— Это на него похоже, — согласилась Кира. — Ему всегда неймется, вечно ищет приключения на свою голову.
— Все ясно, — Охотник скрестил на груди руки, — Вашек дал деру, и вы с матерью решили, что мы с ним заодно?
— Но вы отсутствовали более трех часов, — чуть ли не извиняясь, сказал Заххар.
— Это не повод подозревать нас в глупости…
Ребята понимали, что родители, пусть даже и приемные, переживают за них, потому что любят. Но доля обиды из-за недоверия все же возникла.
— Ладно, дети, давайте забудем об этом инциденте, — предложил Заххар. — Идите к себе, а нам с отцом Лазурием и Валдеком нужно поговорить.
Ворча что-то себе под нос, ребята вышли из кабинета премьер-министра. Заскочив на кухню и взяв по паре бутербродов, они направились в комнату Киры.
— Мы правильно поступили, что остались дома, а не сбежали неделю назад, как планировали, — шмыгнул носом Кот. — Софья бы с ума сошла.
— А я вам сразу сказала, что затея безумна. Какой от нас толк на фронте? Мы тут больше пользы принесем.
Кира с ногами уселась на кровать и стала с аппетитом уминать бутерброд с вкусно пахнущей колбасой.
— А Вашек дурак, раз не понимает всей ситуации, — сказал Охотник. — Сам толком ничего не умеет, а туда же — воевать. И себя погубит, и других подставит.
— Много он о других думает, — фыркнула Кира. — Ему что на отца, что на деда — наплевать. У него одно только геройство на уме, а реальной опасности не видит.
— Прославиться хочет, — хихикнул Кот.
— Была бы жива Найяр, всего этого не произошло бы, — вздохнул Барс.
Упоминание о Коричневой Леди заставило ребят замолчать. Им сильно не хватало веселой и задорной подруги. Многое они бы отдали за ее возвращение, но Найяр погибла, и ничего изменить нельзя.
Тем временем в кабинете премьер-министра шел серьезный разговор о положении дел и о войне, развязанной магистром Рифальдом.
— Мы несем серьезные потери не только в живой силе и технике, нашим войскам приходится отступать, сдавая врагу территорию, — хмурился Заххар. — Если так дело пойдет дальше, то враг вскоре дойдет до столицы…
— Они настолько сильны? — спросил Валдек.
— Да, особенно маги-инквизиторы. У меня складывается впечатление, что эти ребята никогда не спят и не отдыхают. Их магия бесконечна и на несколько порядков сильнее нашей. Они громят войска Тармана с такой легкостью, словно развлекаются.
— Вы не пытались установить причину этого?
Отцу Лазурию не понравилось услышанное. Будучи одним из немногих, кто владел почти Предельной магией, он догадывался, что именно использует Рифальд для получения подобного результата.
— Я сам не маг и мне сложно судить, — развел руками Заххар. — А наши маги не могут определить происхождение Силы противника.
— Немудрено, — кивнул отец Лазурий, — на всем Арлиле едва ли сыщутся маги, которые способны распознать источник этой Силы. И если я прав, то шансы на победу у вас невелики.
— Вот как… Поясните, уважаемый отец Лазурий.
— Рифальд использует магию Мертвых. Все его боевые маги — мертвецы.
— Зомби? — вырвалось у премьер-министра.
— Нет, тут иное. Даже зомби надо периодически кормить живой плотью, тратя на это время. А Рифальд, как я понял, не собирается терять даже секунды. К тому же магия Мертвых получается совсем иным способом, нежели зомбирование. Тут используется добровольный уход из жизни потенциального Мертвого мага. Обряд жестокий и довольно болезненный для умирающего. Почему маги-инквизиторы пошли на это — вот в чем вопрос.
— Вы знаете этот обряд, отец Лазурий?
— Да, но никогда в жизни не предложу его ни одному магу. Брать такой грех на душу я не собираюсь.
— Уж не подумали ли вы, что я попрошу об этом? — нахмурился Заххар.
— Ну что вы, ни в коем случае!
— А что это за обряд? — поинтересовался Валдек. — И откуда ты его знаешь?
— Откуда? — Лазурий пожал плечами. — Знаю и все. Происходит он в четыре этапа. Сначала согласившихся добровольцев неделю поят кровью невинных, чтобы в них накопилась энергия смерти. Затем их раздевают догола и сажают в холодный подвал без света, еды и питья, где они в одиночестве проводят еще несколько дней. При этом несчастным запрещено использовать магию. Их разум начинает терять контроль над происходящим. Третьим этапом идут ритуальные пытки, причем добровольцы не скованы цепями, не связаны по рукам и ногам. Так же им запрещено издавать малейшие звуки. Закричавшего убивают тут же. Считается, что такой маг не выдержал испытание и бесполезен. Мало кому удается пройти через это. Того, кто все-таки выдержал неделю боли, готовят к четвертому этапу: медленной смерти. С него сдирают кожу, выкалывают глаза и зашивают рот. В таком состоянии мага оставляют умирать. После этого тело умершего кладут в специальный гроб, над которым произносится заклинание магии Мертвых. По углам гроба кладут землю, взятую с кладбища. И чем старше могилы на том кладбище, тем лучше для заклятья. Кладбищенская землица Силу огромную имеет, особенно для обряда магии Мертвых. И не тело несчастного служит новому Хозяину, а слияние его Силы и Силы смерти. В конечном итоге Рифальд получает колоссальный, нескончаемый источник энергии, который использует по своему усмотрению.
— Но тела могут разложиться? — поморщился премьер-министр.
— Нет, заклинание не позволяет этому произойти. Только Стихии Огня и Земли могут справиться с таким источником.
— Значит, у нас одна надежда — император Шамри и его мастера Стихий, — задумчиво произнес Заххар.
— Да, но в первую очередь необходимо отыскать, где магистр Рифальд держит гробы с телами мертвых магов, — подытожил отец Лазурий.
«Предоставь это дело мне, — вмешался Грэм. — Теперь я знаю, что именно надо искать».
«Чем быстрее ты их отыщешь, тем лучше».
— Не думал, что магистр увлекается некромантией, — Заххар поморщился. — С ума он, что ли, сошел на старости лет?
— Магия Мертвых действительно похожа на некромантию, и в какой-то мере ею и является, но не совсем, — взгляд старика стал отрешенным, словно он смотрел куда-то в глубь себя. — Хотя в основе все-таки лежит принцип взаимодействия противоположностей.
— Как это? — Заххар удивленно приподнял бровь.
— Попытаюсь объяснить: когда тебе жарко, то ты стараешься найти прохладу, от холода спасаешься теплом. Так?
Премьер-министр и Валдек кивнули.
— Жизнь берет силу в Смерти, а Смерть — в Жизни. Простой обыватель назовет это некромантией, но я вижу то незначительное различие, которое и отделяет Магию Мертвых от какой-либо другой магии. Ко всему прочему маг, прежде чем совершить ритуальное убийство, должен получить добровольное согласие. Это позволяет избежать образования инферно. Добровольное согласие на смерть оберегает мага-исполнителя от отката, от обратной реакции на использование магии Мертвых.
