Его налитые кровью губы искривились в мимолетной улыбке. Он наклонился вперед и почесал меня за ухом.
— Хороший песик, — гортанно промолвил он. После чего похлопал меня по голове, выпрямился и устремился в сторону склепа. Добравшись туда, он недвижно замер. Только сейчас он еще стоял там — и вот уже сгинул бесследно.
Я решил, что, пожалуй, мне тоже пора сматывать удочки. Его рука оказалась на диво холодной.
Свежая утренняя прохладца. Совершив обязательный обход, я выбрался на улицу. Ничего подозрительного, и я затрусил в сторону мест обитания Дорогого Доктора. Неспешно ковыляя вдоль дороги, я вдруг услышал знакомый голос, доносящийся из небольшой рощицы, раскинувшейся справа от меня.
— Точно, сэр, тот самый пес, — произнес кто-то.
— Но откуда такая уверенность? — раздалось в ответ.
— Я запомнил следы, отпечатки его лап целиком и полностью совпадают с теми. Кроме того, он точно так же прихрамывает на левую переднюю лапу, и, видите, подранное правое ухо…
Старые боевые шрамы — результат стычки с одним безумцем в Западной Индии. Давно это было…
Естественно, собеседниками были Великий Сыщик и его компаньон.
— Вот хороший мальчик, — проговорил он, — Хорошая псинка. Славный пес.
Я припомнил свои действия предыдущим вечером, замахал хвостом и попытался напустить на себя дружелюбный вид.
— Хороший пес, — снова повторил он. — Покажи, где ты живешь. Ну-ка, домой, домой!
При этих словах он похлопал меня по голове, ладонь его была не в пример теплее руки того дружелюбно настроенного джентльмена, с которым мне довелось повстречаться прошлым вечером.
— Домой. Сейчас же домой.
Сразу вспомнив скинутую в колодец Серую Дымку, я привел их прямиком к Моррису и Мак-Кабу. Даже побыл вместе с ними на крыльце, пока не заслышал звука приближающихся шагов, спешащих ответить на стук. Тогда я благополучно ретировался и направился по прямой до склепа Графа. Результаты оказались прелюбопытными, а после того как я пробежался от склепа до дома Дорогого Доктора, мой интерес лишь усилился.
Чуть погодя я совершил еще несколько подобных рейдов, подтверждая свои выводы.
День выдался тягучим. Тварь-в-Круге прикинулась борзой, но меня никогда не прельщал вид тощих дамочек. Рыкнул пару раз на Тварь-с-Чердака. Понаблюдал за шуршалами. Посмотрел, как Джек впустую перекладывает свои атрибуты. Слишком рано, чтобы пробовать их в полную силу.
Серая Дымка поведала, что Ночной Шорох поймал Ползеца, отнес его подальше, вниз по течению Темзы, к там сбросил в воду. Лишь несколько часов спустя Ползеца волнами выкинуло на берег. Оттуда он довольно долго полз до дома. Даже не знаю, в чем заключался предмет спора.
Также узнал о нескольких случаях внезапной анемии в крайне острой форме среди местных жителей и порадовался, что Граф не пользует собак.
Этим вечером я принес Джеку шлепанцы и лежал у него в ногах перед пылающим камином, покуда он курил трубку, попивал шерри и пролистывал газеты. Он зачитывал вслух любую информацию касательно убийств, поджогов, увечий, ограблений могил, осквернений церквей и необычных преступлений. Как приятно иногда провести вечерок у домашнего очага!
Сегодня Великий Сыщик вновь объявился в нашей местности. Я заметил его, когда кое-что припрятывал под оградой. Он меня не видел.
Чуть позже Серая Дымка сообщила мне, что он посетил жилище Оуэна. Ни хозяина, ни даже Трескуна дома не было, поэтому он просто прошелся по их владениям и, естественно, наткнулся на плетеные корзины. По словам Дымки, его помощник ушиб запястье — сыщик заставил его влезть по лестнице на дуб и проверить прочность некоторых веток, откуда толстяк не преминул свалиться. К счастью, он приземлился прямо на охапку омелы, иначе могло быть и хуже.
Тем вечером, в очередной раз обходя дом, я услышал какой-то царапающий звук, доносящийся из-за окошка на втором этаже. Я подошел и посмотрел наружу. Сначала я не увидел ничего, но потом глаза привыкли к темноте, и я разглядел крохотное тельце, бьющееся о стекло.
Это был Игл.
— Ну да, знаю я, ребята, как приглашать вас к себе домой, потом неприятностей не оберешься, — ответил я.
— Так это ж хозяин! А я всего лишь летучая мышь! Я даже томатный сок пить не могу! Прошу тебя!
— А что случилось?
Я услышал громкий «хлоп» с внешней стороны стены.
— Это викарий! — заорал Игл. — Он окончательно спятил! Пусти!
Я откинул защелку лапой и толкнул створку окна. Она на несколько дюймов приоткрылась, и Игл проскользнул внутрь. Тяжело дыша, он бессильно рухнул на пол. Снаружи донесся еще один «хлоп».
— Никогда этого не забуду, Снафф, — сказал он. — Сейчас, подожди минутку…
Я подождал целых две, и, наконец, он зашевелился.
— У вас здесь какие-нибудь жучки водятся? — спросил он. — У меня такой быстрый метаболизм, а сегодня силенок мне потребовалось немало.
— Их черта с два поймаешь, — ответил я. — Они весьма шустрые. Как насчет фруктов?
— Тоже сойдет…
— Там, на кухне, их целая ваза.
Он был чересчур вымотан, чтобы лететь, но в то же время мне не хотелось брать его в зубы — слишком слабенький, переломаю еще что-нибудь. Так что я приказал ему вцепиться покрепче мне в шкуру.
Пока я спускался по лестнице вниз, он неустанно повторял:
— Спятил, точно, спятил…
— А теперь давай, рассказывай, — велел я, после того как он достойно угостился сливой и двумя виноградинами.
— Викарий Робертс вбил себе в голову, будто по соседству вершится что-то крайне неестественное, — прочавкал он.
— Странно. И что привело его к подобным выводам?
— Трупы, в которых не осталось ни капли крови, и люди с анемией, которым в последнее время слишком часто начали сниться сны с участием летучих мышей. Ну, и так далее.
Во время своих прогулок я не раз встречался с викарием Робертсом. Это был низенького роста толстячок, вечно мрачный, в старомодных квадратных очках в золотой отраве. Поговаривали, что частенько из-за своей комплекции в самый разгар проповеди он багровеет и начинает брызгать во все стороны слюной и что иногда его вдруг начинают бить судороги, после чего он впадает в бессознательное состояние, выражая при этом странный восторг.
— Это и понятно, типичный истерик, — сказал я.
— Все верно. В общем, как бы то ни было, с недавних пор он взял моду бегать по приходу по ночам, таская с собой арбалет и колчан со стрелами. «Летающие колья» — так он, кажется, их называет. Шаги у двери! Могу поспорить, это он! Спрячь меня!
