатки сыра, который Ведьмак захватил с собой. Добрый сыр Графства, приятно ломкий, бледно-желтый; вот только его было маловато на троих.
Мы сидели у кухонного стола и откусывали сыр маленькими кусочками, чтобы продлить удовольствие. Почти не разговаривали. Все мои мысли вертелись вокруг еды.
— Как только рассветет, я пойду и куплю провизию, — предложил я Ведьмаку. — Куда мне идти, в Адлингтон или Блэкрод?
— Держись подальше от обеих деревень, парень, — ответил он. — В особенности от Блэкрода. Здесь тебе не придется ходить за провизией. Хватит волноваться. Все, что тебе нужно, это лечь пораньше, так что отправляйся-ка в постель. Твоя комната в передней части дома — иди и выспись хорошенько. Нам с Мэг еще нужно кое о чем потолковать.
Ну, я так и сделал. Здесь моя комната была гораздо больше, чем в Чипендене, но в ней стояли только кровать, кресло и очень маленький шкафчик с выдвижными ящиками. Если бы спальня располагалась в задней части дома, я бы видел лишь каменную стену. По счастью, она выходила в расселину, и, подняв окно, я услышал слабое журчание ручья и вой ветра. Небо очистилось от облаков, сияла полная луна, отбрасывая в расселину серебристый свет и отражаясь в ручье. Ночь будет холодная, понял я, даже морозная.
